Неизвестен Автор - Стихи современных поэтов
И не впадаю ль в вас, как в смертный грех? Не чересчур прилежна ученица? А впрочем, все равно. Ведь нет утех
отраднее поэзии. Строка последняя в поклоне вам кренится: с глубоким уважением. Э. К.
22-25 сентября 1995 г.
ОСУЖДЕННЫЙ НА ДОРОГУ
Когда ребята видели, что он идет к костру, издалека предупреждали:
- Вольдемар, тут ветка - так ты под нее пригнись. А за веткой котелок с супом так ты его переступи.
Вольдемар пытался переступить через ветку и пригнуться под котелок... Жаль было супа, но что поделаешь - все поэты рассеяны... Впрочем, это не мешало Владимиру Анатольевичу Логвиненко - сначала геологу, а затем начальнику съемочной партии - водить по зимней Якутии санно-тракторные поезда, тянуть маршруты по летней Колыме, а в отпуска, будто не насытившись кочевьями, руководить кавказскими походами.
Уже несколько лет я надоедал ему - "Володя, твои бы стихи напечатать..." Он отмахивался - мол, они ведь даже не записаны. Да, он не записывал свои стихи просто помнил. Их помнили и те, кто по суровым окраинам тогда еще большой страны пел эти строки, положенные Владимиром на собственную музыку. А он выбрасывал исчерканный черновик и садился за стол, над которым высились груды прозы - поджимали сроки сдачи отчета за последний полевой сезон...
* * *
У судьбы - корявый профиль Паганини
И смычок, взлетев над буднем непогожим,
Так ведет - как будто кистью по картине,
Так ведет - как будто лезвием по коже.
Неизвестностью покалывая сердце,
Надрывается, спирально нарастая,
Это горестное, огненное скерцо,
Эта скрипка, до жестокости простая.
А по струнам - только ветер, только стужа!
Гонит время нас и не остановиться.
Стылым ветром отрезвило наши души,
Сонной моросью размыло наши лица...
Но в плаще и котелке - не по погоде,
На столетие свое махнув рукою,
Человек под эту музыку уходит
От тоски, от несвершенья и покоя.
В сотый раз уже зарекшись - и сначала,
Мал же, господи! - а все-таки он вечен...
Клочья строчек облетают за плечами,
Руки вьюжные кладут ему на плечи.
Не суди его в грехе непостоянства,
Осужденного тобою на дорогу,
На бескрылость - в обретении пространства,
На свободу - в неизбежности итога.
Безрассудству - да останется отныне
Приобщиться мимолетностью земною
К безрассудному порыву Паганини
Над последней необорванной струною.
* * *
Весна идет, и ты ее услышь:
Как лед шуршит, как набухает тишь,
Еще в морозном кутана тумане...
Идет весна - и душу не обманет.
Все будет так: букашки на снегу,
Просевшим под упрямыми лучами,
Украдкой, незакатными ночами,
Наполнят удивленную тайгу.
Забытые звучания земли,
Разрозненных созданий откровенья:
Во льдах - капели теньканье и пенье,
Протяжный вздох сугроба; а вдали
Каких-то птах несмелых переклички...
Оставь дела, забудь свои привычки,
Уйди, заслышав треск куропача,
В леса - где бекасиная свеча
Вдруг полыхнет над сонной головою,
И семь небес прольются синевою
И поплывут по следу легких нарт...
А ты, встречая заполярный март,
Сквозь семь небес прослышь гортанный крик
Предвестием пути на материк.
* * *
Крещенских морозов крещендо.
И силу почувствовав в нем,
Душа принимает крещенье
Холодным и лютым огнем.
Недвижен седеющий ворон
В туманном зените стоит,
И ночи встают, как соборы,
На синие горы мои.
Так вечность приходит за нами.
И, высмотрев истину в нас,
Взметнулся на миг над снегами
Прищуренный огненный глаз.
И мы, словно губки, сквозь поры
Тот хищный вобравшие свет,
Вздымаем ладони в соборах
К светилу, которого нет.
ДОРОГА В ГОРЫ
1
Вершину увидав издалека,
С равнины наблюдая путь орлиный,
Ты скажешь: как прекрасна и легка
Страна снегов над утренней долиной!
Об этом много сказано уже,
И даже нам - порой вершины сняться...
Но с каждым годом - все трудней душе
Забыть себя - чтоб до себя подняться.
На полдороге не остановись!
И ты поймешь, взойдя стеной отвесной:
Прекрасен мир земли, взметнувшей ввысь
Свою мечту - вершиной поднебесной.
Что нас ведут земные голоса
На гребни, где один вселенский ветер.
Сойдя с горы, проснешься на рассвете,
А над тобой - другие небеса...
Вот так, оставив близкое вдали,
Уходим мы, двойному зову внемля
И нас крадут вершины у земли
Чтобы с любовью возвратить на землю.
2
Пора, мой друг. Пойдем. Недолог путь...
Без суеты, без лишних разговоров
Сегодня мы с тобой уходим в горы:
Ты должен их узнать когда-нибудь.
Звезда повисла над горой двурогой,
Снегами в синеву отражена.
Кому-то - вечный памятник она,
А для кого-то - первая дорога.
Как быстро тает свет ее лучистый!
И словно чья-то нежная рука
Заря коснулась края ледника,
И в мире - так торжественно и чисто.
Пойдем, мой друг. Я все тебе отдам,
Что мне когда-то горы подарали.
Пройди сегодня по моим следам,
Чтоб завтра путь - другие повторили.
И если я звездою догорю
В начале дня, зовущего в дорогу,
Возьми мой ледоруб - и так же строго
Всегда в пути
встречай свою зарю.
3
Ты думаешь: она несокрушима,
Зачем ей мы, чей краток путь земной?
Но о тебе печалится вершина
Как о любви, прошедшей стороной.
Приди сюда. Побудь с горой один,
Прислушайся к дыханию громады.
Вершине к людям докричаться надо
Молчаньем скал и грохотом лавин.
4
Когда покой над миром воцарится,
И облака поднимутся с лугов,
Вершинный гребень ало загорится
Один среди мерцающих снегов.
И в этот час, когда призывным светом
До глубины гора озарена
Я слышу, как лавина сходит где-то,
И глухо содрогается стена.
Но пусть я даже не избегну кары,
Как многие безвестные Икары,
Снегами опалившие крыла
Стою лицом к алеющей вершине,
И знаю, что гора меня отныне
У страха и у смерти отняла.
5
Друзья мои, я верю в трудный круг,
Где жизнь и смерть - так холодяще-близко,
Где перевал - подножьем обелиска,
И первозданно это слово: друг.
Я знаю, мне уже не по плечу
Свои слова поднять до нашей цели,
Но что сказать мы раньше не успели
По праву жизни воскресить хочу.
Желаю вам
тяжелых рюкзаков.
Пусть вьюги обнимают ваши плечи.
Зачем вам меньше, если путь не вечен,
А в лица - только холод ледников.
Но пусть, когда пол-мира нв плечах
Вы понесете, как простые боги,
Не скучно будет вам в большой дороге,
Не холодно в нетающих ночах...
Пронзительнее крика синева.
Как много нас ушло туда до срока!
А нам все нет - ни устья, ни истока,
И вместе мы, пока земля жива.
А та вершина - так же высока...
И мы уходим, памятью согреты,
Туда - где кровью напоен закат
И росами напоены рассветы.
6
Последние шаги преодоленья
Слепящий снег, небесно-синий след...
Но он приходит словно озаренье,
Тот шаг, когда над нами - только свет.
Вершинный взлет! - и океан без края,
И вырван дух их каменных оков,
И холодеет сердце, замирая
Песчинкою в ладонях ледников!
Над покоренной крутизной стою,
И как впервые истину приемлю:
Не покорять приходим мы на землю
Но в самом трудном победить бою...
7
Земля моя! Сикстинская печаль
В твоих глазах. Иду тебе навстречу...
Тот человек, который сам не вечен,
Тебя одну бессмертьем увенчал.
Земная мать, начало всех начал,
Перед тобой не мертвенные свечи
Горят живые души человечьи!
А ты молчишь. Хорал твой отзвучал.
О, неужели только для того
Зерно бессмертья ласковые руки
Вложили в сердце сына своего,
Чтоб прорости в нем травами разлуки,
Чтоб сын, едва поднявшись из пелен
Был собственным огнем испепелен?!
8
Счастливый день - мой друг вернулся с гор!
Корона их горит над головою.
В словах неровен, и в движеньях скор,
Еще хмелен нездешней синевою,
Еще совсем наивно удивлен,
Как мы живем здесь в униженье вечном,
Не вырываясь из своих пелен
И лишь помеху видя в каждом встречном!
Еще он верит в правоту судьбы
В который раз обжегшийся на этом!
В бесспорность цели, в истину борьбы,
В крушенье льдов под одиноким следом...
Но тихой ночью озарит его
Иная суть заоблачного боя.
