Луиш де Камоэнс - Лузиады

Когда влюбился Апеллес в Кампаспу,
Великий Александр по доброй воле
Расстался с чаровницею прекрасной,
Чтоб не томился живописец боле.
Когда ж Арасп, потерянный, несчастный,
Признался Киру, что, себе на горе,
Пантеею пленился он прелестной,
Пред ним блиставшей красотой
небесной,

Суровый перс, почтив любви законы,
Легко простил отважного героя,
И долго тот служил опорой трону,
Хранителем земли родной покоя.
И Болдуин, любовью распаленный,
Увел Юдиту дерзостной рукою,
Но Карл, ему прощение даруя,
За дочерью дал Фландрию благую".

Но, к песне вдохновенной возвращаясь,
Суареша волшебница почтила,
Пред коим, горьким страхом проникаясь,
Аравия взор робкий опустила.
Его Зейла, слезами заливаясь,
О милосердье горестно молила,
Пред ним Медина гнусная дрожала,
К его стопам Бербера припадала.

"И славную корицей Тапробану,
Что в зарослях душистых утопает,
Дань приносить корой благоуханной
Дружина Луза быстро заставляет.
В Коломбо, граде, Богом Лузу данном,
Свой стяг Суареш властный водружает,
На башне реет флаг непобедимый,
От бед небесным промыслом хранимый.

Но, рассекая волны Эритреи,
Уже Секейра гордый поспешает
Туда, где, в рощах пальмовых пестрея,
Земля царицы Савской пребывает.
Массауа, противиться не смея,
Водой героя властного снабжает,
И к островам плывет он отдаленным,
Познать земные тайны устремленный.

Затем Менезеш, в африканском зное
Прославивший свою навеки шпагу,
Придет на смену гордому герою,
На дерзостный Ормуз нагонит страху.
Потом, великий Гама, пред тобою
Восток склонится, чтя твою отвагу.
Ты, в графский сан монархом возведенный,
Прибудешь в край, тобою обретенный.

Но смерть с неумолимостью фатальной
И к королю, как к нищему, стучится,
И день придет, наступит час печальный,
И ты смежишь усталые зеницы.
Другой Менезеш, рыцарь идеальный
И в доблести не знающий границы,
Продолжит труд великий и достойный
И будет править мудро и спокойно.

Не только малабарцев непокорных
Он в битве близ Кулета одолеет
Он вступит в бой, тяжелый и упорный,
С тем злом, что над людской
душой довлеет,
И семь грехов, презренных и позорных,
Младой правитель обуздать сумеет,
И честною и праведною жизнью
Навек прославит гордую отчизну.

Когда же к звездам отойдет правитель,
Ты, Машкареньяш, доблестный и славный,
Увидишь, как коварный похититель
Твой сан захватит дерзко, своенравно.
Но ты, высокой мудрости носитель,
Индийских вод хозяин полноправный,
За все страданья от судьбы суровой
Венок получишь наконец лавровый.

Ты покоришь могучею рукою
Бинтон, свою Малакку защищая,
И с горсткой португальцев удалою
Дружины супостатов покараешь.
Конец положишь гнусному разбою,
Навеки нечестивцев обуздаешь,
Пред славным португальским гарнизоном
Бессильны копья, стрелы, бастионы.

Но алчность, честолюбие, порок,
Отринув честь и стыд, открыв забрало,
Тебя, забыв, что миром правит Бог,
Подвергнут униженьям небывалым.
Но пусть для них трубит победный рог,
Печалиться героям не пристало.
Лишь тот, кто справедливость почитает,
Победу неподдельную стяжает.

Сампайу тоже, я не отрицаю,
Отвагой будет славен несравненной,
И, Малабар заносчивый карая,
Он в Баканор ворвется дерзновенно,
Там, супостатам мощь свою являя,
Круша своих врагов иноплеменных,
Он, обойдя ловушки и преграды,
Потопит каликутскую армаду.

А флот другой Сампайу незабвенный
Чаул покинуть горестный заставит,
А юноша, воитель вдохновенный,
Флот Гуджарата к праотцам отправит.
Повсюду славен доблестью военной,
Собой второго Гектора он явит,
Не менее, чем богатырь троянский,
Известен будет Гектор лузитанский.

А за Сампайу грозным власть возьмет
Отважный Кунья, доблестный правитель,
Он в Чале чудо-крепость возведет,
Создаст для Марса гордого обитель.
И Басаин могучий в свой черед
Поставит на колени победитель,
Смерть принеся Меликовой дружине,
Мечом разрушив мощные твердыни.

За ним грядет Норонья, чью отвагу
Недаром славный Диу вспоминает,
Чью верную и доблестную шпагу
Кровь дерзостных румийцев обагряет.
Но вот твой отпрыск, Индии на благо,
Погибшего Норонью заменяет.
Багрянец волн утратит Эритрея,
От страха неизбывного бледнея.

Бразды правленья сын твой передаст
Могучему и славному герою,
Который всю Бразилию потряс
Упорством и отвагой боевою.
И галльских он пиратов много раз
Обуздывал железною рукою,
И в Индии близ моря-океана
На стогны первым вступит он Дамана.

Король Камбея, войн страшась
губительных
С могучим повелителем моголов,
Отдаст свой Диу, форт оборонительный,
Дружине Луза, к подвигам готовой.
И будет защищать неукоснительно
Она камбейцев от врагов суровых.
А также Саморина обуздает
И славу вожделенную стяжает.

Возьмут потомки Луза Репелин,
Царя и войско в бегство обращая,
Когда ж на них восстанет Саморин,
Героев уничтожить угрожая,
Те разобьют у мыса Кумари
Армаду - гордость варварского края,
Которая б могла, даю вам слово,
Весь Божий мир смести с лица земного.

И, устрашая грады и селенья,
Предавшись рьяно Марсовым забавам,
Могучий властелин без промедленья
Очистит от врагов свою державу.
Он в Батикале, в пламени сраженья,
Все сокрушит налево и направо,
И будет долго сотрясать громами,
И град заполнит мертвыми телами.

А звать его Мартин: в нем даже имя
Для нас деянья Марса воскрешает.
Заслугами известен боевыми,
Он с мудростью отвагу сочетает.
Гляди: стяг Луза, славную святыню,
Из рук его сам Каштру принимает.
И в Диу, что Мартин воздвигнет славный,
Он примет бой, жестокий и неравный.

Румийцы, персиане, абиссины
Двунадесять великих языков,
Пылая к Лузу злобою старинной,
Мощь испытают доблестных полков.
Но плач врагов, предавшихся кручине,
Прорежет скоро гущу облаков,
Пусть не клянутся португальской кровью
Смочить усы, подвитые с любовью.

Из пушек, катапульт и василисков
Враги лихие крепость обстреляют,
Но, не страшась опасности и риска,
Неверных дети Луза обуздают,
Увидит Машкареньяш: помощь близко,
Уже к твердыне Каштру поспешают,
Готовые отдать младые жизни
Во славу Бога и святой отчизны.

Фернанду, отпрыск доблестного древа,
Похищен будет племенем могучим.
В обломках стен, от дыма почернелых,
Взлетит отважный воин к мрачным тучам.
И Алвару по водам охладелым
Пройдет, у смерти вырвав неминучей,
Бесстрашно сокрушая все преграды,
Потомков Луза славные отряды.

Собрав остатки Лузовой дружины,
Отец готовит за сынов отмщенье.
Он победит врагов своих злочинных,
Их не числом сражая, а уменьем.
Ворвутся дети Луза в форт старинный
И Диу принесут освобожденье.
Они такие совершат деянья,
Что стих их передать не в состоянье.

Затем начнет он бой, по воле Бога,
С могучим повелителем Камбея
И, толпы устрашив четвероногих,
Он быстро разобьет врага-злодея.
И скоро Идальхана каре строгой
Подвергнет наш герой, в огне развеяв
Красу и славу гордого Дабула,
Ища забвенье в боевом разгуле.