Николай Алл - Русская поэзия Китая: Антология

Рыщет ветер, хищный ветер,
Злобно ломится в окно.
Хорошо, что дом мой светел,
Двери заперты давно.

Хорошо, что мы с тобою
Вместе, мой любимый друг.
Под лампадой голубою —
Голубой заветный круг.

Ничего, что мир наш тесен,
Чувства тихи, мало слов,
Что не слышим громких песен
И не видим ярких снов.

Но зато средь ночи мглистой
Наше счастье — огонек,
И благословлен Пречистой
Этот мирный уголок.

Далекий летний день. Изгиб тропинки узкой.
Кусты шиповника. Обрыв. Река.
Взметнувшийся отрывок песни русской.
Пасущиеся в небе облака.

Святая тишина. Ряды избушек серых,
Взбежавших на зеленый косогор.
И белый храм, как символ чистой веры…
Синеющий вдали сосновый бор…

В полете вихревом забвению навстречу
Мелькают чувства, даты, имена.
Под тяжестью забот согнулись плечи
И надо лбом, как иней, — седина.

Но сердце сберегло и пронесло сквозь годы
Наперекор усталости своей
Улыбку светлую родной природы,
Мечту о воздухе родных полей.

Мрак спустился темной птицей. Окна — черные провалы,
Ночь над спящею землею расстелила покрывало
И по бархатному фону бриллианты разбросала.

Средь кустов пророчит вёдро одинокая цикада.
Глухо слышен рокот моря. Льется в комнату прохлада.
Тихий свет воспоминаний — словно кроткая лампада.

Замирает сладко сердце в чувстве нежном и знакомом…
Был когда-то ветхий домик, чем-то схожий с крошкой гномом…
На диване кот пушистый спал, свернувшись теплым комом…

По ночам скреблися мыши! По углам грустили тени.
От балкона в палисадник шли широкие ступени.
Соловей о счастье грезил в буйных зарослях сирени…

Было детство, ясность сердца — жизни чистые истоки.
Были красны эти губы, были пухлы эти щеки…
Неужели это было?! Сон чудесный, сон далекий!

Как хорошо в борьбе с судьбою многоликой,
Разыскивая счастья бледный след,
Почувствовать, что льется в душу тихо
Воспоминаний золотистый свет…

Любимый уголок под липой шелестящей.
Скамейка. Запах меда и травы.
Весенний полдень празднично звенящий.
Разноголосье птичье средь листвы.

В час предвечерний — стол, накрытый на балконе,
Уют родной, незыблемый, простой…
В небесном розовеющем хитоне
Последний луч заката золотой.

И мамино лицо над Книгой небольшою,
Слова о Том, Кто умер на кресте,
И девочка с взволнованной душою,
И радость слез, и звезды в высоте…

Предвечерняя прохлада.
Легкий бег минут.
Засыпающего сада
Ласковый уют…

Сквозь туман воспоминаний
Улетевших лет —
Исполнявшихся желаний
Золотистый свет.

Отсверкавшие зарницы
Отгремевших гроз…
Пожелтевшие страницы,
Капли чистых слез…

Купол неба темно-синий.
Ветер. Облака.
Отцветающих глициний
Нежная тоска.

Провода… Суетливые стайки
Воробьев облепили их.
Мимо быстро бегут лужайки…
Не лужайки — яркий цветник!

Мне ковер их нетронуто пестрый
Оставлять за собою жаль,
Две березки, сиротки-сестры,
Обнимаясь, делят печаль.

В синь густую, к небесному своду
Дым стремится из труб лачуг.
Сопки кружатся в хороводе,
Тесно ставши плечом к плечу.

Рельсы вдаль торопливо уходят.
Солнце на небе — птица-Жар.
Под корзинами гнется ходя —
Тащит овощи на базар…

Солнце только для декорации
Распустилось в эмали синей;
Лег на ветви голой акации,
Словно облако, легкий иней.

Мы сегодня с тобою молоды,
Очень дружны и очень нежны.
Дышим острым бодрящим холодом.
День прищурился в смехе снежном.

Как бела, как нарядна улица.
Как блестят тротуары, крыши!
Нет, сегодня не надо хмуриться —
Радость песню слагает. Слышишь?

Дышим ясным звенящим холодом…
В неизвестность бежит дорога…
Мы с тобою еще так молоды.
Жизнь должна нам еще так много!..

Ветер, взметнувшись стремительной птицей,
Зноем полуденным дышит.
Тополи чисто метут черепицы —
Бьются ветвями о крыши.

Белое облако плавает в небе —
В аквамариновой краске.
Яркою стрелкою тянется стебель
К жизни и к солнечной ласке.

В воздухе туго натянуты струны,
Радости в песне их много…
Кто-то прекрасный, веселый и юный
Бродит, смеясь, по дорогам.

Ясно сердце, ясен ум.
Это утро, солнце это
Разогнали ярким светом
Хмару темных, трудных дум.

Воздух счастьем напоен,
Небо сине, а оттуда
(Это чудо, это чудо!)
Льется тихий перезвон.

Нежность, радость, счастье, взлет,
Как мы веселы и смелы!
Вверх взгляни — кораблик белый, —
Плавно облако плывет.

А от первого листа
Пахнет… чем же? Память, память!
Пахнет горько… над домами
Даль прозрачна и чиста.

Чертит утро светлый круг…
Жизнь — стремительное скерцо.
Ясны мысли, ясно сердце,
Улыбнись мне, милый друг!

Ни о вражде, ни о тревожных снах,
Ни о борьбе, ни о глазах усталых
Не думать. Позабыть… Ночь так ясна.
Сверкают звезд холодные кристаллы.

Идти в морозной острой тишине;
Душой свободной, чувствами простыми
Приветствовать огонь в чужом окне,
Чужую жизнь за стеклами двойными.

Обиды ветру зимнему отдать
Иль схоронить их под порошей белой.
Минувший день без гнева вспоминать,
Грядущий — ожидать с улыбкой смелой.

Узкие окна. Фонарика
Продолговатый лимон,
Выжженный в мреющем паре — как
Вызолоченное клеймо.

Думаешь: тщательно вырисуй
Загнутых кровель углы,
Звезд лиловатые ирисы,
Синее марево мглы.

Небо… Не медными грудами
Над перевалом веков —
Храм с девятнадцатью буддами
Медленных облаков.

Щетина зеленого лука
На серой иссохшей гряде.
Степные просторы, да скука,
Да пыльная скука везде…

Вращает колеса колодца
Слепой и покорный ишак,
И влага о борозду бьется,
Сухою землею шурша.

И льется по грядам ленивой
Струей ледяная вода —
Не даст ни растения нива
Без каторжного труда.

Китаец, до пояса голый.
Из бронзы загара литой,
Не дружит с усмешкой веселой.
Не любит беседы пустой.

Уронит гортанное слово
И вновь молчалив и согбен —
Работы, заботы суровой
Влекущий, магический плен.

Гряда, частокол да мотыга,
Всю душу в родную гряду!
Влекущее, сладкое иго.
Которого я не найду!