Дмитрий Михаловский - Поэты 1880–1890-х годов

Дома и призраки людей —
Всё в дымку ровную сливалось,
И даже пламя фонарей
В тумане мертвом задыхалось.
И мимо каменных громад
Куда-то люди торопливо,
Как тени бледные, скользят,
И сам иду я молчаливо,
Куда — не знаю, как во сне,
Иду, иду, и мнится мне,
Что вот сейчас я, утомленный,
Умру, как пламя фонарей,
Как бледный призрак, порожденный
Туманом северных ночей.

Поверь мне, люди не поймут
        Твоей души до дна!..
Как полон влагою сосуд,—
        Она тоской полна.
Когда ты с другом плачешь — знай,
        Сумеешь, может быть,
Лишь две-три капли через край
        Той чаши перелить.
Но вечно дремлет в тишине,
        Вдали от всех друзей,
Что там, на дне, на самом дне
        Больной души твоей.
Чужое сердце — мир чужой,
        И нет к нему пути!
В него и любящей душой
        Не можем мы войти.
И что-то есть, что глубоко
        Горит в твоих глазах
И от меня так далеко,
        Как звезды в небесах…
В своей тюрьме — в себе самом —
        Ты, бедный человек,
В любви, и в дружбе, и во всем
        Один, один навек!..

О век могучий, век суровый
Железа, денег и машин,
Твой дух промышленно-торговый
Царит, как полный властелин.
Ты начертал рукой кровавой
На всех знаменах: «В силе — право!»
И скорбь пророков и певцов,
Святую жажду новой веры
Ты осмеял, как бред глупцов,
О век наш будничный и серый!
Расчет и польза — твой кумир,
Тобою властвует банкир,

Газет, реклам бумажный ворох,
Недуг безверья и тоски,
И к людям ненависть, и порох,
И броненосцы, и штыки.
Но ведь не пушки, не твердыни,
Не крик газет тебя доныне
Спасает, русская земля!
Спасают те, кто в наше время
В родные, бедные поля
Кидают вечной правды семя,
Чье сердце жалостью полно, —
Без них бы мир погиб давно!..

Кладите рельсы, шахты ройте,
Смирите ярость волн морских,
Пустыни вечные покройте
Сетями проволок стальных
И дерзко вешайте над бездной
Дугою легкой мост железный,
Зажгите в ваших городах
Молниеносные лампады, —
Но если нет любви в сердцах —
Ни в чем не будет вам отрады!
Но если в людях бога нет —
Настанет ночь, померкнет свет…

…………………………………
…………………………………
Как в древних стенах Колизея
Теперь шумит лишь ветер, вея,
Растет репейник и полынь,—
Так наши гордые столицы
И мрамор сумрачных твердынь —
Исчезнет всё, как луч зарницы,
Чуть озарившей небосклон,
Пройдет — как звук, как тень, как сон!

О, трудно жить во тьме могильной,
Среди безвыходной тоски!
За пессимизм, за плач бессильный
Нас укоряют старики;
Но в прошлом есть у вас родное,
Навеки сердцу дорогое.
Мы — дети горестных времен.
Мы — дети мрака и безверья!
Хоть на мгновенье озарен
Ваш лик был солнцем у преддверья
Счастливых дней… Но свет погас, —
Нет даже прошлого у нас!

Вы жили, вы стремились к цели,
А мы томимся, не живем,
Не видя солнца с колыбели!..
Разуверение во всем
Вы нам оставили в наследство.
И было горько наше детство!
Мы гибнем и стремимся к ней,
К земле родимой, на свободу, —
Цветы, лишенные корней,
Цветы, опущенные в воду,—
Объяты сумраком ночным,
Мы умираем и молчим!..

Мы бесконечно одиноки,
Богов покинутых жрецы.
Грядите, новые пророки!
Грядите, вещие певцы,
Еще неведомые миру!
И отдадим мы нашу лиру
Тебе, божественный поэт…
На глас твой первые ответим,
Улыбкой первой твой рассвет,
О Солнце будущего, встретим
И в блеске утреннем твоем,
Тебя приветствуя, умрем!

«Salutant, Caesar Imperator,
Те morituri»[31]. Весь наш род,
Как на арене гладиатор,
Пред новым веком смерти ждет.
Мы гибнем жертвой искупленья.
Придут иные поколенья,
Но в оный день пред их судом
Да не падут на нас проклятья:
Вы только вспомните о том,
Как много мы страдали, братья!
Грядущей веры новый свет,
Тебе от гибнущих — привет!

О березы, даль немая,
        Грустные поля…
Это ты — моя родная,
        Бедная земля!
Непокорный сын, к чужбине,
        К воле я ушел,
Но и там в моей кручине
        Я тебя нашел.
Там, у моря голубого,
        У чужих людей,
Полюбил тебя я снова
        И еще сильней.
Нет! Не может об отчизне
        Сердце позабыть,
Край родной, мне мало жизни,
        Чтоб тебя любить!..
Теплый вечер догорает,
        Полный тихих грез,
Но заря не умирает
        Меж ветвей берез.
Милый край, с улыбкой ясной
        Я умру, как жил,
Только б знать, что не напрасно
        Я тебя любил!

Будь что будет — всё равно.
Парки дряхлые, прядите
Жизни спутанные нити,
Ты шуми, веретено.

Всё наскучило давно
Трем богиням, вещим пряхам:
Было прахом, будет прахом,—
Ты шуми, веретено.

Нити вечные судьбы
Тянут парки из кудели,
Без начала и без цели.
Не склоняют их мольбы,

Не пленяет красота:
Головой они качают,
Правду горькую вещают
Их поблеклые уста.

Мы же лгать обречены:
Роковым узлом от века
В слабом сердце человека
Правда с ложью сплетены.

Лишь уста открою — лгу,
Я рассечь узлов не смею,
А распутать не умею,
Покориться не могу.

Лгу, чтоб верить, чтобы жить,
И во лжи моей тоскую.
Пусть же петлю роковую,
Жизни спутанную нить,

Цепи рабства и любви,—
Всё, пред чем я полон страхом, —
Рассекут единым взмахом,
Парка, ножницы твои!

Сердце наше огрубело.
Хоть к свободе не привык,
По кощунствует он смело,
Лживый, рабский наш язык.

Мы смиренны, бог свидетель!
Скучен подвиг, скучен грех.
Трусость — наша добродетель,
Наша мудрость — жалкий смех.

Но, смеясь над целым миром,
Только сильных мира чтим,
Перед мерзостным кумиром
На коленях мы стоим.

Мы послушны, мы незлобны…
Что же нет награды нам?
Наши празднества подобны
Погребальным торжествам.

Не хотим или не смеем?
Почему так скучно жить?
Или, мертвые, умеем
Только мертвых хоронить?

Кто был счастлив? Кто был молод?
Где веселье? Где любовь?
Вечный мрак и вечный холод…
Влага Леты — наша кровь.

Братьев гибнущих мы видим,
Сами гибнем без борьбы.
Мы друг друга ненавидим
И боимся, как рабы.

Пред таким позорным веком
И среди таких людей —
Стыдно быть мне человеком,
Сыном родины моей!

Есть радость в том, чтоб люди ненавидели,
                        Добро считали злом,
И мимо шли, и слез твоих не видели,
                        Назвав тебя врагом.

Есть радость в том, чтоб вечно быть изгнанником
                        И, как волна морей,
Как туча в небе, одиноким странником
                        И не иметь друзей.

Прекрасна только жертва неизвестная:
                        Как тень хочу пройти,
И сладостна да будет ноша крестная
                        Мне на земном пути.