Луиш де Камоэнс - Лузиады

Прослышав о приезде кавалера,
Одежды дама темные сменила
И в цвет руна барана юной Геллы
Свой гибкий стан немедля облачила.
Тут трубный глас взманил героев смелых,
Прибавил им и бодрости и силы.
При звуках битвы копья заблистали
И лошади ретивые заржали.

Казалось, ходуном земля ходила,
Под конскими копытами стеная.
А зрителей тревога истомила,
Отчаяньем сердца их наполняя.
Меж тем уж кровь доспехи обагрила:
Кто по земле влачился, умирая,
Кто в поднебесье на коне взвивался,
Кто с жизнью драгоценною прощался.

Там лошади без всадников носились,
Седую пыль копытами вздымая,
Там седоки без лошадей влачились,
К себе Господню милость призывая.
На шпагах вскоре рыцари сразились,
Узнали англичане, отступая,
Что дети Луза славятся недаром
Отточенным и дерзостным ударом.

Я не хочу потоки слов бессильных
Здесь расточать, сраженье воспевая.
Немало крови, жаркой и обильной,
Из ран струилось, удержу не зная,
Кто был повержен в прах, сухой и пыльный,
Над кем Фортуна сжалилась благая.
Но в битве наши предки победили
И честь прекрасных дам восстановили.

Счастливый герцог празднество устроил
И егерей отправил на охоту,
Чтоб пир задать бестрепетным героям
И поварам искусным дать работу.
К пришельцам подойдя чредою стройной,
Их окружили женщины заботой,
Досуг их беспрестанно украшали
И доблесть их повсюду восхваляли.

И слышал я, что рыцарь Худощавый,
Свершив свой долг, во Фландрию отчалил.
Там в поединке трудном и кровавом
Соперника он к праотцам отправил.
Как Корвин, победил в бою он правом
И, как Торкат, в веках себя прославил.
Так, проявив геройство на чужбине,
Он защитил фламандскую графиню.

А друг его в Германии далекой
Затеял бой с воителем двуличным,
И, быстро разгадав обман жестокий,
Противника он покарал публично".
И тут Beлозу замолчал со вздохом,
Прервав на миг рассказ свой необычный,
Но моряки собрата обступили
И продолжать историю просили.

Но тут раздался голос капитана:
"На марсы! Быстро! Парус зарифляйте!
Нам ветер угрожает ураганный,
Товарищей немедля пробуждайте!"
В тревоге пред опасностью нежданной,
Друзьям кричали моряки: "Вставайте!
К нам градобойная несется туча
И предвещает ураган могучий".

Но мореходы в спешке не сумели,
Чтоб защитить корабль, убавить парус.
И флот лихие ветры одолели,
Обрушив на него свой гнев и ярость.
От паруса вмиг клочья полетели,
Ткань с грохотом и шумом разрывалась.
В стенаньях мир, казалось, разрушался
И с чадами заблудшими прощался!

И на борт волны хлынули мгновенно.
Судьбу ругали моряки безбожно.
Но Гама с хладнокровьем неизменным
Вскричал: "Кидайте за борт все, что можно!
Насос сюда тащите непременно.
Приказ мой выполняйте непреложно
И помните: любое промедленье
Армаде угрожает затопленьем!"

Солдаты устремились за насосом,
Но качка всю команду с ног сбивала.
У трех бывалых опытных матросов
Кормило сдвинуть силы не хватало.
И с двух сторон, чтоб справиться с заносом,
К рулю команда тали привязала.
В отчаянье пытались мореходы
Преодолеть бушующие воды.

И ветры, на армаду ополчась,
Неслись с такою силой исступленной,
Как будто снова сокрушить решась
Незыблемую башню Вавилона.
И тщетно мореходы, суетясь,
Сражались с океаном разъяренным.
Когда они с валами состязались,
Их корабли скорлупками казались.

У Паулу да Гамы ураганом
Снесло огромной мачты половину,
На борт помчались воды невозбранно,
Все затопляя мощною лавиной.
Корабль Куэлью в возмущенье рьяном
Готова растерзать была пучина.
Хоть капитан успел убавить парус,
Но кораблю немало бед досталось.

То к небесам суда волна вздымала,
Несчастных мореходов не жалея,
То с высоты их разом низвергала
И в бездну увлекала, свирепея.
Армаду стая ветров донимала,
Борей и Нот спустились с эмпиреев,
Объяли землю яростным дыханьем,
Стремясь разбить машину мирозданья.

И жалобно кричала Альциона,
Вдоль берега в смятении летая,
Вздыхая над волнами удрученно,
Страдания былые вспоминая.
Дельфины в суете неугомонной
Метались, от испуга замирая,
В подводных гротах жаждали укрыться,
Чтоб от безумных вихрей защититься.

Подобных молний мир еще не знал.
И тот кузнец, что пасынку когда-то
Доспехи несравненные ковал,
Придав красу жестокому булату,
Таких еще зарниц не создавал
В те дни, когда отправил в бездну ада
Гигантов разъяренный громовержец,
Вселенной безраздельный самодержец.

Незыблемые горы распадались,
Не в силах злым волнам сопротивляться!
Треща, деревья мощные ломались,
Устав с ветрами дикими сражаться!
Из недр подземных корни вырывались,
В земле не в силах слабой удержаться.
Песчаный столп на берегу поднялся
И к морю разъяренному помчался.

Тут Гама, увидав, что погибает
Поблизости от берегов желанных,
Что море пасть зловеще разевает,
Армаде угрожая неустанно,
То к небу корабли стремглав вздымает,
То в бездну их ввергает океана,
С молитвой обратился к Провиденью,
Чтоб обрести надежду на спасенье.

"Великая, божественная сила!
К тебе я ныне, бедный, припадаю,
Ты иудеям жизни сохранила,
Сквозь волны привела к родному краю.
Ты Павла от оков освободила
И Ноя в трудный час спасла, я знаю.
Ты небом, сушей, морем управляешь
И нашей жизни срок определяешь.

Неужто мне не раз еще придется
Меж Сциллой и Харибдой пробираться?
Неужто шторм ужасный не уймется
И нам еще придется с ним сражаться?
И разве лучшей доли не найдется
Для тех, кто ныне обречен скитаться,
Кто славит твое имя неустанно
Средь волн неумолимых океана!

О! Счастлив тот, кто в землях мавританских
Погиб, святую веру защищая,
Кто не страшился копий мусульманских
И славу умножал родного края,
Кто верен был державе христианской,
Кто получил бессмертье, умирая,
Оставшись в нашем сердце незабвенном,
В глазах потомства став благословенным".

Пока он говорил, неутомимо
Лихие ветры такелаж крушили.
Подобные быкам неукротимым,
Сменить свой гнев на милость не спешили.
И вереницы молний негасимых
Нахмуренное небо озарили.
Уже стихии меж собой сражались.
На землю небо сбросить собирались.

Но вот на небе, хмуром и ненастном,
Звезда Венеры нежной появилась,
И тут же светом, радостным и ясным,
Разгневанное море озарилось.
Прелестница с улыбкою прекрасной
Вмиг с Орионом яростным простилась,
Затем на море взор свой обратила
И в горести невиданной застыла.

"Ах, это Вакха мерзкого деянья!
Воскликнула прекрасная богиня.
Он флот отдал ветрам на растерзанье,
Упорствуя в неистовой гордыне".
И, не желая скрыть негодованье,
Сошла с небес красавица в пучину.
За ней помчалась нимф веселых стая,
Гирлянды роз на кудри возлагая.

Младых красавиц локоны златые,
Казалось, сам Амур убрал цветами.
И вскоре нимфы нежные, младые
Предстали пред безумными ветрами.
"Смирите вы ветров порывы злые,
Пусть обо всем они забудут с вами",
Венера юным нимфам говорила,
Чья красота сиянье звезд затмила.