Григ Нурдаль - Я жил в суровый век
«Разберёмся, — думает он, — при каких обстоятельствах мог произойти арест? Он только охранял тележку. Значит, он не был под непосредственной угрозой, но возчик подвергался прямой опасности. Возчика и задержали, вероятно, первым. Тогда Рэймон бросился к нему на подмогу. В таком случае его могли прикончить на месте. Странно всё-таки. Он никогда бы не дал арестовать себя без сопротивления. Значит, случилось что-то серьёзное. Облава? Возможно. Предательство? Не допускаю этой мысли».
Часы на углу улицы Тольбиак показывают ровно половину восьмого.
Андрэ поворачивает обратно, входит в кафе «Везувий» и направляется к стойке. Никого. Так он и думал.
— Что прикажете? — спрашивает гарсон.
— Кофе.
Кто-то в зале начинает кашлять.
Андрэ оборачивается.
Рэймон сидит один за столиком перед рюмкой коньяку.
***— Ну, рассказывай всё!
Друзья прогуливаются по внешнему бульварному кольцу.
— Ну вот, как я тебе уже сказал, мне не удалось прийти вчера в семь. Надо было перевезти часть нашего богатства в другое место.
— И задал же ты мне страху!
— А почему?
— Да я же думал, что ты арестован, негодник ты этакий!
— Я пришёл, но тебя уже не было.
— Я ждал до без двадцати восемь.
— А я пришёл без четверти.
— Ну, дело прошлое. Но наверху думают, что ты провалился.
— К счастью, на сей раз пронесло.
— Очень рад, но в другой раз подобных штук не выкидывай. В особенности когда надо дать отчёт о таком важном задании. Бретон крепко меня ругал. Говорил, что мы пустились на весьма сомнительное предприятие и что уже не раз в подобных случаях дело кончалось арестами.
— Как видишь, он ошибся. Этот субъект оказался порядочным. Всё удалось сверх наших ожиданий.
— Что было в чемоданах?
— Взрывчатка, бикфордов шнур, запалы, гранаты, револьверы «кольт», зажигательные трубки замедленного действия, отравленные кинжалы и таблетки цианистого калия.
— Это просто замечательно!
Андрэ сияет. Но вдруг лицо его хмурится.
— Подумать только, что у них есть такие штуки и они не пускают их в дело! Всё копят в ожидании «Великого дня» 8. А нас пока что уничтожают, потому что нам нечем драться. Ведь в течение многих месяцев всё вооружение нашей группы состояло из одного револьвера! Надо было убивать бошей, чтобы получить оружие. Мы до сих пор делаем зажигательные пластинки из бертолетовой соли, сахара и кислоты.
— И бомбы в консервных коробках!
— Ладно, не будем жаловаться. Даже если они припишут Лондону все заслуги, можно быть уверенным, что на этот раз взрывчатка пойдёт на дело.
— Посмотрел бы ты на эти кольты, — прибавляет Рэймон, — игрушки! А взрывчатка! Говорят, действие невероятной силы. Заряд в восемьдесят граммов, а рвёт рельсы, как бумагу.
— Послушай-ка, теперь мы сможем провести операцию в Сент-Ассизе.
— Ещё бы!
— Надо серьёзно подготовиться.
— А я не терял времени. Арман и Виктор были там вчера, обследовали местность. Я увижу их сегодня.
— Изучишь их донесение, и мы разработаем план действий.
— Надо сразу же назначить товарища, который будет руководить операцией.
— Твоё мнение о Робере?
— Хороший парень. И вчера лишний раз доказал, что он храбрый малый...
— Если поручить это дело ему?
— Слушай, я буду говорить с тобой начистоту. Думаю, что Робер вполне годится для этого дела, но я предпочитаю сохранить его для чего-нибудь другого. Что касается Сент-Ассиза, то прошу разрешения заняться этим самому.
— Твоя задача не в том, чтобы участвовать в каждой операции. Ты командир всей группы Вальми. Ты должен руководить, а не рисковать зря своей шкурой.
— Но руководить этой операцией можно только будучи её участником.
— А если тебя сграбастают?
— Игра стоит свеч.
— Лучше послать кого-нибудь другого.
— А если дело провалится?
— Начнём сначала.
— Такое дело не предпринимают дважды. Надо, чтобы оно удалось с первого раза.
— Погоди, обсудим это, когда узнаем результаты разведки.
— Я уже сказал нашим, что займусь этим сам. А теперь им покажется подозрительным, если они услышат, что на моём месте будет другой.
— Хорошо, этим займёшься ты, но помни об одном...
— О чём?
— Ты не имеешь права сломать там шею.
— Я и не собираюсь. Когда мы увидимся?
— Сегодня в четыре часа дня в Плесси-Робэнсон. Там же, где в прошлый раз.
Они пожимают друг другу руки.
«Жаль, что он идёт на это дело, — думает Андрэ, уходя, — того и гляди они его укокошат».
V
Рэймон счастлив.
Расставшись с Андрэ около парка Монсури, он спустился по бульвару и в девять без нескольких минут оказался у Версальской заставы. Там, возле выставочной территории, он должен встретиться с Арманом и Виктором.
«У нас есть люди и у нас есть оружие, — повторял он про себя, — а это главное».
С его точки зрения ничто отныне не может помешать нападению на Сент-Ассиз. Дело решено. Надо только осуществить его. Как говорит Робер, Рэймон сейчас находится в стадии размышлений. Он так погрузился в свои мысли, что не замечает товарищей, пока они не подходят вплотную к нему.
— Вы похожи на Пата и Паташона, — улыбаясь, приветствует он подошедших.
Несмотря на шутку, лица обоих нахмурены.
— Удобней будет разговаривать в кафе, — предложил Рэймон. — Я знаю тут одно недурное, около площади Конвента.
Через несколько минут три друга продолжают беседу, сидя на диванчике большого кафе. В зале они одни.
— Повторяю тебе, предприятие явно неосуществимое, — говорит Арман.
— То есть как это? — протестует Рэймон.
— Я тебе уже объяснил, — говорит Арман. — Мы там были вчера во второй половине дня и вернулись вчера же вечером. Радиостанция занята военными частями, и охрана организована так, что подойти близко незамеченными невозможно.
Рэймон вытащил из кармана листок бумаги и карандаш.
— Погоди, — говорит он, — начнём сначала. Как расположены мачты?
— Мачты там разные: маленькие, которые мы увидели потом, и большие.
— Маленькие нас не интересуют. Сколько больших?
— Шестнадцать. С востока на запад идут два параллельных ряда, по восемь в каждом.
— Какую площадь они занимают?
— Три километра, а может быть, и все четыре.
— Где находятся здания самой станции по отношению к обоим рядам мачт?
— За вторым рядом, на юго-западе. Рэймон бегло набросал план.
— Хорошо. Там-то, стало быть, главным образом сосредоточена охрана. А значит, нападение с этой стороны бессмысленно. Вернёмся к расположению мачт. Что там за местность?
— Нечто вроде пустыря, кое-где покрытого густым кустарником и лесом.
— Великолепно! Это облегчит подход к мачтам.
— Минутку! Чтобы подойти к ним, надо сперва проникнуть в огороженное пространство.
— Это следующий вопрос. Как охраняется это поле?
— В той части, откуда мы подошли, караульная тропа. Но она, несомненно, проходит везде.
— Конечно, иначе это было бы слишком удобно для нас. Дальше. Что вы увидели с этой тропы?
— На севере и на востоке — лес. На западе, мне кажется, — дорога. На юге — скопление служебных зданий и вторая группа мачт.
— На юге надо поставить крест. И на западе также. Остаются восток и север, где есть лес. Подойти надо с этой стороны.
— Мы и попытались пробраться оттуда в самом удобном месте, но всё-таки не смогли подойти вплотную.
— Обсудим всё по порядку ещё раз. Откуда вы приехали?
— Мы приехали по дороге, идущей из Корбэй и пересекающей радиостанцию с севера на юг.
— Значит, вы проехали посередине самой станции?
— Да, но это ничего не даёт. По обе стороны дороги — решётки и часовые. А сперва мы пошли через лес по тропинке, которая огибает станцию, очевидно, с восточной стороны.
— Значит, в лес можно проникнуть без всякого труда?
— Да. Местным жителям, по-видимому, разрешается собирать в лесу хворост.
— Очень важно. Продолжай.
— Мы прошли несколько сот метров и очутились на полянке. Тут мы обнаружили караульную тропу. А сначала наткнулись на заграждение из колючей проволоки.
— Это можно было предвидеть. И что же?
— Понятно, мы попытались пройти дальше. Пролезли через заграждение, это довольно легко, и потихоньку добрались до караульной тропы. Но пересечь её нам не удалось.
— Почему?
— Тропа прямая. Она находится под постоянным наблюдением нескольких часовых, которые всё время шагают взад и вперёд. Мы это видели и на северной и на восточной стороне.
— И дальше вы не пошли?
— Пошли. Мы обогнули это место лесом. Но на юге — та же картина.
— А что за караульной тропой?
