Редьярд Киплинг - Английская классическая эпиграмма

Достоин сей портрет оригинала:
Там красок через край и тут немало.

Кто скажет, что ему не до жены?
Ведь он такой любитель старины!

Как Ральфу бедному хворать?
Он снес к старьевщику кровать.

Ходить зарекшись ко блудницам в дом,
Теперь он не бывает и в своем.

Ваш батюшка все роздал беднякам,
Но титул свой он оставляет вам.

«Мораль, что я так прячу в книге сей,
Поймут ли?» – десять лет терзался Фило.
Но о другом подумать надо было:
Когда поймут, последуют ли ей?

Суждения о нем одни и те же:
Грехи все чаще, волосы все реже.

У мужчин порокам несть числа,
А у женщин их всего-то два:
Ничего не значат их слова,
Ничего не стоят их дела.

Вода показалась в пробоинах новых.
Бороться со штормом уж не было сил.
Тут пастырь матросам грехи отпустил.
Матросы решили, что тяжесть грехов их
Взял пастырь теперь на себя одного,
И, чтобы корвет разгрузить хоть немного,
Команда схватила служителя бога
И в бурное море швырнула его.

Если хочешь заставить валлийца[26]
Чаще господу богу молиться,
То метода здесь только одна:
Ты скажи ему, будто луна
Состоит из зеленого сыра.
И валлиец властителя мира
Умолять станет даже во сне
Даровать ему рай на луне.

Когда пришла законная расплата
И дерзкий Пим был в ад препровожден,
«Что здесь такое?» – удивился он,
А черт ответил: «Нижняя палата».

Сперва болели ноги у Огаста,
Теперь не может рук поднять Огаст.
Подагрик нищим подавал не часто,
А паралитик вовсе не подаст.

Если твой рот переполнен хулой,
Дура, не рот, а мошну мне открой!
Мясо твое, эту чертову жесть,
Кто без приправы осмелится есть?

– Художник, это кто на полотне?
– Твоя жена. Чем не ее двойник?
– Моя жена? Но где, ответствуй мне,
Главнейшая деталь ее – язык?

Не превращал ли коварный божок
Ио в корову, Нарцисса – в цветок?
Феба он сделал простым пастухом,
Зевса расплавил в дожде золотом.
Нет Купидоновым шуткам числа.
Вот и меня превратил он в осла.

Зачем меня ты дважды ослепила?
Я с первой нашей встречи слеп, Далила.

Хоть наугад стреляет Купидон,
Но редко в цель не попадает он.

За долгий день судья устал несносно,
И, приступив к последнему из дел,
Сразил он жертву так молниеносно,
Что тот и гром услышать не успел.

Прожить сумеет счастливо весь век
Глупец иль очень умный человек:
Кто глуп, тот не почувствует обид,
А кто умен, тот их предотвратит.

Над собственной остротой хохоча,
Дохохотался до паралича.

Ученые в наш век
Так далеко продвинули науку,
Что стукнут в дверь и тотчас же по стуку
Исчислят, сколько в доме человек.

С безмозглою женой большие сложности,
Коль управлять дурехой нет возможности.

Увидел Дафну Феб и, полон пыла,
Зарделся так, что чуть весь мир не сжег.
Когда бы от любви лекарство было,
Не страждал бы сам врачеванья бог.

Гомер, Вергилий, Мильтон – имена,
Которым жизнь бессмертная дана.
Прекрасен первый мысли глубиной.
Могучим слогом знаменит второй.
Природа, истощив дерзанья дух,
Явила в третьем гений первых двух.

Солдат и бог нам всех дороже
В тот час, когда беда грозит.
Но стоит ей минуть, и что же?
Солдат отвержен, бог забыт.

Ты зришь усыпальницу Карла Второго.
Кто мог положиться на слово его?
Хотя ничего не сказал он дурного,
Не сделал и умного он ничего.

Когда бы король оставался в живых,
Он так бы сумел оправдаться пред вами:
«Слова мои были моими словами,
Дела же – делами министров моих».

Для пьянства есть такие поводы:
Поминки, праздники, встречи, проводы,
Крестины, свадьба и развод,
Мороз, охота, Новый год,
Выздоровленье, новоселье,
Печаль, раскаянье, веселье,
Успех, награда, новый чин
И просто пьянство – без причин!

Ты вечером пьешь и буянишь всегда,
Проспавшись, сгораешь потом от стыда.
Дружище, беги несуразности сей:
Будь вечером трезв иль без просыпу пей.

Пред нами – жертва ожиданья!
Напрасно жертвуя собой,
Он ждал на улице свиданья
Под водосточною трубой.

О человек – сосуд непрочный!
Весной, когда идут дожди,
Ты под трубою водосточной
Своей возлюбленной не жди!

Я Джиму возвращать не буду
В долг взятых денег, ибо Джим
О долге разболтал повсюду.
Я посрамлен. Мы квиты с ним.

«Поэзия глупа!» В суждении таком
Есть свой резон. Но не забудь при этом,
Что не всегда дурак рождается поэтом, –
Он может быть и просто дураком!

Преопасно болен мистер Хьюго.
Он весь день в постели слезы льет.
Плачет также молодая Мод,
Глядя на недужного супруга.
О людские скорби! До чего
Разные рождают вас причины!
Хьюго опасается кончины,
Мод – выздоровления его.

О дева, чье сердце не лед![45]
Овидий – вот тот проводник,
Который тебя напрямик
Бог знает куда заведет.

– Едва невинности лишусь,
Умру я в тот же час!
– Давайте с вами я прощусь.
Уж нет на свете вас!