Светлана Мекшен - Океан. Выпуск десятый
Во вторник 31 января в 10 часов утра лайнер застопорил машины, и с американского эсминца «Гиринг», подошедшего к борту, на него перешел для совещания с капитаном Галвао контр-адмирал Аллен Смит. После совещания он вместе с сопровождавшими его лицами спустился в салон, где его ожидали пассажиры-американцы.
Впоследствии в сообщении для печати Аллен Смит был вынужден подтвердить, что все опрошенные пассажиры отметили корректное отношение к ним повстанцев, а многие из них выразили полное одобрение капитану Галвао, восхищались им, всячески выражая свое уважение.
Почти то же самое заявили капитан лайнера Майя и его офицеры. Капитан сказал, что он сожалеет о гибели своего офицера, но он пострадал потому, что первым открыл стрельбу.
В это же время в Лиссабоне посол Бразилии посетил Салазара, уведомив его, что бразильское правительство не выдаст ни повстанцев, ни лайнер, ни его команду. Это было очередной пощечиной диктатору.
В полдень 31 января новый президент Бразилии Куадрос официально передал капитану Галвао разрешение на вход в порт Ресифи или в любой другой по его усмотрению. Президент гарантировал Галвао свободный выход лайнера в любое время, стоянку и помощь со стороны администрации порта. Если Галвао и его люди решат закончить свой рейс в одном из портов Бразилии, они будут приняты как политические эмигранты.
Одновременно адмирал Диас Фернандес от лица президента заявил, что «если против «Санта-Марии» будут предприняты какие-либо враждебные действия со стороны иностранных военных кораблей, бразильский военно-морской флот силой пресечет эти действия». Бешеная гонка португальских фрегатов и эсминцев оказалась напрасной. В ночь на 31 января «Канарис» лег на обратный курс.
«Санта-Мария» отдала якорь в среду, 1 февраля, на внешнем рейде Ресифи. Сразу же сотни лодок, яхт и катеров устремились к лайнеру, украшенному флагами расцвечивания. Свыше трехсот журналистов различных газет, информационных агентств, телевизионных компаний ожидали разрешения подняться на борт судна, ставшего уже легендарным. Капитан Галвао распорядился оформить испанским и португальским пассажирам выездные визы, подписал их и заверил печатью Исполнительного комитета Национального Освободительного фронта Португалии.
Процедура выдачи документов была нарушена самым удивительным образом. С двух пролетавших рядом с лайнером легких самолетов «Сессна» выпрыгнули два человека и, пролетев несколько десятков метров, открыли парашюты. Один из них опустился на воду между лайнером и патрульным моторным катером повстанцев, второй — значительно дальше. Атлантические воды в этих местах кишат акулами, и оба смельчака рисковали жизнью.
Сотни людей с борта лайнера, американских и бразильских военных кораблей, с яхт и катеров наблюдали за этим драматическим прыжком. Первого парашютиста подобрали в катер повстанцев. Сделать это оказалось нелегко, ибо вес его снаряжении превышал сорок килограммов: фото- и кинокамеры, магнитофон, кассеты. Им оказался Жиль де ля Марр, парижанин, живущий в Нью-Йорке, представлявший фотоагентство «Дальма». Поставщик сенсационных снимков, опытный парашютист, человек незаурядной отваги, не раз бывавший в опасных ситуациях, он решился на этот отчаянный шаг, чтобы быть первым и заполучить сенсацию, так сказать, из первых рук. Восхищенные его отвагой повстанцы доставили француза на борт лайнера, где он представился капитану Галвао и Соттомайеру. С их разрешения Жиль де ля Марр сделал много снимков, на которых можно было прекрасно видеть, что повстанцы были вооружены не советским, а американским оружием. Именно эти снимки опровергли клеветнические измышления некоторых газет. Невеста де ля Марра Коллет Дюваль с одного из катеров наблюдала за драматическим прыжком своего жениха.
Второго парашютиста — тоже француза и парижанина, также аккредитованного в Нью-Йорке в качестве корреспондента журнала «Пари-матч», Парля Бонна, — спасли от зубов здоровенной акулы американские моряки, втащив его в катер в самый последний момент. Несмотря на отчаянные мольбы и проклятия, он был доставлен на борт эсминца «Гиринг».
На борт лайнера прибыла группа бразильских чиновников вместе с адмиралом Диасом Фернандесом, командующим третьим морским округом. Адмирал и прибывший позднее губернатор Пелопидас официально уведомили Галвао, что после высадки пассажиров он может беспрепятственно покинуть порт Ресифи в любое время, если того пожелает. Таким образом, повстанцы признавались хозяевами захваченного ими лайнера.
Вечером по распоряжению капитана Галвао для пассажиров и команды лайнера был сервирован ужин, куда прибыл и генерал Умберто Делгаду, которого капитан Галвао не видел целых четырнадцать месяцев.
Это был странный, можно сказать, даже невероятный ужин, как, впрочем, и вся невероятная эпопея «Санта-Марии». Пленники «пиратов» дружески сидели с ними за одними столами, поднимали бокалы, обменивались рукопожатиями, а иногда и объятиями и сувенирами. Впрочем, повстанцам почти нечего было дарить, и в качестве сувениров они дарили боевые патроны от своих автоматов и револьверов. «Пираты» и их «жертвы» фотографировались вместе на память, причем так, чтобы в кадр попал спасательный круг с надписью «Санта-Мария».
В речи на ужине Галвао сказал:
— Мы добились того, чего хотели: сорвали маску с диктатора, вынесли на суд общественного мнения правду о том, что представляет собою режим Салазара. Диктатору удавалось скрываться от «прожектора публичности», но мы вытащили его под этот луч!
Утром 2 февраля «Санта-Мария» под рев судовых гудков в сопровождении шести бразильских военных кораблей и множества мелких судов, катеров, яхт и моторных лодок вошла в порт Ресифи. Набережные были запружены тысячами людей, восторженно встречавших лайнер. Экспансивные бразильцы взбирались на крыши зданий, висели на деревьях и даже на подъемных кранах. Воздух дрожал от приветственных криков. Повстанцы стояли вдоль борта в своей военной форме, не внесенной еще ни в один справочник мира. Полиция с трудом сдерживала натиск людей, рвущихся к пирсу. Такой встречи не видели бразильские берега.
Высадка пассажиров была благополучно завершена. Пассажиры получили все свои ценности, деньги, личные вещи. Ничто не пропало, не было испорчено, никто не мог упрекнуть повстанцев в грубости или недостойном поведении. Репортеры единодушно отмечали, что расставание было искренним и трогательным, даже не обошлось без слез!
3 февраля на борту лайнера капитан Энрике Малта Галвао от имени смельчаков, захвативших «Санта-Марию», подписал соглашение с бразильским адмиралом Диасом Фернандесом о том, что лайнер передается в распоряжение властей, а все повстанцы принимают предложенное им политическое убежище. Когда повстанцы во главе с Галвао покидали лайнер, военные корабли ВМФ Бразилии и подразделение морской пехоты, выстроившееся на пирсе, отдали им воинские почести.
Повстанцев разместили в квартале Дерби, одном из самых красивых уголков Ресифи. Туда собралось охваченное энтузиазмом население, чтобы приветствовать их. Когда вечером 3 февраля Галвао выходил из телестудии, ему устроили овацию. Его забросали цветами, женщины подносили к нему своих детей, чтобы они дотронулись до легендарного человека.
В квартал Дерби началось настоящее паломничество. Возле отеля дежурили усиленные наряды полиции, ибо не исключалось, что посрамленный диктатор подошлет к Галвао и Делгаду тайных убийц из ПИДЕ. Это впоследствии подтвердилось.
* * *3 февраля бразильские газеты опубликовали следующее сообщение президента республики:
«…Президент Жанио Куадрос, в соответствии со ст. 87, §§ 6 и 11 Федеральной конституции, а также в рамках международных конвенций и обычаев и учитывая, что в этот день закончилась операция по высадке пассажиров и команды португальского судна «Санта-Мария», осуществленного бразильским военно-морским флотом, и учитывая, что Бразилия предоставила убежище на своей территории лицам, завладевшим указанным судном, решил передать в распоряжение правительства Португальской республики через посредство его представителен в Бразилии судно португальского флага «Санта-Мария», бросившего якорь в бразильских территориальных водах близ порта Ресифи».
Жанио Куадрос направил министру иностранных дел меморандум, в котором попросил его срочно связаться с министром юстиции с целью обеспечить капитану Галвао и остальным повстанцам, которые этого пожелают, бразильское убежище со всеми его традициями гостеприимства и дать указание всем органам власти, чтобы к «повстанцам было бы по справедливости проявлено достойное отношение».
И вот после получения всех этих документов, после подписания капитаном Галвао соглашения с адмиралом Фернандесом, после передачи бразильским радио и телевидением обращения к португальскому народу, сделанному капитаном Галвао от имени генерала Умберто Делгаду, законно избранного в свое время президентом Португальской республики, адвокат повстанцев Алваро Линс информировал общественность, что с признанием президентом Бразильской республики политического характера захвата судна повстанцы, как лица, получившие политическое убежище, не могут быть обвинены в уголовном преступлении.
