Коллектив авторов - Поэтический форум. Антология современной петербургской поэзии. Том 1

Замер мир в ожидании Слова.
Жаждут кисти грядущих картин.
Молоко от небесной коровы
Расплескалось на Млечном пути.

Лижет брызги небесный котенок,
Ловит звёздных растрёпанных птиц.
Там живет мой небесный ребёнок,
Мой таинственный Маленький Принц.

Смех его шаловлив и беспечен,
Золотистые кудри до плеч.
Я живу ожиданием встречи,
Чтоб понять, и принять, и сберечь.

Нам в жизни всё отмерено, скитальцам,
И мы живём, конца пути не зная,
Любви мгновенья пропустив сквозь пальцы,
Бесценный дар на пустяки меняя.

Но души наши приросли друг к другу,
Им не помехи сотни километров,
И мысли наши сквозь пургу и вьюгу
Летят навстречу раскалённым ветром.

Мы в этой жизни одиноки страшно,
Порой беспечны и смешны, как дети,
Но верю я, что встретимся однажды
На том, никем не объяснённом свете.

Шагнём над бездной, обнимая звёзды,
Чрез Млечный Путь мы перекинем руки.
Здесь будет нам ни капельки не поздно
Сказать «люблю» без боли и без муки.

То ли косвенно, то ли прямо
Род веду я из тьмы времён
От Давида и Авраама,
А отца зовут Соломон.

Из-под стен Иерусалима
Пращур мой покидал страну,
Чтобы от легионов Рима
Уберечь детей и жену.

То-то ржали солдаты Тита
И плевались через плечо,
Если предок мой на иврите
Крыл их матом. А чем ещё?..

А потом, не в шелка одеты,
Часто битые по лицу,
Мои прадеды жили в гетто
И жевали свою мацу.

Запираясь в подвале дома
И скрываясь на чердаках,
Чудом выжили при погромах
И детей спасли на руках.

А в войну, соседи сказали,
Неодетыми, на ветру,
Деда с бабушкой расстреляли
В нашем местном Бабьем Яру.

Был в степи я, в пустыне, в море,
На семи был продут ветрах,
Но как дует ветер Истории,
Я не чувствовал, вертопрах.

Лишь порою от лиц еврейских,
На которых морщин не счесть,
Вдруг повеет чем-то библейским.
Может быть, это он и есть?

Я руку протяну отцу,
А тот протянет руку деду,
Тот прадеду, а тот к лицу
Того, кто мне совсем неведом.

Поймать пытаясь связь времён,
Склонюсь со страстью неофитной
Над тёмной пропастью имён,
Дна у которой мне не видно.

Там есть расстрелянные в лоб,
Там есть убитые в погромах
И просто загнанные в гроб
Судьбой, жестокой, как саркома.

Там есть улыбки и цветы,
Ремёсел много и умений,
И дивной женской красоты,
И противоположных мнений.

Я разгадать их не берусь,
Но, вдруг устав в борьбе с собою,
Из глубины ловлю «Не трусь!
Мы все с тобой на поле боя!»

Пускай их время истекло,
Но часто чувствую плечами
От них идущее тепло
Инфранездешними лучами.

И мне б суметь – рука к руке
Жизнь передать как эстафету,
Как чувство, сжатое в строке,
Поэт передаёт поэту.

Оно мертво. Мертвее не бывает.
Не плещется солёная волна,
И теплоход нигде не завывает,
Лишь соль и камни на ладони дна.

Как поплавок, моё лежало тело,
С водой затеяв бесполезный спор,
И вечность снисходительно глядела
На наши игры с иорданских гор.

Ты помнишь – мы идём по дну разлома,
Бредём почти по донышку земли,
В немыслимой дали от всех и дома,
И ноги наши в вековой пыли.

На склоне справа – домик бедуинов,
К шесту привязан бедуинский конь,
И солнцем обезвоженная глина
Ступни нам обжигает, как огонь.

Кто брёл до нас по этой каменистой
Тропе, ведущей не поймёшь куда?
Быть может, Павел, тёмен и неистов,
Глаголом покоряя города?

А до него племён живые реки
Текли покорно из конца в конец,
Измученные жаждой человеки
С детьми и жёнами под блеянье овец…

Из глаз моих, сужаясь в перспективе,
Разлом уходит, превращаясь в щель,
И я ему не то чтобы противен,
Но чужд, как в амфору случайно вползший червь.

Похоже, здесь одно из русел Леты,
А пыль – осадок высушенных слёз,
И эхо – это отзвуки ответов
На миллионами повторенный вопрос,

Терзавший каждого, кто грешен и безгрешен,
От первых слов до выпавших седин:
Откуда мы и камо мы грядеши,
И я, и ты, и этот бедуин.

Как мало изменился мир!
И драмы те же и заботы.
Да, если б нынче жил Шекспир,
Он не скучал бы без работы.

Задень соседа невзначай,
И в нём тотчас проснётся Яго,
А утром с Лиром пил я чай,
Детьми обманутым беднягой.

Отеллы душат Дездемон,
Не столь руками, сколько бытом,
Фальстаф не удивит умом,
Но пьян, как прежде, и упитан.

Нет, мной и Гамлет не забыт,
Но не встречал, такая жалость, —
Ведь нынче каждый хочет «быть»,
А чтоб «не быть» другим досталось.

Мои стихи – мои грехи.
Мои стихи – мои дороги
И песни завтрашней штрихи,
И жизни прожитой итоги.

Мои стихи – мои дела.
Мои стихи – мечты и грёзы,
И сад вишнёвый у села,
И в поле белые берёзы.

Мои стихи – моя любовь.
Мои стихи – печаль разлуки,
И колыбель нежнейших слов,
И мамы ласковые руки.

Мои стихи – друзей союз.
Мои стихи – призыв набата,
И музыка волшебных Муз,
И долг, и мужество солдата.

Мои стихи – мои грехи.
Мои стихи – моя стихия.
В них Время дышит со строки,
И в них живёт моя Россия.

Дав нам жизнь, ты бесконечно,
День за днём, за часом час,
Хладнокровно, бессердечно
Обворовываешь нас.
Ты – ничто…
Ты – всё…
Ты – бремя…
Возраст – вечность.
Имя – ВРЕМЯ!

В шорохе листьев не спится аллее,
С ветром ласкаясь, умчалась куда-то.
Милая! Хочешь, тобой заболею,
Встречу назначу тебе у заката?

Хочешь, как ветер примчусь, заласкаю
Или, как буря, нежданно нагряну?
Хочешь, созвездием чувств замерцаю,
Нежностью слов пеленать не устану?

Хочешь, как солнце прильну, зацелую
Или, как полночь, туманом накрою?
Хочешь, стихами тебя околдую:
Вмиг позабудешь минуты покоя.

Хочешь?.. Скажи мне…
Признайся, что хочешь?..
Лишь не молчи, если я что-то значу.
Хочешь, заполню собой дни и ночи…
Разве ты хочешь, чтоб было иначе?

Звучит орган… В глухой ночи
Не спится нам: сердца в надломе,
И свет оплавленной свечи
Покоя не находит в доме.

Звучит орган… Тревожный звук
Гнетёт, томит и подавляет,
И грезится: в пучине мук
То не орган – душа рыдает.

Уж скоро утро… Тело в жар
Бросают мысли о разлуке…
Звучит орган… И сердцу жаль:
Вдруг оборвутся эти звуки?..

Солнце светит, но не свет
Взгляд теплом ласкает —
В поле собранный букет
Сердце согревает.

Посреди цветов в руке
(Сразу не замечен)
Спал уютно на цветке
Маленький кузнечик.

Вдруг он вздрогнул и привстал,
К лепесткам нагнулся,
Скрипку бережно достал,
Звонких струн коснулся.

Мир нежданно просветлел,
В звуки окунаясь,
И пчелиный хор запел,
На цветы слетаясь.

Понял я, что Божий свет
Чуден даже в малом…
И в моих руках букет
Стал концертным залом!

Луна ткала во тьме небес
Холсты из света.
В её лучи, задумчив, лес
Стоял одетый.
Переливаясь в блеске звёзд,
Степь не дышала.
На трав шелка в преддверье гроз
Роса упала.
Холсты, расшитые луной,
Струясь, мерцали,
И в зеркалах росы земной
Светились дали.

Полуденный зной
Над полем стоит.
В купели земной
Тень облака спит.

Глубокая тишь
В зеркальной воде.
Сварливый камыш
Не слышен нигде.

Покой и уют
Под сенью небес.
Лишь птицы поют
Да слушает лес.

Кто и во что в нашем мире одет? —
Ночь – в платье звёздное,
День – в яркий свет,
Горы – в туман,
Их макушки – в снега,
В холод и ветер одета пурга.
Ранние вёсны – в дожди и грозу,
Тёплое утро одето в росу,
Нива – в хлеба,
Степь – в густую траву,
В роще берёзки – в резную листву,
Озеро – в дымку,
А щедрое лето
В лучики жаркого солнца одето.
Осень – в прохладу:
Предвестье зимы…
Только во что одеваемся мы?

Задали этот вопрос мы природе.
Та отвечает:
– Как я – по погоде!