Екатерина Завершнева - Над морем

глубокий сон соцветия
те что постарше осыпались
в землю раннее детство
какая-то терраса осы
вокруг блюдца крупинки
сахара на коленях ссадины
пятна зеленки цветущей воды
квадраты синевы
разрежения следы водомерки
перевернутой
прояснилось и снова
пошли облака

было время
его пыльца везде
отцвело и рассыпалось
раскрылось крылатыми
семенами коробочками
ваты тополиным пухом
всеми вещами на круг
выходит то же
забытое ждет
в своей комнате
перед зеркалом
отражаясь за спиной
смотрит и не видит
сосредоточенно
солнце печет
травой поросло
и вот внезапно
левкои

с тем кто приходит
только с ним буду говорить
плачет потирает лапки
умывается из чашки
дай полотенце
рубашку
звездочки газа закипает вода
треснула скорлупка
собирайся моя родная
едем машина ждет
течение тянет за палец
папа пойдем
на высоком берегу
моет белье
бросает на ветер
ищет свой дом

вечернее солнце плес
дети играют не слышат
дети-камушки
в рыбкином гнезде

мы на краю земли
места которые кровь
цыганка несла на спине
дети табора неба
донести и упасть
и удариться оземь
прощай
прощай кровь
равнина открыта
ветер догоняет себя
быстрее ветра
простор на размах крыла
шире простора
лента реки выскользнула
отказом ладонью
рыба ушла из сетей
и нет больше тайн
отпущенные на волю
лежим на дне лодки
обнявшись
весь улов небесные рыбы
связанные хвостами
одна глядит на луну
другая на солнце
и никогда друг на друга

 Говорит наш господин

Не довольно ли мы плакали
Не пора ли и нам пировать

Прочтите мне
пробудилась она
на холмах галаадских
Пойдите узнайте
чья она дочь
Отдайте за нее
все что ни попросят
ибо на что мне богатство
отца моего
если я сам не свой

Поднимались на гору
в жаркий день
Слышали ее смех
в садах твоих
Обошли все земли
собрали мед
в каждом цветке по пчеле
в каждом доме по дочери
нет ее среди них

Выйди из дома
молодой господин
оглядись вокруг
узнаешь ли ее
без покрова
Где земля там и она
где снег сошел
там столы накрыты

Благословен
веселящий влюбленных
на свадьбе твоей
Благословен танцующий
жениху и невесте

Под деревом сидит
сам себе поет
его же не замечают
боль и гнев
все позабыто
радость идет
всех прощает

Мать и отец
в окошко глядят
гостей не узнают
а дом без дверей

весенний дождь
по тарелкам стучит
просыпается петух
ходит по столу
подбирает зерно
прошлогоднее

проснулись
в распоротом воздухе
и земля под нами
плыла отрешенная
с открытыми глазами
в невесомости

верхушки деревьев
поднимались на гребне
и накренившись
уходили за край

вечно простуженные
влюбленные
в неведении
плывем над землей
цветение во всем
пчелы покидают ульи
покидают мир
трассирующим солнцем
мы прошиты насквозь
пальцы просвечивают
алым

тело
пространство для ласточек
секущих редкий воздух
раздвоенный снег
заштрихованный
черно-белый
ноздреватый снег
солнце пластает нас
голубым ножом
солнце не дает войти

битое стекло солнца
в комнатах
где мы были счастливы

не войти

забинтованные
руки в карманах
на крылечке
умирает пригревшись
бродяжка весна

Книга, написанная тобой
О солнце, о просторе
Вот ее травяные страницы
Утраты, пропуски
То неразборчиво
То слишком крупно
Каменно, ветрено
Ты говоришь — не плачь
Все одинаково хорошо
Это слезы приближают и отдаляют.

Сегодня странный день
Ветер листает меня как книгу
Заложенную травинкой
Там где чтение прервалось
Обирает с веток
Прошлое будущее
Лес волнуется раскачивается
Роняет крылатые семена
Все возвращается в землю
Или это земля становится небом.

Корни ее деревьев
Надо мной как гигантский дождь
Зеленые качели из птиц
Свадебные ленты невесты-земли
Пена цветения укрывает ее
Чтобы все привычное и родное
Истлело, обнажилось
Пребывало в своей чистоте
Нестерпимой для взгляда.

Как заглавные буквы
Что остались нетронутыми
Эти камни с северными письменами
Кости оленей, рыб, озера, металлы
Остовы зданий, могильники
Наш разрушенный дом
Все уже спасено, все открыто
Там,
  над вершинами сердца.

Будем снимать кино друг о друге
Любительской камерой с руки
Тающие улицы там за твоей спиной
Волны горячего воздуха
Вода бликует ничего нельзя разобрать
В кадре бесконечные подробности весны
Отсыревшая штукатурка какие-то гудки
Наклоненные к земле здания
Водостоки решетки моя рука дрожит
И это единственная примета
Остальное за кадром

Были воздухом
Думали дальше ничего нет
Тело обмелело просвечивая
Другими берегами оврагами
Видели землю ее зеленые веки заводи
Были землей лежали в беспамятстве
Разглядывали зерно
Которое кто-то насыпал нам птицам
Стучали в стекло смотрели
Голубиным глазом в чужую жизнь
Запахи кухни ржавчина
Февраль с его вечной сыростью
Хлебные крошки на столе
Были голодом были пламенем
Отступали к воде
Стали водой

Голубые розовые окна
Ограды скамейки

Над городом
Наши души текут как ручьи

Теперь наши тени
Будут только расти
Прямые улицы сходятся
Окна отражают друг друга
Солнце смотрит нам в лицо
Смутно припоминая комнату
Занавеску хлопающую в окне
Открытую дверь

Ты ничего не оставила

Низко над горизонтом
Белесый шрам перистые облака
Слипшиеся ресницы

Письмо запечатанное в конверте
Идет долго смотрит в точку
Видит белое спит
Говорит себе внутрь себя
Получается громче чем надо
Кашель крупный почерк
Что-то свое невнятное
Расстроенное письмо

Там где мы были счастливы
Начинается дождь
Буквы оживают
Превращаются в насекомых
Со множеством ножек
Чернила плывут
Корни деревьев обнажаются
Выходят из-под земли
Все становится явным
Твое лицо в двадцать
Тридцать и потом
Происходит невозможное
Как будто пленка
В этом месте засвечена
Но я узнаю тебя всегда
Даже там где только свет
И больше ничего