Василий Жуковский - Том 1. Стихотворения

Мирон схватил перо, надулся, пишет, пишет
   И под собой земли не слышит!
«Пожарский! Филарет! отечества отец!»
   Поставил точку — и конец!

Имя где для тебя?
Не сильно смертных искусство
Выразить прелесть твою!

Лиры нет для тебя!
Что песни? Отзыв неверный
Поздней молвы об тебе!

Если бы сердце могло быть
Им слышно, каждое чувство
Было бы гимном тебе!

Прелесть жизни твоей,
Сей образ чистый священный,
В сердце, как тайну, ношу.

Я могу лишь любить,
Сказать жe, как ты любима,
Может лишь вечность одна!

  О милый друг! теперь с тобою радость!
  А я один — и мой печален путь;
  Живи, вкушай невинной жизни сладость;
В душе не изменись; достойна счастья будь…
Но не отринь, в толпе пленяемых тобою,
Ты друга прежнего, увядшего душою;
Веселья их дели — ему отрадой будь;
   Его, мой друг, не позабудь.

  О милый друг, нам рок велел разлуку:
  Дни, месяцы и годы пролетят,
  Вотще к тебе простру от сердца руку —
Ни голос твой, ни взор меня не усладят.
Но и вдали моя душа с твоей согласна;
Любовь ни времени, ни месту не подвластна;
Всегда, везде ты мой хранитель-ангел будь,
   Меня, мой друг, не позабудь.

  О милый друг, пусть будет прах холодный
  То сердце, где любовь к тебе жила:
  Есть лучший мир; там мы любить свободны;
Туда моя душа уж все перенесла;
Туда всечасное влечет меня желанье;
Там свидимся опять; там наше воздаянье;
Сей верой сладкою полна в разлуке будь —
   Меня, мой друг, не позабудь.

Озарися, дол туманный;
Расступися, мрак густой;
Где найду исход желанный?
Где воскресну я душой?
Испещренные цветами,
Красны холмы вижу там…
Ах! зачем я не с крылами?
Полетел бы я к холмам.

Там поют согласны лиры;
Там обитель тишины;
Мчат ко мне оттоль зефиры
Благовония весны;
Там блестят плоды златые
На сенистых деревах;
Там не слышны вихри злые
На пригорках, на лугах.

О предел очарованья!
Как прелестна там весна!
Как от юных роз дыханья
Там душа оживлена!
Полечу туда… напрасно!
Нет путей к сим берегам;
Предо мной поток ужасный
Грозно мчится по скалам.

Лодку вижу… где ж вожатый?
Едем!.. будь, что суждено…
Паруса ее крылаты,
И весло оживлено.
Верь тому, что сердце скажет;
Нет залогов от небес;
Нам лишь чудо путь укажет
В сей волшебный край чудес.

Минутная краса полей,
Цветок увядший, одинокий,
Лишен ты прелести своей
Рукою осени жестокой.

Увы! нам тот же дан удел,
И тот же рок нас угнетает:
С тебя листочек облетел —
От нас веселье отлетает.

Отъемлет каждый день у нас
Или мечту, иль наслажденье.
И каждый разрушает час
Драгое сердцу заблужденье.

Смотри… очарованья нет;
Звезда надежды угасает…
Увы! кто скажет: жизнь иль цвет
Быстрее в мире исчезает?

Над прозрачными водами
  Сидя, рвал Услад венок;
И шумящими волнами
  Уносил цветы поток.
«Так бегут лета младые
  Невозвратною струей;
Так все радости земные —
  Цвет увядший полевой.

Ах! безвременной тоскою
  Умерщвлен мой милый цвет.
Все воскреснуло с весною;
  Обновился божий свет;
Я смотрю — и холм веселый
  И поля омрачены;
Для души осиротелой
  Нет цветущия весны.

Что в природе, озаренной
  Красотою майских дней?
Есть одна во всей вселенной —
  К ней душа, и мысль об ней;
К ней стремлю, забывшись, руки —
  Милый призрак прочь летит.
Кто ж мои услышит муки,
  Жажду сердца утолит?»

В тени дерев, над чистыми водами
Дерновый холм вы видите ль, друзья?
Чуть слышно там плескает в брег струя;
Чуть ветерок там дышит меж листами;
  На ветвях лира и венец…
  Увы? друзья, сей холм — могила;
  Здесь прах певца земля сокрыла;
    Бедный певец!

Он сердцем прост, он нежен был душою —
Но в мире он минутный странник был;
Едва расцвел — и жизнь уж разлюбил
И ждал конца с волненьем и тоскою;
  И рано встретил он конец,
  Заснул желанным сном могилы…
  Твой век был миг, но миг унылый,
    Бедный певец!

Он дружбу пел, дав другу нежну руку, —
Но верный друг во цвете лет угас;
Он пел любовь — но был печален глас;
Увы! он знал любви одну лишь муку;
  Теперь всему, всему конец;
  Твоя душа покой вкусила;
  Ты спишь; тиха твоя могила,
    Бедный певец!

Здесь, у ручья, вечернею порою
Прощальну песнь он заунывно пел:
«О красный мир, где я вотще расцвел;
Прости навек; с обманутой душою
  Я счастья ждал — мечтам конец;
  Погибло все, умолкни, лира;
  Скорей, скорей в обитель мира,
    Бедный певец!

Что жизнь, когда в ней нет очарованья?
Блаженство знать, к нему лететь душой,
Но пропасть зреть меж ним и меж собой;
Желать всяк час и трепетать желанья…
  О пристань горестных сердец,
  Могила, верный путь к покою,
  Когда же будет взят тобою
    Бедный певец?»

И нет певца… его не слышно лиры…
Его следы исчезли в сих местах;
И скорбно все в долине, на холмах;
И все молчит… лишь тихие зефиры,
  Колебля вянущий венец,
  Порою веют над могилой,
  И лира вторит им уныло:
    Бедный певец!

Роща, где, податель мира,
  Добрый Гений смерти спит,
Где румяный блеск эфира
  С тенью зыбких сеней слит,
Где источника журчанье,
  Как далекий отзыв лир,
Где печаль, забыв роптанье,
  Обретает сладкий мир:

С тайным трепетом, смятенна,
  В упоении богов,
Для бессмертья возрожденна,
  Сбросив пепельный покров,
Входит в сумрак твой Психея;
  Неприкованна к земле,
Юной жизнью пламенея,
  Развила она криле.

Полетела в тихом свете,
  С обновленною красой,
В дол туманный, к тайной Лете;
  Мнилось, легкою рукой
Гений влек ее незримый;
  Видит мирные луга;
Видит Летою кропимы
  Очарованны брега.

В ней надежда, ожиданье;
  Наклонилася к водам,
Усмиряющим страданье…
  Лик простерся по струям;
Так безоблачен играет
  В море месяц молодой;
Так в источнике сверкает
  Факел Геспера златой.

Лишь фиал воды забвенья
  Поднесла к устам она —
Дней минувших привиденья
  Скрылись легкой тенью сна.
Заблистала, полетела
  К очарованным холмам,
Где журчат, как филомела,
  Светлы воды по цветам.

Все в торжественном молчанье
  Притаились ветерки;
Лавров стихло трепетанье;
  Спят на розах мотыльки.
Так молчало все творенье —
  Море, воздух, берег дик, —
Зря пенистых вод рожденье,
  Анадиомены лик.

Всюду яркий блеск Авроры,
  Никогда такой красой
Не сияли рощи, горы,
  Обновленные весной;
Мирты с зыбкими листами
  Тонут в пурпурных лучах;
Розы светлыми звездами
  Отразилися в водах.

Так волшебный луч Селены
  В лес Карийский проникал,
Где, ловитвой утомленный,
  Сладко друг Дианы спал;
Как струи ленивой ропот,
  Как воздушной арфы звон,
Разливался в лесе шепот:
  Пробудись, Эндимион!