Николай Векшин - Стишки и в шутку и всерьез

Однажды Ежа повстречала Лиса.
В восторге у ней загорелись глаза:
«Ах, Ежик, какой ты герой, посмотри:
Колючий снаружи! Красивый внутри!».

Брюшко горделиво тут выставил Еж,
За правду принявши Лисицыну ложь.
А рыжая снова умело хитрит:
«Колючий снаружи и добрый внутри!».

Подпрыгнул от радости глупенький ежик,
Торчат во все стороны четверо ножек.
Тут лисонька хвать – и сожрала зазнайку.
Я быль вам поведал, а вовсе не байку.

Лиса облизнулась и так говорит:
«Колючий снаружи, но вкусный внутри!»

Ты втихаря рубала макароны,
Диету нарушая каждый раз.
Нет, не видать тебе, красавица, короны
И не услышать страстно-нежных фраз.

Ну почему к нему так липнут тетки?
Легко снимают лифчики, колготки…
В восторге от него кокетки и кокотки,
Шалавы, шлюхи, просто идиотки…

Купаясь в волнах женского вниманья,
Он страсти ищет, чувств и пониманья.
Глупец! Безмозглое созданье.
К нему лишь дуры ходят на свиданье.

Поймешь ли ты меня когда-нибудь
До дна до самого?
Бездонного колодца
Я не знаю.
Мне для надежды только остается
Мечта.
Нить паутинки жизни оборвется —
Нас нет обоих.
Это ли открытие?
Вся наша жизнь – престранное событие.

Рыбу ловят удочкой,
Собаку – булочкой,
А мужчину – юбочкой.

Я не играл тобою, нет.
И в мыслях не было такого.
Сплетал слова, шутил в ответ,
Влюбившись в образ незнакомый.

Нет, не играл тобою я.
А ты приехать обещала,
Но дважды, весело шутя,
Беднягу с носом оставляла.

Я вовсе не играл тобой.
Притворство, игры «кошки-мышки»
Мне не нужны. И ты порой
Точила коготки излишне.

Тобою, нет, я не играл.
Казалось мне, что ты такая,
Какой ни разу не встречал.
Но ты, увы, совсем другая.

Теперь пойду туда, куда
Меня ты, рассердясь, послала.
И буду думать иногда,
Что ты со мною не играла.

Респектабельные дяди
Так наврали денег ради,
Что народ, идущий сзади,
Всех послал к какой-то бл@ди.

Зачем нужны поэтам крылья?
Что б ими громко хлопать.
Зачем нужны поэтам звёзды?
Чтобы на них глазеть.
Зачем нужны поэтам жены?
Чтобы борщи их лопать.
Зачем нужна поэтам жизнь?
Чтобы о ней трындеть.

Я ему: «Будь здоров!»
А он мне: «Чтоб ты сдох!».

Тот, кто хочет быть здоров,
Пусть плюет на докторов.

К астрологии я отношусь с пренебрежением,
А к астрологам – с уважением:
Это люди с воображением.

Когда кладешь яйцо своё,
Бранить не нужно петуха,
Что дурно пахнет, как бельё,
Твоё последствие греха.

Ах, мы такие разные!
Признаюсь без прикрас.
Мы – как туфля и валенок,
Ничто не близит нас.

Да! Ты журчишь и плещешь,
Играешь целый день.
А я смотрю на вещи
Задумчиво, как пень.

Вот ты глотаешь лихо
И книги, и еду.
Я – медленно и тихо
Жую, ползу, бреду.

Ты словно лань красива
И будто рысь смела.
А я – как мышь пугливый
И сонный как сова.

Вопрос философический:
«Что делать нам вдвоем?».
Ответ меланхолический:
Напьемся и споем.

Мы теперь не верим ни чему:
Ни крылатой фразе, ни уму,
Ни друзьям, ни обещаньям, ни жене,
Ни себе, ни людям, ни стране.

Как Россию обустроить,
Чтобы лучше стало жить?
Нужно чё-нибудь придумать,
Чё-то надобно решить.

Первым делом, сидя в Думе,
Мы всё это обмозгуем
И в дискуссий громком шуме
Враз проблемы обрисуем.

Тут уж ясно станет людям:
Перемены снова будут!
Мы консенсусом своим
Хоть кого уговорим!

Чтоб Россия процветала
И могла счастливой стать,
Надо сделать нам немало:
Комитетов тьму создать.

Мы засели в кабинетах,
Подожгли бикфордов шнур,
Не запачкать бы штиблеты!
Смотрим в щели амбразур.

Мы чиновники в законе.
Мы блюстители основ.
Голосуйте, россияне!
Наломаем новых дров!

В нем много барских замашек.
Вальяжна его повадка.
Красива его походка.
Горда головы посадка.

Откуда все это берется?
В лицеях каких прививается?
И почему никогда не теряется
У губ упрямая складка?

Таланты бесплатно даются
Кровью и родом предков;
Цветком через скалы пробьются;
Жаль, это случается редко.

Белая кость не приемлет уродства,
Поклонов и трусости скотства.
Есть стержень, есть благородство —
Врожденное, но не холеное.

А если в таком однажды взыграет
Простолюдина случайная кровь,
То он собой ряды пополняет
Гениев, Богом взыскуемых вновь!

Трудясь, ты ничего не потеряешь,
Но навыки к труду приобретаешь.

Что делается впопыхах,
Не живет в веках.

Кто пашет глубоко,
Тот пойдет далеко.

Я млею
Рядом с нею.
Я от нее балдею,
Но не целую в шею.

Она прекрасна ростом
Метр девяносто.
Я целую ее просто:
В коленки, дважды по сто.

Бедный с богатым долго судился,
Пока не удавился.

Баран с волком помирился,
Да без шкуры домой воротился.

Нас хвалят умные,
Ругают дураки.

Пороки мудреца —
Вот радость для глупца.

О, велик был мудрец,
Осознавший, что он глупец!

Ответы «да» и «нет» – из словаря глупца.
«Все может быть» – вот фраза мудреца.

Дурак не хочет быть забыт.
Мудрец налаживает быт.

Он ненавидел…
Короче, не любил он никого.
Сам стал кристально
безупречно супер-чистым.
И ненависть прикончила его.

Лишь снизу видна вершина.
Лишь темнота оттеняет свет.
Лишь в покое осознаешь движение.
Лишь молчание придает словам силу.

Какой-то странный фильм
С простым названьем «жизнь»
Мне ежедневно видится и снится.
И я иду, разглядывая лица.
И громыхает время-колесница.
И горько пахнет опыта полынь.

Мне этот «фильм» мерещится всегда.
Он повторяется, мелькает шумной тенью.
Я отдохнул бы под дубравы сенью,
Устав от суеты и межвременья,
Сложив в лукошко прошлые года.

Где сон? Где явь? Меж ними нету грани.
Вот я иду по краю острия,
Заглядывая в смыслы бытия.
Душа трепещет, ищет свое «я»
И вдруг теряется, как облако в тумане.

Как странно! Жизнь! Чудесное явленье:
Себя в себе все время открывать,
Слова в узоры дивные сплетать,
Сквозь чувство мысль и волю постигать,
И быть как будто центром мирозданья.

Я никогда не прусь по встречной полосе,
Поскольку не рискую без причины.
Но напролом иду по жизни, не как все,
Поскольку я от головы до пят – мужчина.

Потрясная фемина, как праздник телесам!
С Вас Рубенса картины я нарисую сам.

И клятву обещанья навек быть верным Вам
В порыве исступленья я непременно дам.

Я таю и хмелею, торчу от Вас, мадам.
Да за такую попку я родину продам!