Альфред Теннисон - Волшебница Шалотт и другие стихотворения

On either side the river lie
Long fields of barley and of rye,
That clothe the wold and meet the sky;
And thro’ the field the road runs by
To many-tower’d Camelot;
And up and down the people go,
Gazing where the lilies blow
Round an island there below,
The island of Shalott.

Willows whiten, aspens quiver,
Little breezes dusk and shiver
Thro’ the wave that runs for ever
By the island in the river
Flowing down to Camelot.
Four grey walls, and four grey towers,
Overlook a space of flowers,
And the silent isle imbowers
The Lady of Shalott.

By the margin, willow-veil’d,
Slide the heavy barges trail’d
By slow horses; and unhail’d
The shallop flitteth silken-sail’d
Skimming down to Camelot:
But who hath seen her wave her hand?
Or at the casement seen her stand?
Or is she known in all the land,
The Lady of Shalott?

Only reapers, reaping early
In among the bearded barley,
Hear a song that echoes cheerly
From the river winding clearly,
Down to tower’d Camelot:
And by the moon the reaper weary,
Piling sheaves in uplands airy,
Listening, whispers ‘Tis the fairy
Lady of Shalott.’

There she weaves by night and day
A magic web with colours gay.
She has heard a whisper say,
A curse is on her if she stay
To look down to Camelot.
She knows not what the curse may be,
And so she weaveth steadily,
And little other care hath she,
The Lady of Shalott.

And moving thro’ a mirror clear
That hangs before her all the year’
Shadows of the world appear.
There she sees the highway near
Winding down to Camelot:
There the river eddy whirls,
And there the surly village-churls,
And the red cloaks of market girls,
Pass onward from Shalott.

Sometimes a troop of damsels glad,
An abbot on an ambling pad,
Sometimes a curly shepherd-lad,
Or long-hair’d page in crimson clad,
Goes by to tower’d Camelot;
And sometimes thro’ the mirror blue
The knights come riding two and two:
She hath no loyal knight and true,
The Lady of Shalott.

But in her web she still delights
To weave the mirror’s magic sights,
For often thro’ the silent nights
A funeral, with plumes and lights,
And music, went to Camelot:
Or when the moon was overhead,
Came two young lovers lately wed.
‘I am half sick of shadows,’ said
The Lady of Shalott.

A bow-shot from her bower-eaves,
He rode between the barley-sheaves,
The sun came dazzling thro’ the leaves,
And flamed upon the brazen greaves
Of bold Sir Lancelot.
A red-cross knight for ever kneel’d
To a lady in his shield,
That sparkled on the yellow field,
Beside remote Shalott.

The gemmy bridle glitter’d free,
Like to some branch of stars we see
Hung in the golden Galaxy.
The bridle bells rang merrily
As he rode down to Camelot:
And from his blazon’d baldric slung
A mighty silver bugle hung,
And as he rode his armour rung,
Beside remote Shalott.

All in the blue unclouded weather
Thick-jewell’d shone the saddle-leather,
The helmet and the helmet-feather
Burn’d like one burning flame together,
As he rode down to Camelot.
As often thro’ the purple night,
Below the starry clusters bright,
Some bearded meteor, trailing light,
Moves over still Shalott.

His broad clear brow in sunlight glow’d;
On burnish’d hooves his war-horse trode;
From underneath his helmet flow’d
His coal-black curls as on he rode,
As he rode down to Camelot.
From the bank and from the river
He flash’d into the crystal mirror,
‘Tirra lirra,’ by the river
Sang Sir Lancelot.

She left the web, she left the loom,
She made three paces thro’ the room,
She saw the water-lily bloom,
She saw the helmet and the plume,
She look’d down to Camelot.
Out flew the web and floated wide;
The mirror crack’d from side to side;
‘The curse is come upon me,’ cried
The Lady of Shalott.

In the stormy east-wind straining,
The pale yellow woods were waning,
The broad stream in his banks complaining,
Heavily the low sky raining
Over tower’d Camelot;
Down she came and found a boat
Beneath a willow left afloat,
And round about the prow she wrote
The Lady of Shalott.

And down the river’s dim expanse
Like some bold seёr in a trance,
Seeing all his own mischance —
With a glassy countenance
Did she look to Camelot.
And at the closing of the day
She loosed the chain, and down she lay;
The broad stream bore her far away,
The Lady of Shalott.

Lying robed in snowy white
That loosely flew to left and right —
The leaves upon her falling light —
Thro’ the noises of the night
She floated down to Camelot:
And as the boat-head wound along
The willowy hills and fields among,
They heard her singing her last song,
The Lady of Shalott.

Heard a carol, mournful, holy,
Chanted loudly, chanted lowly,
Till her blood was frozen slowly,
And her eyes were darken’d wholly,
Turn’d to tower’d Camelot.
For ere she reach’d upon the tide
The first house by the water-side,
Singing in her song she died,
The Lady of Shalott.

Under tower and balcony,
By garden-wall and gallery,
A gleaming shape she floated by,
Dead-pale between the houses high,
Silent into Camelot.
Out upon the wharfs they came,
Knight and burgher, lord and dame,
And round the prow they read her name,
The Lady of Shalott.

Who is this? and what is here?
And in the lighted palace near
Died the sound of royal cheer;
And they cross’d themselves for fear,
All the knights at Camelot:
But Lancelot mused a little space;
He said, ‘She has a lovely face;
God in his mercy lend her grace,
The Lady of Shalott.’

По берегам реки легли
Поля возделанной земли,
Что с небом сходятся вдали,
А через луг — тропа в пыли
Уводит к замку Камелот.
Проходят люди чередой,
Глядят туда, где над водой
Качает лилии прибой
Вкруг острова Шалотт.

Дремлют буки, никнут ивы,
Ветерок колышет нивы,
Волны вечного прилива
Мимо острова лениво
Катят к замку Камелот.
Башен четырех громады
Поднимаются над садом —
То — безмолвная ограда
Волшебницы Шалотт.

Кони под зеленой сенью
Тянут барки по теченью;
Покоряясь дуновенью,
Челноки крылатой тенью
Мчатся к замку Камелот.
Но кто в какие времена
Ее приметил у окна?
Известна ль в тех краях она —
Волшебница Шалотт?

Лишь селяне, что с рассветом
Жать овес выходят летом,
Слышат песнь: при звуке этом
Эхо радостным ответом
Будит замок Камелот.
Ровно сноп к снопу ложится,
И, устало внемля, жницы
Шепчут: «Это — чаровница,
Госпожа Шалотт».

Часами долгими подряд
Она волшебный ткет наряд.
Проклятью сбыться, говорят,
Коль труд прервет она, чтоб взгляд
Склонить на замок Камелот.
Ей суть проклятья не ясна,
Но ткет с усердием она,
К иным заботам холодна, —
Волшебница Шалотт.

Она следит игру теней
В прозрачном зеркале: пред ней
В извечной смене лет и дней
Проходит череда людей
По дороге в Камелот.
Ключи на перекатах бьют;
Угрюмый деревенский люд
И жены с ярмарки бредут
От острова Шалотт.

Чреда придворных кавалькад,
На смирном мерине — аббат,
Порой пастух, гоня телят,
Иль юный паж в плаще до пят
Проходят к замку Камелот.
Порой в зеркальной мгле глубин
Возникнет конный паладин, —
Не отдал сердца ни один
Волшебнице Шалотт.

Но любо ей сплетать в узор
Видения, что дразнят взор;
Порой, торжественно-нескор,
Дрог погребальных скорбный хор
Уводит к замку Камелот:
Раз двое в зареве луны
Шли, молоды и влюблены;
И молвила: «Не в радость — сны»,
Волшебница Шалотт.

Луч солнца в кронах засиял,
Зажегся светом лат металл:
То, крепостной минуя вал,
По сжатым нивам проезжал
Отважный Ланцелот.
Герб на щите: пред госпожой
Колена преклонил герой;
Лучился отблеск золотой
Близ острова Шалотт.

Поводья украшал агат,
Как звезд кристаллы, что горят
В короне золотых плеяд;
Звенели колокольцы в лад
Дорогой к замку Камелот.
Сверкала перевязь с гербом,
И рог лучился серебром;
Звон лат будил поля, как гром,
Близ острова Шалотт.

Погожие синели дали:
Каменья на седле сияли,
Цветные перья шлем венчали,
И словно пламя полыхали,
Дорогой к замку Камелот.
Так, затмевая звезд узор,
В пурпурной ночи метеор
Проносится, лучист и скор,
Над островом Шалотт.

Взор прям и смел, душа ясна,
До самых плеч, как смоль черна,
Спадала локонов волна
Того, кто поступь скакуна
Направил к замку Камелот.
Гладь зеркально-колдовская
Замерцала, отражая:
«Тирра-лирра», — проезжая,
Пел сэр Ланцелот.

Она, забыв о полотне
И прялке, встала, чтоб в окне
Узреть кувшинки на волне
И паладина на коне,
Взглянуть на замок Камелот.
Ткань прочь унесена была,
И раскололась гладь стекла;
«Сбылось проклятье», — воззвала
Волшебница Шалотт.

Порывам ветра уступая,
Лес осыпался, поникая;
Зло пенилась волна речная;
И ливня пелена сплошная
Заслонила Камелот.
Вниз сошла она, к причалу,
Где волна ладью качала,
И вдоль борта начертала:
«Волшебница Шалотт».

Как жрец, с судьбой вступивший в спор,
Свой прозревает приговор,
Сквозь дымку, за речной простор
Она остекленевший взор
Вперила вдаль, на Камелот.
А в предзакатной тишине
Цепь отвязала, и в челне
Вдаль заскользила вслед волне
Волшебница Шалотт.

Под дуновеньем ветерка
Дрожали белые шелка;
Клонились ветви ивняка;
Сквозь ночь ладью влекла река
К воротам замка Камелот.
Ладья, потоку покорясь,
Вдоль взгорьев и полей неслась,
И песнь последняя лилась
Волшебницы Шалотт.

Звучала песнь, свята, грустна,
То звонко, то едва ясна;
Кровь остывала, пелена
Застлала взор, пока она
Глядела вдаль, на Камелот.
И только речка донесла
Ладью до первого села,
Напев прервался: умерла
Волшебница Шалотт.

Вдоль галереи, под мостом,
Минуя башню, сад и дом,
Скользил мерцающий фантом,
Потоком в тишине влеком
В гордый замок Камелот.
Люд собрался на причале:
Лорды, дамы, сенешали,
И вдоль борта прочитали:
«Волшебница Шалотт».

Кто пред нами? Что случилось?
В башне, где окно светилось,
Ожиданье воцарилось.
Оробев, перекрестилась
Стража замка Камелот.
Но Ланцелот, помедлив миг,
Сказал: «Ее прекрасен лик;
Господь, во благости велик,
Будь милостив к Шалотт».