Нил Гейман - Осторожно, триггеры (сборник)
– Для тебя это развлечение! – воскликнула Эми. – Мою планету захватил какой-то таинственный голос. Все люди вымерли. Рори больше нет. А для тебя это просто развлечение!
– Ничего подобного, – возразил Доктор, даже не стараясь скрыть, насколько все это его развлекает.
* * *Браунинги жили в гостинице, пока мистер Браунинг подыскивал новый дом. Гостиница была битком набита – ни одного свободного номера. Из разговоров за завтраком с другими постояльцами Браунинги узнали, что и те тоже продали свои дома и квартиры. О том, кто купил у них жилье, все помалкивали.
– Ерунда какая-то! – воскликнул мистер Браунинг спустя десять дней. – Во всем городе – ни единого дома на продажу! И в окрестностях тоже ничего. Все раскупили.
– Не может быть! – возразила миссис Браунинг. – Наверняка где-то что-то есть.
– Может, и есть, но не здесь, – отрезал мистер Браунинг.
– А что говорит агентша по недвижимости?
– Она не берет трубку, – ответил мистер Браунинг.
– Ну так надо зайти к ней и поговорить, – сказала миссис Браунинг. – Пойдешь с нами, Полли?
Полли покачала головой:
– Нет, я читаю.
Агентшу по продаже недвижимости Браунинги застали у входа в контору. Она как раз вешала на дверь объявление, гласившее: «Смена руководства». На всех фотографиях домов и квартир, выставленных в витрине, стоял один и тот же штамп: «Продано».
– Закрываетесь? – спросил мистер Браунинг.
– Кое-кто сделал мне предложение, от которого я не смогла отказаться, – ответила агентша. В руках она держала пластиковый пакет, на вид довольно увесистый. Браунинги догадывались, что там внутри.
– Он был в кроличьей маске? – спросил мистер Браунинг.
Когда они вернулись в гостиницу, администратор встретил их в холле и сообщил, что в этой гостинице они больше не живут.
– Новые хозяева, – пояснил он. – Закрывают тут все на ремонт.
– Новые хозяева?
– Перекупили нашу гостиницу. Говорят, заплатили щедро.
Почему-то Браунингов это совсем не удивило. Удивились они только тогда, когда поднялись в свой номер за вещами и обнаружили, что Полли там больше нет.
IV– Тысяча девятьсот восемьдесят четвертый, – задумчиво проговорила Эми Понд. – Я почему-то думала, это будет больше похоже… ну, на историю. Тут совсем не чувствуется, что это было давно. А ведь мои родители даже еще не познакомились друг с другом!
Казалось, она хотела сказать что-то еще о своих родителях, но потом отвлеклась. Они с Доктором перешли через дорогу.
– Какие они были? – спросил Доктор. – Твои родители…
Эми пожала плечами.
– Родители как родители, – рассеянно ответила она. – Просто мама и папа.
– Похоже на правду, – с готовностью и даже чересчур поспешно согласился Доктор. – Ну, теперь смотри в оба.
– А что мы ищем?
Они шли по улице маленького английского городка – с точки зрения Эми, самого обыкновенного. От того английского городка, где она прожила большую часть своей жизни, этот отличался разве что отсутствием кофеен и магазинчиков, торгующих мобильными телефонами.
– Все просто. Мы ищем то, чего здесь не должно быть. Или, наоборот, то, чего здесь нет, хотя должно быть.
– Например, что?
– Точно не знаю. – Доктор потер подбородок. – Ну, допустим, гаспачо.
– Гаспачо? А что это такое?
– Холодный суп. В смысле, он так и задуман как холодный. Так что если мы просмотрим весь 1984-й и не найдем ни одного гаспачо, то поймем, что тут дело нечисто.
– Ты всегда такой был?
– Какой?
– Да вот такой! Как псих… с машиной времени!
– А-а, нет. Машиной времени я обзавелся не сразу.
И они пошли дальше через центр городка в поисках чего-нибудь необычного, но так и не нашли ничего – даже гаспачо.
* * *Полли остановилась у садовой калитки на Клейвершем-роу и посмотрела на дом, в котором прожила последние четыре года: Браунинги сюда переехали, когда ей было семь. Немного постояв так, она подошла ко входной двери, позвонила и стала ждать. Никто не ответил. Полли с облегчением вздохнула, оглянулась по сторонам и припустила бегом вокруг дома, мимо мусорных баков, на задний двор.
В садик на заднем дворе выходило французское окно. Полли знала, что шпингалет сломан и не держит раму как следует. Вряд ли новые хозяева успели его починить. Иначе придется прийти сюда еще раз, когда они будут дома, и честно попросить их о том, что ей нужно, – а Полли очень стеснялась.
В этом главная проблема с тайниками. В спешке о них иногда просто забываешь. Даже если там лежит что-то важное. А что может быть важнее дневника?
Полли вела дневник с тех пор, как они сюда переехали. Он был ее лучшим другом: она доверяла ему все свои секреты. Рассказывала о девочках, которые ее обижали, и о тех, с которыми она подружилась. И о первом мальчике, который ей понравился. Дневник поддерживал Полли в горе и в радости и надежно хранил ее тайны.
А прятала она его в спальне, под половицей во встроенном шкафу.
Полли постучала по левой створке французского окна напротив сломанного шпингалета. Створка закачалась, поддалась и распахнулась внутрь.
Полли вошла в дом. Удивительно! Новые хозяева до сих пор не заменили мебель, которую Браунинги оставили при переезде, и в комнате стоял знакомый, домашний запах. Полли прислушалась. Ни звука. Должно быть, и вправду никого нет дома. Хорошо. Полли поспешила вверх по лестнице: надо успеть, пока мистер Кролик или миссис Кошка не вернутся.
На верхней площадке что-то мягко коснулось ее лица – совсем легко, как ниточка или паутинка. Полли подняла голову. Как странно! Потолок словно оброс волосами – с него свисали длинные, тонкие нити. Несколько секунд Полли раздумывала, стоит ли идти дальше, но до двери ее спальни было уже рукой подать. И на двери до сих пор висел старый постер «Дюран Дюран». Почему они его не сняли?
Стараясь не смотреть на волосатый потолок, Полли толкнула дверь спальни и увидела, что в этой комнате, в отличие от гостиной на первом этаже, многое изменилось.
Мебели больше не было. На месте кровати на полу были разложены бумажные листы. Полли подошла ближе и увидела, что это фотографии из газет, увеличенные до натуральной величины. На месте глаз у всех прорезаны дырочки. Кое-кого Полли узнала: Рональд Рейган, Маргарет Тэтчер, папа Иоанн Павел, королева…
Наверно, они готовятся к вечеринке, подумала Полли. Правда, маски выглядели как-то неубедительно.
Она подошла ко встроенному шкафу у дальней стены. Там, в темноте, под половицей, ждет ее дневник, обернутый в обложку от музыкального журнала. Полли потянула дверцу шкафа на себя.
– Здравствуй, Полли, – произнес человек в шкафу.
На нем тоже была звериная маска – морда большого серого пса.
– Здравствуйте, – ответила Полли, не понимая, что еще можно сказать. – Я… я забыла тут свой дневник.
– Знаю. Я как раз его читал. – Он поднял дневник. Это был другой человек – не тот, что приходил в маске кролика, и уж точно не миссис Кошка, – но Полли чувствовала, что в нем тоже есть что-то неправильное, и куда более странное, чем в тех двоих. – Хочешь получить его обратно?
– Да, пожалуйста, – ответила Полли. Ей было обидно до слез: этот человек прочел ее дневник! Но надо было вести себя вежливо, иначе он может и не отдать его.
– А ты знаешь, что для этого надо сделать? – спросил человек в собачьей маске.
Полли помотала головой.
– Спроси меня, который час.
Во рту у нее пересохло от необъяснимого страха. Полли облизнула губы и пробормотала:
– Который час?
– И обратись ко мне по имени, – потребовал человек. – Меня зовут мистер Волк.
– Который час, мистер Волк? – спросила Полли и подумала, что все это похоже на какую-то детскую игру, вот только правила ей не объяснили.
Мистер Волк улыбнулся (вместе с маской, хотя как ему это удалось?) и разинул пасть, обнажив ряды белоснежных, острых-преострых зубов.
– Час в самый раз, чтобы немного перекусить! – объявил он.
Тут Полли, наконец, завизжала, но человек шагнул к ней из шкафа, и визг оборвался.
VТАРДИС стояла посреди островка зелени, слишком маленького для парка и слишком неровного для городского сквера. Доктор сидел перед ней в шезлонге, перебирая воспоминания.
На память Доктор не жаловался. Проблема была в другом: воспоминаний накопилось слишком много. Он уже прожил одиннадцать жизней (или больше: еще одна жизнь то ли была, то ли нет, но Доктор изо всех сил старался о ней не думать), и во всех этих жизнях механизмы памяти работали по-разному.
Самый большой недостаток столь почтенного возраста (а Доктор давно уже перестал считать прожитое время в единицах, имеющих смысл хоть для кого-то, кроме него самого) – то, что события прошлого не всегда всплывают в памяти именно тогда, когда это нужно.
Маски. Да, это важно. И Клан. Это тоже важно.
И Время.
Все это как-то связано со Временем. Да, точно…
