Ван Вэй - Река Ванчуань
И вот таким образом
В общей сложности минуло шестнадцать лет.
В южных морях жил наставник Ин Цзунфа,
Который проповедовал «Нирвана-сутру».
Чаньский наставник [Хуэйнэн] слушал [проповедь],
Оставаясь сидеть перед алтарем,
И спросил затем о великом принципе буддизма,
Спросил об истинном буддизме.
Поскольку Ин Цзунфа не смог ответить,
Спустился [с возвышения] и попросил поучать,
Затем вздохнул и сказал:
«[Хуэйнэн] живой бодхисаттва,
Нирманакайя существует в этом облике.
Глаза простых людей желают,
Чтоб раскрылся широко глаз мудрости [Хуэйнэиа]».
И тогда он возглавил учеников,
И они все месте пришли в залу,
Где находился наставник [Хуэйнэн].
Ин Цзунфа поднес платье
И собственноручно срезал волосы.
С тех пор широко распространяющийся дождь дхарм
Повсюду капает в этом бренном мире.
[Хуэйнэн] стал учить людей понятию о терпении и говорил:
«Те, кто терпят, не рождаются и не умирают,
Тогда достигается принцип „не-я“»
И только тогда появляется
Начальное сознание высочайшей истины Будды.
Это и есть начало буддийского учения.
Достигнешь самадхи,
И никакая мысль не сможет войти [в сознание].
Высшая буддийская мудрость ни на что не опирается,
Великое тело [Будды] пребывает во всех десяти направлениях,
Чувства Будды существуют вне трех миров.
Семена пыли мирской неуничтожимы, [в людях]
Нет облика, нет и Пустоты.
В осуществлении желаний нет завершения,
Как раз находясь в мире, и превратишься в мудреца.
Монахи на каждом шагу находятся на стезе служения Будде.
Эти мысли, эти чувства
Все вместе войдут в море природы.
Торговец заявил,
Что устал, и остановился отдыхать в нирманическом городе.
Бедный человек не испытывает сомнений
И находит тайник с сокровищами.
Если кто не взрастил основы добродетели,
Ему нелегко войти в Ворота внезапного просветления,
Цветы Пустоты не свяжешь [в букет]
И не возьмешь в руки.
Никогда не бывает виновно
Солнце высшей буддийской мудрости.
Сколько раз, вздыхая, говорили:
«Семь видов драгоценностей пожертвовали, [по количеству]
Равных речному песку Ганга. Мириады кальп сопровождаются совершенствованием людей,
Коих бесчисленное множество.
Все это подчиняется движению недеяния,
Милосердие [Будды] не встречает препятствий,
Оказывает великое опасение всем рожденным четырьмя способами,
Широко покровительствует трем мирам».
После того как буддийская добродетель
Повсюду распространилась,
Слава о [Хуэйнэне] разнеслась.
Разрисованные люди из Цюаньгуаня
Идут к мудрецу, испытывая в пути огромные трудности.
Царство, где люди с разрисованными телами
И подвешенными к ушам серьгами плавают
В море почти год напролет,
И все они желают протереть глаза и узреть облик дракона и слона,
И так [плавая в море], забылись они,
Что могут попасть в пасть акулы.
Они вместе стоят за дверью, [где последователи Хуэйнэна]
Сидят с поджатыми крест-накрест ногами
Перед кроватью [патриарха].
Лес здесь сандаловый,
И нет более никаких деревьев.
Слышен лишь запах цветов чжаньфу (цветы типа магнолии. — Г. Д.),
Так что других запахов не ощущается.
Все они, [кто был на проповеди],
Вернулись домой с подлинно буддийской истиной,
И отошли многие от напрасных мирских дум.
Император задумался [о Хуэйнэне]
И издалека выражает [ему] свою искренность.
Он готов был встречать [его] с почестями,
Желал сложить ладони в буддийском приветствии и совершить обряд.
Цзэтянь — вдовствующая мать-императрица,
Император Сяохэ
Издали указ с просьбой-повелением прибыть в столицу.
У чаньского наставника чувства в этот момент
Были, как у Цзыму.
Посмел он императрицу ослушаться.
Живет он далеко и не выходит дальше Тигрового ручья,
Твердо отказался от повеления
И не принял императорского указа.
Тогда императрица и император
Отправили ему (Хуэйнэну. — Г. Д.)
Белую монашескую рясу,
А также деньги, шелк и прочее в качестве подношения.
Щедрые дары императоров —
Поднесли яшмовое платье святому.
Даровала деньги нирманическому Будде [Хуэйнэну].
Оценивать добродетель, ценить людей —
Это в различные эпохи одинаково совпадает.
В некий день некоего месяца некоего года
[Хуэйнэн] неожиданно сказал ученикам:
«Я вот-вот уйду».
И вскоре удивительные ароматы заполнили зал,
И над землей появилась белая радуга.
[Хуэйнэн] завершил трапезу, выкупался, сменил платье
И более ни на мгновение не собирался задерживаться [в этом мире].
Подобно тому, как течет вода,
Как гаснет пламя свечи,
Золотое тело [Хуэйнэна] навсегда прощается.
Подобно тому как дрова до конца уничтожаются огнем,
Горы рушатся, реки высыхают,
Птицы плачут, обезьяны вопят,
Все люди громко причитают и ничего не видят [от слез],
В какой-то день и месяц душа [наставника]
Переселилась к горному ручью Цаоси,
Сидение его оставили в некоем месте,
Выбрали благоприятное место для могилы,
Не обращаясь к книге «Цин у» — «Черный ворон».
Даже лес изменился —
Все деревья превратились в белых журавлей.
О, великий наставник!
Совершенная природа чистоты и монолитности,
Природные данные [твои] добродетельны и чисты,
Сто чистых помыслов создали [твой] облик.
Все высшие мысли сосредоточены в уме Хуэйнэна —
Ходит ли он, отдыхает ли —
Всегда все правильно воспринимает,
И в его беседах, улыбке, словах
Никогда не бывает шутки.
Потому пять государств Индии следовали [учению Хуэйнэна],
И множество юэсцев бьют земной поклон [наставнику],
А длинные змеи и могучие удавы
Также приняли [учение чань],
И дух ядовитого жала змей уничтожен.
[Благодаря проповедям Хуэйнэна] искривленный нож и выгнутый лук [забросили],
Изменили присущие им недоверие и грубость,
Прекратили охоту и ловлю рыбы,
А ядовитые насекомые и ядовитые птицы осознали свою вину
[И перестали пускать в ход яд].
Многие отказались от рыбы и мяса
И старались питаться, как буддийские монахи.
Все они выбросили сети для ловли рыбы,
Одежду носили из рисовой соломы
И стали придерживаться дхармы просветления,
И [этим самым], по сути дела,
Помогают императору в воспитании народа.
Его (Хуэйнэна. — Г. Д.) ученик по имени Шэньхуэй
Встретил наставника, когда тот был на закате жизни
И постигал буддийское дао в срединных годах.
Широкая натура заложена во всех простых людях.
[Шэньхуэй] острым умом превосходил образованных людей,
Хотя это и есть последнее подношение [со стороны Шэньхуэя].
Радуемся мы, что [благодаря Хуэйнэну)
Достигли наивысшей степени познания буддизма.
Наставник все просвещал,
Проповеди его похожи на желание поднести жемчужину.
Простые люди не понимают [идеи причинности],
И еще много у них печали о драгоценной яшме.
Люди говорят, Что они знают буддийскую истину,
И написание этого гимна поручили мне.
В гатхе говорится:
«Пять инь — это есть Пустота,
А шести чэнь не существует».
Люди же, напротив, полагают и не ведают,
Как следует правильно воспринимать.
Лотос поддерживает ноги [Будды],
Ветка ивы вырастает в боку.
Если отбросить тело и сознание,
Кому же [тогда предназначается] счастье и несчастье?
Мудрец обладает широким взглядом
И вместе со всеми живыми существами одинаково трудится.
Когда исчезает мысль, отбрасывается и бытие,
Где же тогда можно опереться на Пустоту?
Если не касаться трех миров,
Значит, тщетно трудятся восемь фэн.
«И в этом заключается ваша острота ума!»
[Проявлять] сочувствие
По отношению к людям из иных земель,
Которые пока не услышали голос дхармы,
Снисходить к невежественным людям.
[Хуэйнэн] готов начать доброе дело:
Учить их терпеливости, отказу от гнева,
Отказу от охоты за добычей.
Мир — это один цветок.
[В Китае] было шесть патриархов.
Они раскрыли [содержание] собрания буддийских канонов,
Открыто показали в действии понятие «жемчужина в платье».
Истоки основ [буддизма] постоянно существуют,
