Наталья Лайдинен - Яблоко

Времени вьется долгая нить,
Строчек узор — в тетрадь.
Когда ничего нельзя изменить,
Я остаюсь — ждать.

В небе глубоком, зимнем — темно.
Голос предчувствий лжив.
Мне бы узнать только одно:
Ты в небесах — жив!

Пусть вдалеке рубеж огневой,
Раны — в моей груди.
Лишь бы скорее вернулся домой,
Больше не уходил!

В сердце — разлук жало.
В крыши — ветров снежность.
Рваным комком сжалась
Нежность.

Над голубым пожаром
Бреши небес брезжат.
Жимолостью сажаю
Нежность…

Любовь жива, поток любви — всесилен,
Сквозь все сомненья, страсти, времена.
И я с тобой, пусть на холме могильном
Не будут вместе наши имена.

Пускай родные нас еще ославят,
Законы помешают быть вдвоем,
Но мы с тобою — поперек всех правил:
Пока мы любим, мы еще живем.

Цветная память ярко сохранится,
Не в дневниках, не в кадрах кинолент.
В реке любви она волной струится,
Живою песней — через сотни лет.

И все вокруг — энергия движенья,
Мгновенье брызг, но в свой заветный час
Чужие дети в поисках рожденья
В любви глубинах вдруг узнают нас.

Если сердцу тревожно и трудно,
Закрутились пути впереди,
Приезжай в Ловозерские тундры,
Заповедным маршрутом пройди!

Пусть останется боль за спиною
И умолкнут столиц голоса,
Разомкнутся суровой стеною
Перед сердцем густые леса.

Здесь не спросят, кто ты и откуда:
Камни древние помнят вперед.
На скале вдруг проявится Куйва,
Потаенной тропой проведет!

От скорбей исцелишься однажды,
Причастившись озерных глубин,
Где кругом молчаливые стражи —
Силуэты туманных Хибин.

Маяки сокровенные — сейды —
Близость небу хранят изнутри,
И бредут по незримому следу,
Разгоняя ветра, лопари.

Незаметное, тихое чудо:
Легкость духа и ясность ума.
Точно мудрым безмолвьем врачует
Русский Север! — Великий шаман.

Я твоя по крови племянница,
Испытаний прошлых наследница,
Под твоими чуткими пальцами
Оживаю арфою кельтскою.

Наплывает звездная музыка,
Воскресает звуками новыми!
Музы все в девичестве узнаны —
Голосят стволами кленовыми.

По душе журчит песня струнная,
Умножает страсти октавами,
Изливаясь ручьями, струями,
Полыхая ночными травами.

Тетива натянулась — к выстрелу!
Властный ветер играет кронами.
Мною ты, рунопевец, выстрадан,
Как тобою — арфа бессонная.

Где стволы завязаны узлами,
Сумрачные сосны, как фаготы,
В ночь гудят чужими голосами,
Извлекая жалобные ноты,

Где березы странно низкорослы,
Все концы возвращены к началам,
Процветают старые ремесла,
А луна — лишь лодка у причала.

Где легко не знать, а просто верить:
Души предков так близки шаману,
И сама природа помнит Веды,
— Я любить тебя не перестану!

Где живут ветра Гипербореи,
От земли уводят лабиринты.
Терский берег, я тобой болею,
Оттого и рваны мои ритмы;

Где еще слепа любви наука,
Правят миром таинства кануны:
Глянь, в реке плывет святая щука,
Сквозь ребро которой дышат руны;

Где душа безмолвна и лучиста
И грозу притягивают кварцы,
Я останусь щеткой аметиста,
Каменной фиалкой постоянства.

Ты далеко, в плену других широт,
И мы с тобой пересеклись случайно.
Фантомной болью память отойдет,
Пусть слишком был свиданья час отчаян!

Ты в прошлом финн. По крови финка я,
И значит, мы родня наполовину.
Нас разметала времени струя,
Чужим дождям распахивая спину.

Ты не вернулся, я сюда пришла,
Легко лежать в родной земле, любимый!
Озера на заре, как зеркала,
И пахнут листья налетевшим дымом.

Чего ищу? Начала и конца,
Пусть нас с тобой ветра не пожалели,
Но над могилой твоего отца
Еще шумят кладбищенские ели.

Опять с тобой расстаться не смогли:
Не на земле — на небе повязали!
Я буду помнить гулкий шум вокзальный,
Наверно, истоптав и полземли.

И также ты, застряв в чужом краю,
От боли присмирев и обессилев,
Все будешь вспоминать меня, Россию
И длинную на север колею.

Где на ветру не растет трава,
Мох да кривые ели,
В море рассыпаны Кузова —
Рваное ожерелье!

Всмотришься — то ли высокий трон,
То ли обрыв отвесный.
Серые скалы со всех сторон
И валуны над бездной.

Облаком влажная пелена,
Прошлое — пенной глыбой!
Вдруг понесет за собой волна
По лабиринтам рыбой.

Где тот спасительный переход?
День, точно жизнь, короткий.
По ледяному молчанью вод
Один скользит на лодке,

Или спешит в затерянный скит
Беженец от раскола.
В ржавых уключинах ветер свистит,
Кровью грядущей — солон!

Берег, где звали богов, моля:
— К небу! Единым взмахом!
Выжегшая любовь земля
Каторжников. Монахов…

Есть в Русском Севере особый колорит,
Прозрачный и слегка неприхотливый,
Как будто кисть над озером парит
И повторяет неба переливы.

Палитра красок глубока, проста,
Творение настолько вдохновенно,
Как будто я шагнула вглубь холста
Художника, чье имя — сокровенно.

Сама природа в тайны посвятит,
Дух вовлекая в ритм коловорота,
Из глубины базальта черных плит
Незримые откроются ворота.

Над озером шамана кельтский крест,
Певучи камни в день солнцестоянья.
Я принимаю силу этих мест
И становлюсь источником сиянья.

У тебя глаза берсерка.
У тебя сверкает сердце.
Судишь строго, смотришь сверху,
От тебя — куда мне деться?

Воспевали в прошлом скальды
Той любви запретной имя.
Знаком светится наскальным
Золото Иерусалима.

Жив еще отважный рыцарь.
Викинг древний помнит руны.
Может перевоплотиться,
Волком бродит ночью лунной.

Серые глаза берсерка —
Зеркала в другие дали.
Волны ветрены от века.
Мы увидимся в Валгалле.

Когда будет чужое роздано
Или продано с молотка,
Я хотела бы жить у озера
В доме с окнами в облака,

Где открыты края небесные,
Очистителен шум дождя.
Точно храм был поставлен Нестором
Среди острова — без гвоздя!

Деревянная память зодчества!
Сруб как парусник на волнах.
Позабытое одиночество
Горьким привкусом на губах.

Сколько воли — и сколько радости!
Сердце дальней струной звенит.
От младенчества шаг до старости:
Через тяжесть земли — в зенит!

Задохнуться сосновой свежестью,
Слово травам назад вернуть!
Горизонт над седой безбрежностью
Как зовущий к истокам путь.

О любви вспоминать не поздно ли,
Когда кистью ведет Лука?..
Я хотела бы жить у озера,
В доме с окнами в облака.