Николай Позняков - Преданный дар: Избранные сихотворения.

В прохладных комнатах с лепными потолками,
Средь бюстов мраморных и запыленных книг,
Умели вы плести узлы своих интриг,
Умели чувствовать и плакать над стихами.

Вас поутру будил призывный рог охот,
Волнуясь, ждали вас любимых гончих своры, –
А летним вечером не молкли разговоры
В аллеях липовых, у серебристых вод.

Порой бросали вы веселые затеи;
Вас с книгой находил зардевшийся восток,
И шли стучаться вы, поднявши молоток,
В ворота тайные «Вернувшейся Астреи».

Без пряных радостей мир сумрачен и пуст;
И с жизнью вашей вы играли своенравно:
И нимфы стройные, и вкрадчивые фавны
Стекались к вам на зов с улыбкой алых уст.

Вы тлеете давно, и всё истлеет с вами,
И только призрак ваш является на миг
Средь бюстов мраморных и запыленных книг,
В прохладных комнатах с лепными потолками.

Моих дубрав покой священный,
Полей дыханье, даль лесов –
Я вновь вернуться к вам готов
Душой усталой и смятенной.

Пасутся прежние стада
Пускай по прежним косогорам, –
К былым вернусь ли я просторам,
Иль годы гибнут навсегда?

Туманы жизни серой снова,
Проходит счастья легкий хмель –
И глуше робкая свирель
Вдали от пастбища родного.

О, если б дали мне опять
В траве запутаться медвяной
И грудью радостной и пьяной
Весенним воздухом дышать!

В шелесте внешних дождей возникают минувшие годы,
Всё, что когда-то ушло, возвращается в сердце опять.
Пусть неизменно текут медлительных дней хороводы,
Прошлого радостных снов им не смыть и с собой не умчать.

О тебе, мой любимый, мой верный друг,
О тебе я задумался в тихий час.
В мраке ласковом запад гас,
Завершая знакомый круг.

Не смеешься ль и ты над слепой судьбой,
Так безумно и странно сковавшей нас?
О, как сладко в вечерний час
Без тебя мне дышать тобой!

Не чужие ли мы перед взором дня?
Мы страшимся укоров нескромных глаз.
Но приходит вечерний час –
И приходишь ты звать меня.

Загорелись в тумане сиянья дуг,
В темном небе над городом свет погас, –
И грущу я в вечерний час
О тебе, мой желанный друг.

В тиши ночной немые стены
Гнетут, как узника, меня:
Твоей страшусь ли я измены,
Боюсь ли завтрашнего дня?

Лежу, и сон бежит от ложа;
Душе так больно, счастья жаль,
И ты еще, еще дороже,
Уйдя в неведомую даль!

Еще твои я чую ласки,
И поцелуи губы жгут, —
Ужели завтра мне развязку
Часы холодные пробьют?

Вчера не сказано ни слова,
Сегодня нет тебя опять —
И, как дитя, готов я снова
Один беспомощно рыдать.

Клянусь, ты больше не встревожишь
И не обманешь сердца вновь.
Зачаровать мою любовь
И не посмеешь, и не сможешь.

Обломок камня, призрак ложный,
Наследье тленных колдунов,
Тебе ль метать огонь тревожный,
Тебе ль ковать холодный ков!

Склонись, хранитель силы зыбкой:
Над нею властен я один,
И лика каменной улыбкой
Промолви: «Здравствуй, господин!»

Дитя спокойных деревень,
Душой простой и беззаботной
Ты любишь солнце, любишь день
И легкий ветер перелетный.

Когда прекрасна и нова
Весна приходит, негой вея,
Еще нежней твои слова,
Еще уста твои нежнее…

Прочти меня, кто пылким сердцем юн!
Быть может, ты во мне отыщешь друга,
И жар смиришь томящего недуга,
И тронешься игрой негромких струн.

Пою любовь, усладу юных лет,
Пою весну, порой пою и горе;
Покинутый, тоскую о просторе
И шлю лугам возлюбленным привет.

Вам, юноши-друзья, на строгий суд
Я отдаю листы моих творений
И счастлив буду, если сердца пени
В других сердцах ответ себе найдут.

Но пусть моих не трогает страниц,
Кому любви не сладостны забавы!
Я не хочу ни похвалы, ни славы
От тех, кто перед ней не пали ниц!

Слепой судьбы грозят удары,
Как в отдаленные века.
А в сердце пламенном пожара
Не гасит времени река.

И беспокоен, и тревожен,
Смотрю упорно я в туман:
Какой поход еще возможен,
Какой удел безумью дан?

В дороге дальной, в стане ратном
Свершатся ль трепетные сны
– Иль в этом вихре необъятном,
Как щепы, мы увлечены?

Один, под небом молчаливым,
Меча сжимая рукоять,
Стремлюсь я взором терпеливым
Узор созвездий разгадать:

Падем ли, стерты силой вражьей,
Придет ли светлая пора?
Как воин, я стою на страже
Друзей, уснувших у костра.

О странный день! Под Моцарта напев
Кончаешься ты благостно и мирно:
Моя судьба спокойна и обширна,
Утих богов неотвратимый гнев.

Куда ведешь, так много обещая,
Что дашь ты мне, неотвратимый Рок?
Какой узор покажет твой челнок,
Какая песнь утихнет, замирая?

Сначала шум тревожного двора,
И суета, и смутное волненье,
Потом поля и ветра дуновенье,
Потом любви блаженная пора.

Звучи и пой, ликующая скрипка,
Лети, лети, за мигом стройный миг!
Спокойный взор животворящих книг
В моей душе, как вешняя улыбка.

Тебе, Судьба, вверяюсь я опять,
Так сладостна душе твоей отрава.
О, если б ты, всё так же величава,
До пристани смогла меня домчать!

Как тяжело и думать и читать,
Когда душа подавлена тоскою!
Холодный снег, вернувшийся опять,
Ложится вновь тоскливой пеленою.

Туманный день едва глядит в окно,
Несет метель туманы снежной пыли,
И чуется, что чуялось давно:
Покинут я, и счастья миги – были.

Сотрется с уст твоих лобзаний след,
Забуду я минуты наслаждений, –
Но как забыть ночей бессонных бред,
Тоску забот и тернии волнений?

Цветы любви сумею я срывать
И без тебя уверенно и смело,
И с грустью, верь, не стану вспоминать
Когда-то мной целованное тело.

Уходишь ты? К разлуке я готов.
Твои дела не в силах проклинать я.
Но боли ран минувших вечеров
Вы смоете ль, продажные объятья?

Проходят радостно и стройно
Потоки равномерных дней,
И сердце гордое спокойно
В победе радостной своей.

Волнений нет, и думы ясны,
И больше нечего желать.
Разлуки миги – не опасны,
И никакой не грозен тать.

Пускай назавтра не найду я
Любимых уст, не встречу взор;
Но разве брошу, негодуя,
Судьбе я дерзостный укор?

Ведь мы с тобою знаем твердо
Часы намеченные встреч,
И я в ножны влагаю твердо
Отныне мне ненужный меч.

Сомненьям тусклым и ревнивым
Закрыты доступы к сердцам –
И верю я твоим правдивым,
Твоим доверчивым речам.