М. Ножкин - Точка опоры
В Сибирь едем впервые. Поездки ждали давно. С нетерпением. Опять эти бездельники ухмыляются! Да-да, с нетерпением. Слышите, вы, «аристократы духа», «голубая кровь»?.. И с огромным желанием! И опять вам этого не понять, пижоны…
Впрочем, продолжаю. Итак, шесть часов (!) заоблачного блаженства и мы в столице Восточной Сибири — Иркутске. Вчерашняя столица политических ссыльных, золотоискателей, таёжных охотников и медведей… Сегодняшняя столица Большой химии, тяжёлой индустрии и вообще новой жизни в Сибири. Город расположился в тайге, на Ангаре, недалеко от Байкала. Город большой. Центр кирпичный, четырёхэтажный. Народ простолицый, обветренный, обтёртый, крепкий. «До выпить» охочий — мороз ведь! А, в общем, наш, советский, русский рабочий народ, терпеливый, надёжный, без капризов, без претензий. Одно слово — сибиряки!
Под праздник на улицах оживление. Все куда-то спешат. Даже воробьёв на деревьях, говорят, втрое больше. Они втрое громче кричат и балаганят. Очевидно, отчётно-перевыборное собрание.
Поселились в великолепной гостинице. Её специально построили к ожидавшемуся приезду Эйзенхауэра. Как будто раньше не могли построить. Например, к приезду строителей…
Итак, первый концерт в городе! Прошёл замечательно. Зритель молодой. Хорошо одет. Щедр на аплодисменты и вообще доброжелателен. Работать одно удовольствие.
Следующий концерт в Ангарске. Центр ядерной индустрии. Город трёхэтажный, социалистический по форме и по содержанию. Очень красивый, современный. В магазинах полно и народу и товаров. Исключение — магазин «Цветы». Розы из перьев. Гладиолусы из бумаги. Продавцы из папье-маше.
В клубе — торжественная часть. Настроение приподнятое. К сожалению, на трибуне типичный докладчик. Скучный, монотонный, механический какой-то. Одушевлённый блокнот агитатора. Это упущение. Так говорить о завоеваниях Родины нельзя. Здесь необходимо живое слово!
Собрание поздравляют пионеры. Как всегда, очень трогательно. Работаем с подъёмом. Нас понимают и принимают великолепно!
Выездные концерты продолжаются. Шелехово. Ударная комсомольская новостройка. Колоссальный алюминиевый комбинат! А рядом — двухэтажные бараки. Разваленный клуб. В магазинах одни консервы. На людях одни телогрейки…
Но на лицах — улыбки! Всюду молодёжь. Ни тени уныния. Нас ждут. С нетерпением. Давно ждут. И не только нас. Ждут нового клуба, ждут новых товаров в магазины. Ждут бесспорно заслуженного, большего внимания к себе! И дождутся, обязательно… Работаем с редкостным удовольствием.
Едем дальше. До свидания, Иркутск. Здравствуй, центр Большой химии — Усолье! Здравствуй, партизанский край. В 1919 г. на твоих улочках ставленники Антанты замучили и расстреляли сотни пламенных борцов за народное счастье. Но кровь их не пролилась зазря. Народ победил! И там, где раньше наши отцы и деды сражались за лучшую долю, сегодня наши ровесники на трудовом фронте завоёвывают рубежи нашего благополучного завтра. На наших глазах делается История!..
И на наших же глазах творцов новой Истории кормят отвратительными обедами в отвратительных столовых. Это безобразие! Мы-то поели и уехали, а они здесь навсегда. Не улыбайтесь, это не мелочь. Это тот самый быт, который определяет сознание!
Впрочем, пора в путь-дорогу. Поезд отходит точно по расписанию. Вагон плацкартный, общий. Соседи — молодые девчата из Смоленска. После десятилетки и строительного училища с комсомольской путёвкой в кармане едут строить Тайшет. Жить в вагончиках. Родом с ними молодожёны из Абакана. Возвращаются на работу из отпуска. Он — электромонтажник и студент пятого курса Иркутского политехнического института. Она — бетонщица, учится в школе рабочей молодёжи. Простые, приятные люди. Весьма эрудированные. Вот он, современный рабочий класс!
Общий вагон нас, честно говоря, постепенно начинает угнетать. Кашляем, чихаем, ворчим, называем его транспортом семнадцатого века. Конечно, по сравнению с ТУ-104!
А, между прочим, чтобы попасть в этот «семнадцатый век», люди сутками простаивают в очередях. Проводят не одну бессонную ночь у окошечка билетной кассы! К сожалению, с транспортом дело обстоит — хуже некуда! Очень уж много желающих поселиться в новых местах… И ни на одном лице не видно гонения судьбы или безвыходности. Нет. Едут по собственному желанию! С огромной верой в правильность выбранного пути.
Итак, мы в Тайшете. Город строителей, энергетиков. Большой узловой центр. Десятки железнодорожных линий. И опять всюду — молодёжь!
Прямо с поезда едем на концерт. Работаем с большим удовольствием и с простуженными голосами. По окончании нам устраивают овацию. Благодарят, награждают большой грамотой!
И снова на вокзал. Наш вагон прицепляют к составу Москва — Лена. Два часа свободного времени. Ночь, но повсюду кипит жизнь. То и дело проносятся поезда — пассажирские, а главным образом товарные.
Захожу в вокзал. Зал ожидания — битком. Одни ребята. Белобрысые, курносые, бритоголовые. Гармошка, гитара, смех, веселье… Призывники. Едут служить. Да-да! Весёлые призывники. Собственными глазами видел! Я не профессиональный журналист и не знаю тонкостей гиперболы. Так что, никакой фантазии.
Разговорились. Откуда? Со всего Союза! По комсомольским путёвкам приехали в Братск. Первыми! Проработали три года. Жили в палатках. Это при пятидесятиградусных морозах! Куда после демобилизации? Конечно, в Братск. Так и сказали — конечно, в Братск!
Братск! Сколько о нём прочитано и услышано… Легендарный город. Молодой, но уже легендарный. Даже само название символично — Братск! Не терпится поскорее его увидать. Ничего. Завтра уже не за горами, а завтра Братск!
СОБСТВЕННЫМИ ГЛАЗАМИ
6
(Путевые заметки)
Итак, поезд приближается к Братску. Наконец-то я увижу его не на фотографиях газет и журналов, а собственными глазами. Остановка, автобус, бегущие навстречу километры удивительно ровного шоссе. Слева тайга и сопки, справа сопки и тайга. Вдоль дороги стройные, я бы сказал, элегантные сосны. На них белые шапки, шапочки и шапчонки свежевыпавшего снега, весело искрящиеся в лучах малинового солнца.
Всё это в сочетании с тёмно-зелёным хвойным бордюром и золотистым отблеском стволов, с безоблачной небесной голубизной и забавным пофыркиванием старательного автобуса являет собой необыкновенную прелюдию к необыкновенным чудесам ожидающей нас таёжной сказки.
Впереди замелькали двухэтажные бревенчатые корпуса, по-сибирски коренастые и крепкие. К самому шоссе прижался палаточный городок первых строителей, напоминающий летний лагерь туристов в Подмосковье. Как они жили в этих палатках при 50-градусных морозах, непонятно. А ведь жили. И работали. Да ещё как работали! Многим, живущим в больших городах в отдельных квартирах со всеми удобствами, и во сне не снилась такая работа. И, между прочим, не жаловались на слышимость ветра за стеной палатки, и на беспокойных, особенно по ночам, таёжных соседей с огромными клыками, острыми когтями и ненасытным аппетитом. Кстати, эти палатки и сейчас не пустуют. Они стали своего рода проверкой на выносливость для вновь прибывших строителей.
Впрочем, давно могли построить хотя бы щитовые домики. Всё бы теплей было! Хватит уже проверок-то. В войну весь народ на прочность проверили, дальше некуда…
Узнаём, что здесь центр будущего города, а пока в будущем «центре» одноэтажный домик промтоварного магазина и тесовые ворота лесоперевалочной базы. Посёлок называется Братск 8-й.
А сколько же их всего? Двенадцать! Они разбросаны в округе на 35 км. Это и железнодорожная станция, и левый берег, и правый берег Ангары, и старые посёлки, и новые. И все они вместе объединяются коротким и звучным, как выстрел, словом — Братск.
А автобус тем временем мчит нас «по долинам и по взгорьям» к длинному отлогому спуску. Шофёр торжественно объявляет, что сейчас мы проедем по дну будущего Братского моря. Тайга как-то сразу обрывается, и вокруг, насколько хватает глаз, голые макушки бесчисленных холмов, аккуратно постриженные бригадами лесорубов «под пеньковый бобрик». Только тысячи пней напоминают о бывших таёжных чащах в этих местах. Стоят они как живые ещё, но безмолвные памятники великой и первозданной таёжной красоте. И жалко их почему-то очень…
Но что делать? Жизнь идёт своим чередом. Лес вывезен, дно подготовлено. Титаническая работа!
Направо — Ангара. Как бы демонстрируя свою неиссякаемую мощь, она разливается на множество рукавов и проток, чтобы через десяток километров, перед самой плотиной, слить их воедино, в полноводную и непокорную красавицу, которая на заре веков пробила могучий горный барьер на своём пути и убежала от батюшки Байкала к гордому богатырю Енисею!
Так вот эту лазейку люди решили запереть, дабы заставить непокорную беглянку не только покориться, но и работать на себя. А природа, обозлившись на своеволие Ангары, будто невзначай придвинула два отвесных гранитных берега поближе друг к другу, образовав очень удобное для плотины узкое место.
