Федор Тютчев - Том 1. Стихотворения 1813-1849

И развиваются передо мной
Луна медлительно с полуночи восходит

Но Муза юного взяла

Ему на память стрелу дал

Стрелу ему на память дал

Хоть лень с амуром часто в споре,
Но их не трудно примирить.

Красавицу в семнадцать лет,

С умом, с душою и с душами,

Моей пожертвую я ленью,

В суд, в совет к земным богам

Люблю смотреть, когда созданья
Как бы погружены в весне,
Зефир лобзаньем пламенит,

На севере мрачном на дикой скале
Кедр одинокий под снегом белеет,
И сладко заснул он в инистой мгле,
И сон его буря лелеет.
Про юную пальму снится ему,
Что в краю отдаленном Востока,
Под мирной лазурью, на светлом холму
Стоит и растет одинока.

Кедр одинокий, подъемлясь, белеет,

Не создаст никак поэт.
Конь крылат и змей зубаст —
Не создаст никак поэт.

Кровавая битвы подымет волна!

Грустит, в пыли, на небесах!

Как тихо веет над долиной
Далекий колокольный звон —
Как шум от стаи журавлиной
И в звучных листьях замер он...
Как море вешнее, в разливе,
Светлея, не колыхнет день —
И торопливей, молчаливей —
Ложится по долине тень!..

И память [ваша от] потомства
[Земле живая предана].
[Земля] железная дохнула —

Его уж нету в вашем круге.

Его уж нету в нашем круге.

Сноведеньем пролетели

Люблю грозу в начале Мая:
Как весело весенний гром
Из края до другого края
Грохочет в небе голубом!

С горы бежит ручей проворный,
В лесу не молкнет птичий гам;
И говор птиц и ключ нагорный,
Все вторит радостно громам!

Ты скажешь: ветреная Геба,
Кормя Зевесова орла,
Громокипящий кубок с неба,
Смеясь, на землю пролила.

Он улетел с младых твоих ланит...

Еще шумел веселый день,
Толпами улица блистала,
И облаков вечерних тень
По светлым кровлям пролетала.

Весенней негой утомлен,
Я впал в невольное забвенье:
Не знаю, долог ли был сон,
Но странно было пробужденье.
Украдкой в сумраке ночном
Ходило лунное сиянье,
И ночи зыбкое молчанье
Едва струилось ветерком.
Сомнительно в мое окно
Смотрело бледное светило —
И мне казалось, что оно
Мою дремоту сторожило.
И между тем какой-то гений
Из пышного златого дня
Тропою тайной сновидений
В страну теней увел меня.

С своими черными тенями!..

Едва в трепещущих листах
Перебирается прохлада —
Звонок пасущегося стада
Почти замолк на высотах

Наш мир, как бы лишенный сил,

Во мгле полдневной опочил, —

Над усыпленною землей

В лазури пламенной и чистой

Еще гремит твоих побед
Отзывный гул в колеблющемся мире...
· · ·
· · ·
И ум людей твоею тенью полн
А тень твоя, скитаясь в крае диком,
Чужда всему, внимая шуму волн,
И тешится морских пернатых криком.

Минутно их носивший вал —
Железный мир и движимый
Воззрением одним!
О, под толиким бременем
В нем сердце б истомилось
И дух бы пал — но сильная
К нему Рука спустилась —
И к небу, милосердая,
Его приподняла!..

Железный мир и дышащий
Велением одним!..
О, под толиким бременем
Душа в нем истомилась —
И он бы пал... но сильная
К нему Рука склонилась
И к небу, милосердая,
Его приподняла!

Есть некий час всемирного молчанья,

Есть некий час, в ночи, всемирного молчанья,
И в оный час явлений и чудес
Живая колесница мирозданья
Открыто катится в святилище небес!

Тогда густеет ночь, как хаос на водах,
Беспамятство, как Атлас, давит сушу;
Лишь Музы девственную душу
В пророческих тревожат Боги снах!

«О наша крепость и оплот,
Великий Бог, веди нас ныне,
Как некогда ты вел, в пустыне
Свой избранный народ!..»
«Алла, пролей на нас твой свет!
Краса и сила Православных,
Бог истинный, Тебе нет равных,
Пророк твой Магамед!..»

Глухая полночь, все молчит!
Вдруг из-за туч луна сверкнула
И над вратами Истамбула
Зажгла Олегов щит!..

Швейцария!.. [Здесь] мир как за оградой

В груди тоска, в душе сомненье, —
И звезды светят хладно-ясно, —