Денис Коротаев - Белые тени
Привычный маршрут
Карманных воров и рабочих,
Последний приют
Оракулов и погорельцев.
А там, наверху –
Сто футов стекла и бетона,
Останкинский шприц –
Как смерч, опрокинутый в небо,
И кольца дорог –
Как серые кольца питона
Сжимают Москву,
Хлебнувшую зрелищ без хлеба.
Внизу – ни души:
Лишь вольты, и мили, и тонны,
Ни пьяных вождей,
Ни плясок эстрадного сброда.
Тому, кто устал
От груза земного хитона,
Вагоны метро
Подарят такую свободу.
Над ними – земля,
И дым разоренной Отчизны
Едва ли пройдет
По трубам, не помнящим Бога.
Вагоны метро –
Брикеты спрессованной жизни –
Летят в никуда
Одною и той же дорогой…
февраль 97
* * *
Les adieux a la patrie
В глуши Москвы, где Бог и ныне – Крез,
Где запах яств – сродни духам в уборной,
Седой старик играет полонез,
И плачет альт, его душе покорный.
Он прячет взгляд, безвестный виртуоз,
Чтоб не смотреть, как мимо,
мимо,
мимо
Идет толпа, не видя этих слез,
Вверяя жизнь певцам, шутам и мимам.
И, одержим арбатскою тщетой,
Пройду и я, слегка ссутулив плечи.
Я не хочу делиться нищетой,
Своим грошом его крыла калеча.
Но я не хлыщ, что скуп не по годам,
Не моралист, погрязший в укоризне…
Настанет день – я все ему отдам
Когда-нибудь,
едва ли
в этой жизни…
*) Прощанье с Родиной (фр.) – название
знаменитого полонеза М.К.Огинского
13.10.96
* * *
Связан домом, скован делом,
Погруженный в шум и гам,
Московит умом и телом,
Я душой не здесь, а там,
Где мурлычет радиола
У кого-то во дворе,
Там, где дышит маттиола
На вечерней на заре,
Там, где публика скучает
У сельмага с двух до трех,
Там, где гостя привечает
Вдохновенный пустобрех,
Где кукушка по-за рощей
Знает, что кому важней,
Там, где все намного проще
И поэтому – сложней,
Там, где нам, побитым градом,
Растерявшим Божий дар,
Рукоделие – отрада,
А бездумие – кошмар.
"Ностальгия? Как неново!" –
Всхлипнет кто-нибудь из дам.
Что с того? Моя основа
Все равно не здесь, а там,
Где без мысли о полушке
Дарят миру каждый чох
Безмятежная кукушка
И сердечный пустобрех…
2-4.07.94
Октябрь. Подмосковье.
Милый сердцу неброский пейзаж.
Грязным золотом роща одета.
Я иду – очарованный осенью паж –
По хрустящему крошеву лета.
По-за рощей – пустырь, а за ним,
Просветив наготу сухостоя,
Полыхает огромный неоновый нимб
Над великой и грешной Москвою.
Тают звезды в фабричном дыму.
Сопла сбросов сопят осовело…
Этот город не дал ни душе, ни уму
Ничего… Только в этом ли дело?
Что за радость – пенять на судьбу,
Рассыпая пустые обеты?
Будет день – я в котомку пожитки сгребу
И без лишних истерик уеду,
Горемычную матушку-Русь
Исхожу до ледовых окраин
И намаюсь до слез, и, конечно, вернусь
В город юности в кипени мая.
Жизнь и боль мои связаны с ним.
Это право недешево стоит.
И сияет огромный неоновый нимб
Над прекрасной и грешной Москвою…
10-15.12.90
***
Мне снова дано возвратиться назад,
В тот город, где все мне до боли знакомо —
Пленэрно-пастельный маэстро Арбат
И латанный кариес Белого Дома,
И старость, глядящая в мусорный бак,
И юность на острой игле телебашни…
Так было и есть. Только будет ли так,
Что завтрашний день закольцует вчерашний?
Да Бог с ней, с Москвою минувшего дня,
Неверною музою дяди Гиляя!
Она предала и себя, и меня,
Кургузым хвостом словно шавка виляя.
Она приютила своих палачей,
Намылила петлю, наладила плаху
И молча шагнула в одну из ночей,
В последнем полете не ведая страха.
Теперь там живет ее сменщица, та,
К которой я вновь обречен возвратиться.
Там судьбы людей стережет нищета,
И сонно вещает двуглавая птица.
Но, может быть, через десятки эпох,
У тайного шлюза четвертого Рима
Согреет улыбкой вернувшийся Бог
И снова поселится рядом незримо…
М О С К В Е
Зачем я снова груб с тобою –
Браню, кощунствую, хулю?
Зачем я снова удостоен
Казнить без меры и покоя
Твоей вчерашней красотою
Личину новую твою?
Зачем я снова рушу схемы,
И, правотой своей неправ,
Зачем я снова, как и все мы,
Сужу безжалостно и немо,
Твою сегодняшнюю немощь
К тебе былой приревновав?..
1.01.97
* * *
Нынче такая тишь!
Кажется, звук – мираж.
Песню мою услышь,
Душ одиноких страж!
Где-то играют тушь.
Где-то забыли марш.
Где-то – вода из луж.
Где-то – вино из чаш.
Где-то валютный куш
Делит вчерашний паж,
Сотнями новых душ
Полня реестр пропаж.
Если ты волей гож,
Если ты силой дюж –
Список потерь не множь,
Страж одиноких душ.
Тихий мой глас прими ж
Не как чужую блажь,
Песню мою услышь,
Душ одиноких страж!
1.07.95
* * *
Солнце – на лето, зима – на метелицу.
Счастья на год декабрем наворожено.
Долгие ночи. Гадать и надеяться.
Что остается душе новорожденной?
Скинуть покров опостылевшей костности
И наблюдать, повинуясь обычаю,
Как, захлебнувшись в своей високосности,
Год в одночасье теряет величие
И на стекле, подойдя к неизбежному,
Снегом кропит завещание лучшему.
Что же мы, что же мы платим по-прежнему
Щедрые подати году минувшему?
Что же мы ищем себе оправдания,
Снова и снова пеняя на прежнее,
Словно не тронут покой мироздания
Вольные думы и слово мятежное,
Словно февральским забвением сменится
То, что на год декабрем наворожено…
Солнце – на лето, зима – на метелицу.
Что остается душе новорожденной?
январь 97
* * *
Дождь усталый льет за ворот.
Ветер дремлет под кустами.
Осень вновь целует город
Необсохшими устами.
Из хмельных ее объятий
Можно вырваться едва ли:
Ни ослабить, ни разъять их –
Лишь гореть в ее мангале,
Лишь внимать ее раскатам,
Превращая в дым минуты,
И неспешнее муската
Пить до дна ее цикуту.
Осень, осень, ты ли властна
Над душою обветшалой?
Ты ли пастырь? Я ли паства
С головой повинно-шалой?
Отчего же я так скоро,
Словно пасынок усердный,
Принимаю без укора
Твой устав немилосердный.
Осень, осень, ты ли вечна?
Отчего же мне так любо
Целовать тебя беспечно
В остывающие губы?..
14-17.10.97
* * *
Утро. Первое число.
Старый год уже не властен.
Смена козыря и масти –
Вопреки, в ущерб, назло…
Утро. Первое число.
За окном – бело и тихо.
Только дворник кроет лихо
Снегопад и ремесло.
Старый год – как старый дуб:
Только срублен, да не убран,
Но ни вечером, ни утром
Не нагрянет лесоруб
И не сделает щепой
То, что давеча лукаво
То манило гулкой славой,
То пугало нищетой.
И останется лежать
Неразделанная туша,
Как разбухшая от туши
Упраздненная печать,
Как сломавшая весло
Козлоногая кокетка,
Как послание с пометкой:
"Утро. Первое число…"
до 14.01.98
* * *
Прежний век по голове бил.
Новый век с дробовиком ждал.
То был раньше человек мил,
А теперь стал человек мал.
И ведет его страстей краб,
Увлекая за собой в склеп.
То был раньше человек слаб,
А теперь стал человек слеп,
А теперь стал человек глух
И не верит в неземной суд.
То был раньше талисман-дух,
А теперь, увы, и он худ.
До и после – невелик шаг,
Беден выбор и прием стар.
То был раньше человек – маг,
А теперь забыт его дар…
13-18.07.95
* * *
Я – Мефистофель, нашедший в себе
