Борис Бухштаб - Поэты 1840–1850-х годов

Проходит ночь, проснулся день веселый,
В лучах зари красуется земля;
Гора и дол стряхнули сон тяжелый,
Трава шумит; под ветерком поля
Волнуются. Всё снова оживает…
Река бежит в высоких берегах,
Вот ласточка кружится в небесах
И дивные им звуки посылает,
То песнями заветными молясь,
То сладкой их благодаря молитвой…
И мы за ней, с любовию склонясь,
Помолимся перед трудом и битвой.

На просторе, на свободе,
Теплым воздухом дыша,
Миротворческой природе
Тихо молится душа.

Не она ль рукой могучей
Правит жизнию духов,
Вызывает век грядущий
На развалины веков?

На потоке поколений,
Мысли жаждущей полна,
В бесконечный мир творений
Расстилается она.

Кто поднимет покрывало,
Кто постичь ее умел, —
Знает, где ее начало,
Скажет, где ее предел?

Поклоняясь богомольно
Дивной тайне бытия,
Мы безмолвствуем невольно
Пред величием ея.

Как тихо спит малютка на груди
У матери! Как весело смеется
Сквозь сладкий сон!

Ленивец!

                               Не буди…
Придет пора, он вовремя проснется.
Следи за ним, играя и шутя,
И береги с любовью…

                                 Он проснулся,
На голос твой с улыбкой оглянулся
И узнает… О милое дитя!
Не говори, что я его балую;
Мне иногда досадно на себя…
Но тут же я, играя и любя,
В разумные глаза его целую.

Да, разумом и силою горя,
Глядят на нас младенческие взоры,
О бранных днях нам снова говоря.
Не светит ли в них грозная заря
Грядущих бед; и новые раздоры
Поднимутся, и новая война,
Дитя мое, воздвигнется тобою,
И страшные наступят времена,
Отягчены неслыханной борьбою!

Не говори… Окончен страшный пир.
На новый бой ты малого дитяти
Не поведешь… Я выстрадала мир,
А для детей у бога нет проклятий.
Была пора, твой страшный гнев, Зевес,
Лежал на нас, грозою тяготея.
Но от громов разгневанных небес
Спасает нас неволя Прометея.
Он тихо спит… Он головой поник…
И я гляжу, со страхом и любовью,
Гляжу дрожа на этот бледный лик.
Он тихо спит, а грудь исходит кровью,
Во всех чертах невольная тоска.

Вот поднял он тяжелые оковы…
Из-под бровей сверкает взгляд суровый,
С угрозою сжимается рука.
Исполнится начертанная доля,
Грозит богам пустынная скала…
О Прометей, страшна твоя неволя, —
Ты и в цепях не преклонил чела!

Как скоро день проснулся на горах!
Всё было тихо, сладкою дремотой
Забылся я; и месяц в облаках
Еще горел… А вот на небесах
Гуляет солнце. С вечною заботой
Вернулся день и — вновь проснулся я…
По-прежнему гремят мои оковы,
По-прежнему, мучитель мой суровый,
Держу в руках я тайну бытия!
Ты не сковал души моей свободной,
Ты гордого не преклонил чела!
Моя рука в оковах замерла,
Но вечных дум, но мысли благородной
Вся власть твоя разрушить не могла.
Где мщения отравленное жало?
Где божий гром? Где молния небес?..
Твоих цепей для Прометея мало,—
Я не гожусь в рабы твои, Зевес!

Но вот они, божественные слуги!
Вот мстители достойные твои!
Их темные всё ближе сходят кру́ги,
Слетаются мучители мои…
Он выдал вам добычу дорогую, —
Со страхом вы спускаетесь над ней…

Прочь, гадины! Пока я с ним враждую,
Не место вам над головой моей…

Мне тяжело, мои слабеют силы,
Я изнемог, мне хочется заснуть…
Как хорошо, как сладко отдохнуть,
Как тихо спать во глубине могилы!
Я стражду, смерть от глаз моих бежит…
Бессмертие, ты — тягостное бремя!
За часом час уходит… Что же время
Лишь для меня недвижимо стоит?

Теперь пора: тоска его сломила,
Огонь потух; под бременем цепей
Он ослабел, изнемогает сила…
Я подойду… Он дремлет… Прометей!
Ты страждешь… Я иду к тебе…

                                           Я стражду,
Как никогда никто не мог страдать;
Язык присох… а здесь горит… Я жажду…
Я пить хочу… И некому подать
Мне помощи спасительную руку!
Зачем ты здесь?.. Что привело с небес
Посла богов?.. Не хочешь ли ты скуку
Изгнания со мной делить?.. Зевес
Тебе свою кровавую забаву
Не вздумал ли показывать?

                                      Дивись
И кротости божественной молись, —
Я приношу тебе и мир, и славу!

Была пора, в минуту вдохновенья,
В порыве дум и беспредельных сил,
Я воскрешал могучие творенья,
И божий дух на них переходил, —
Я весь дрожал в божественной отраде,
Я слился весь с созданием моим…
И в этот час молился о пощаде,
И в этот час я падал перед ним,
И, оградя дитя мое рукою
От бурь твоих, разгневанный Зевес,
За дочь мою, с надеждой и тоскою,
Молился я властителю небес!
Но я готов всем бременем мученья,
Но я готов ценою злейших мук
Остановить молитву примирения,
Единый сей неосторожный звук.
Мне мало ран, мне мало этой казни, —
Я вырвал бы мой суетный язык,
Чтоб искупить безумный вздох боязни,
Я кровь отдам за этот подлый крик!
Прошла пора, живет младое племя
И множится на всех концах земли,—
Мои труды благословило время,
А боги их разрушить не могли.
И в этот час он требует поклона,
Как будто я к ногам его поник!
Я твоего не признаю закона,—
Твоя скала мне служит вместо трона,
Я и в цепях свободен и велик!

Не омрачай своей высокой славы,
Но покорись, детей своих любя.
Ты — царь земли. Зевес твоей державы
Не трогает, все боги за тебя;
Ты всем свою поведал силу… Сколько
Боролся ты со славою! Зевес
Готов принять изгнанника небес,
Он требует покорности, и только!

Довольно!.. Ты как вор ползешь тайком;
Ты нанялся в прислужники и сладко
Распишешь милость… Подлым языком
Ступай других обманывать — мне гадко!
Вернись назад к владыке твоему,
Потешь его привычною забавой;
Лежи в ногах, но возвести ему,
Что я моей не уступлю державы.

Спасти творца я не могу. Зевес
Мне повелел спасти его творенье.
Зови людей, — молитва и смиренье
Искупят им прощение небес.

Вы вяжете младенца в колыбели…
Завидная победа для богов!
Они идут… Вот листья зашумели…
Я узнаю знакомый стук шагов.
Зевес! они…