Марина Цветаева - Полное собрание стихотворений
Благоухала целую ночь
В снах моих – Роза.
Неизреченно-нежная дочь
Эроса – Роза.
Как мне усвоить, расколдовать
Речь твою – Роза?
Неизреченно-нежная мать
Эроса – Роза!
Как ...... мне странную сласть
Снов моих – Роза?
Самозабвенно-нежная страсть
Эроса – Роза!
21 июля 1921
“Прямо в эфир…”
Прямо в эфир
Рвется тропа.
– Остановись! —
Юность слепа.
Ввысь им и ввысь!
В синюю рожь!
– Остановись! —
В небо ступнешь.
25 августа 1921
“Не в споре, а в мире…”
Не в споре, а в мире —
Согласные сестры.
Одна – меч двуострый
Меж грудью и миром
Восставив: не выйду!
Другая, чтоб не было гостю обиды —
И медом и миром.
<1921>
Отрок
Геликону
1. “Пустоты отроческих глаз! Провалы…”
Пустоты отроческих глаз! Провалы
В лазурь! Как ни черны – лазурь!
Игралища для битвы небывалой,
Дарохранительницы бурь.
Зеркальные! Ни зыби в них, ни лона,
Вселенная в них правит ход.
Лазурь! Лазурь! Пустынная до звону!
Книгохранилища пустот!
Провалы отроческих глаз! – Пролеты!
Душ раскаленных – водопой.
– Оазисы! – Чтоб всяк хлебнул и отпил,
И захлебнулся пустотой.
Пью – не напьюсь. Вздох – и огромный выдох,
И крови ропщущей подземный гул.
Так по ночам, тревожа сон Давидов,
Захлебывался Царь Саул.
25 августа 1921
2. “Огнепоклонник! Красная масть…”
Огнепоклонник! Красная масть!
Завороженный и ворожащий!
Как годовалый – в красную пасть
Льва, в пурпуровую кипь, в чащу —
Око и бровь! Перст и ладонь!
В самый огонь, в самый огонь!
Огнепоклонник! Страшен твой Бог!
Пляшет твой Бог, насмерть ударив!
Думаешь – глаз? Красный всполох —
Око твое! – Перебег зарев...
А пока жив – прядай и сыпь
В самую кипь! В самую кипь!
Огнепоклонник! Не опалюсь!
По мановенью – горят, гаснут!
Огнепоклонник! Не поклонюсь!
В черных пустотах твоих красных
Стройную мощь выкрутив в жгут
Мой это бьет – красный лоскут!
27 августа 1921
3. “Простоволосая Агарь – сижу…”
Простоволосая Агарь – сижу,
В широкоокую печаль – гляжу.
В печное зарево раскрыв глаза,
Пустыни карие – твои глаза.
Забывши Верую, купель, потир —
Справа-налево в них читаю Мир!
Орлы и гады в них, и лунный год, —
Весь грустноглазый твой, чужой народ.
Пески и зори в них, и плащ Вождя...
Как ты в огонь глядишь – я на тебя.
Пески не кончатся... Сынок, ударь!
Простой поденщицей была Агарь.
Босая, темная бреду, в тряпье...
– И уж не помню я, что там – в котле!
28 августа 1921
4. “Виноградины тщетно в садах ржавели…”
Виноградины тщетно в садах ржавели,
И наложница, тщетно прождав, уснула.
Палестинские жилы! – Смолы тяжеле
Протекает в вас древняя грусть Саула.
Пятидневною раною рот запекся.
Тяжек ход твой, о кровь, приближаясь к сроку!
Так давно уж Саулу-Царю не пьется,
Так давно уже землю пытает око.
Иерихонские розы горят на скулах,
И работает грудь наподобье горна.
И влачат, и влачат этот вздох Саулов
Палестинские отроки с кровью черной.
30 августа 1921
“Веками, веками…”
Веками, веками
Свергала, взводила.
Горбачусь – из серого камня – Сивилла.
Пустынные очи
Упорствуют в землю.
Уже не пророчу, —
Зубов не разъемлю.
О дряхлом удаве
Презренных сердец —
Лепечет, лепечет о славе юнец.
Свинцовые веки
Смежила – не выдать!
Свинцовые веки
Смеженные – видят:
В сей нищенской жизни —
Лишь час величавый!
Из ceporo камня – гляди! – твоя слава.
О дряхлом удаве
Презренных сердец —
Лепечет, лепечет о славе юнец.
2 сентября 1921
“Соревнования короста…”
Соревнования короста
В нас не осилила родства.
И поделили мы так просто:
Твой – Петербург, моя – Москва.
Блаженно так и бескорыстно
Мой гений твоему внимал.
На каждый вздох твой рукописный
Дыхания вздымался вал.
Но вал моей гордыни польской —
Как пал он! – С златозарных гор
Мои стихи – как добровольцы
К тебе стекались под шатер...
Дойдет ли в пустоте эфира
Моя лирическая лесть?
И безутешна я, что женской лиры
Одной, одной мне тягу несть.
12 сентября 1921
Отрывок из стихов к Ахматовой
...Но вал моей гордыни польской
Как пал он! – С златозарных гор
Мои стихи – как добровольцы
К тебе стекались под шатер.
Следя полночные наезды,
Бдил добровольческий табун,
Пока беседовали звезды
С Единодержицею струн.
12 сентября 1921
Маяковскому
Превыше крестов и труб,
Крещенный в огне и дыме,
Архангел-тяжелоступ —
Здорово, в веках Владимир!
Он возчик и он же конь,
Он прихоть и он же право.
Вздохнул, поплевал в ладонь:
– Держись, ломовая слава!
Певец площадных чудес —
Здорово, гордец чумазый,
Что камнем – тяжеловес
Избрал, не прельстясь алмазом.
Здорово, булыжный гром!
Зевнул, козырнул – и снова
Оглоблей гребет – крылом
Архангела ломового.
18 сентября 1921
“Гордость и робость – родные сестры…”
Гордость и робость – родные сестры,
Над колыбелью, дружные, встали.
“Лоб запрокинув!” – гордость велела.
“Очи потупив!” – робость шепнула.
Так прохожу я – очи потупив —
Лоб запрокинув – Гордость и Робость.
20 сентября 1921
Ханский полон
1. “Ханский полон…”
Ханский полон
Во сласть изведав,
Бью крылом
Богу побегов.
Спорый бог,
Скорый бог,
Шпоры в бок-бог!
Оповести
Словом и знаком,
Тех усыпи
Хмелем и маком,
Кровом и мраком будь,
Словом и знаком будь,
Пнем и канавой будь, —
Чтоб все ветра им в грудь!
Черный бог,
Ворон-бог,
Полночь-бьет-бог.
Щебнем-травой,
Гребнем-откосом.
Над татарвой
– Тьфу! – над раскосой.
Конь мой земли не тронь,
Лоб мой звезды не тронь,
Вздох мой губы не тронь,
Всадник-конь, перст-ладонь.
Конный бог,
Сонный бог,
Ломом в лоб-бог!
Быстрым ногам —
Крепость и смелость!
По слободам
Век чтобы пелось:
Беглых и босых – бог,
Простоволосых – бог,
Взлет, всплеск, всхлест, охлест-бог,
Сам черт на веслах – бог.
Окрик-бог,
Охлест-бог,
Опрометь-бог!
1 октября 1921
2. “Ни тагана…”
Ни тагана
Нет, ни огня.
На меня, на!
Будет с меня
Конскую кость
Жрать с татарвой.
Сопровождай,
Столб верстовой!
– Где ж, быстрота,
Крест-твой-цепок?
– Крест-мой-цепок
Хан под сапог.
Град мой в крови,
Грудь без креста, —
Усынови,
Матерь-Верста!
– Где ж, сирота,
Кладь-твоя-дом?
– Скарб – под ребром,
Дом – под седлом,
Хан мой – Мамай,
Хлеб мой – тоска.
К старому в рай,
Паперть-верста!
– Что ж, красота,
К Хану строга?
– К Хану строга?
Память долга!
Камнем – мне Хан,
Я мой – Москва.
К ангелам в стан,
Скатерть-верста!
2 октября 1921
3. “Следок твой непытан…”
Следок твой непытан,
Вихор твой – колтун.
Скрипят под копытом
Разрыв да плакун.
Нетоптанный путь,
Непутевый огонь. —
Ох, Родина-Русь,
Неподкованный конь!
Кумач твой без сбыту,
Палач твой без рук.
Худое корыто
В хоромах – да крюк.
Корою нажрусь, —
Не диковина нонь!
– Ох, Родина-Русь,
Зачарованный конь!
Не вскочишь – не сядешь!
А сел – не пеняй!
Один тебе всадник
По нраву – Мамай!
Раскосая гнусь,
Воровская ладонь...
– Эх, Родина-Русь,
Нераскаянный конь!
8 октября, Сергиев день 1921
4. “Не растеклась еще…”
Не растеклась еще
Кровь Иисусова.
Над безнапраслинкой —
Времячко Бусово.
Черная кровь
Из-под ножа.
Бусом – любовь,
Бусом – божба.
Знать не дошла еще
Кровь Голубина.
