Юрий Кузнецов - Стихотворения и поэмы
(пер. с хакасского Юрия Кузнецова)
Годжа ХАЛИД
“МОИ СТИХИ БЛАГОУХАЮТ СЕНОМ…”[1]
Мне довелось переводить с английского и испанского, польского и румынского, болгарского, итальянского, сербского. Переводил я знаменитых и малоизвестных поэтов. То соперником ощущал себя по отношению к переводимому тексту, то — рабом… Но свои последние переводы стихотворений азербайджанского поэта Годжи Халида считаю наиболее удавшимися. Будто выросшие из политой народной кровью и потом каменистой почвы его стихи глубоко созвучны моему мироощущению. Переводя их, пахнущих сеном далекого азербайджанского селения или шумно летящих к заветному "острию горизонта", за которым — надежда и вера, я не испытывал какого-то отстраненного чувства, часто возникающего в такие моменты. Я сливался душой с поэзией Халида, жил его строками, проникнутыми спокойствием и мудростью, верою и любовью к созданному Всевышним миру и человеку.
С Годжой Халидом мы учились в 1997–1999 годах на Высших литературных курсах в семинаре поэзии — мастерской недавно ушедшего от нас Юрия Кузнецова.
Годжа (в 2004 году поэту исполнится 50 лет) считался бесспорным авторитетом среди сокурсников. Благоволил к нему и Юрий Поликарпович. С легкой тяжелой руки Кузнецова стихи Годжи Халида появились на страницах журнала "Наш современник", "Юность", "Литературная учеба"…Годжа переводил на азербайджанский поэзию Тютчева, Фета, Есенина, Тряпкина, Передреева, Соколова, Рубцова, Кузнецова…
Как-то во время разбора стихотворений одного из наших молодых сокурсников Кузнецов попросил Годжу высказать свою точку зрения по поводу прочитанных виршей. Тот помолчал секунду-другую. И произнес афоризм, получивший одобрение не щедрого на похвалы Кузнецова: "Стихи напоминают плохой подстрочник".
Юрий Поликарпович воссоздал на русском языке десять стихотворений Годжи Халида. Они оказались последними переводами выдающегося русского поэта.
В предложенной подборке азербайджанского поэта рядом с переводами Кузнецова я осмелюсь показать и свои.
Не скрою, рад, что во время нашей учебы в стенах Литературного института помог Годже Халиду опубликовать первую книгу стихотворений на русском языке "Дождь воспоминаний". К этой книге предисловие написала литературный критик, искусствовед, доктор наук Лола Звонарева.
Александр АНАНИЧЕВ
* Желтым-желты пути-дороги, *
Желтым-желты пути-дороги,
Лист осыпается, звеня.
Холодной осени тревоги
Так рано встретили меня.
Как просыпались, как вставали
Моя печаль, моя хандра!
Эх, днем и ночью бушевали
Мои товарищи — ветра.
Я видел рядом их круженье
И слышал их осенний шум.
Как далеко воображенье
Меня уводит наобум.
Встречает ветер на пороге
И за руку меня берет.
И кажется, что он с дороги
Меня когда-нибудь собьет.
Не по годам мне с ним якшаться,
Лететь оторванным листом
И всюду с осенью встречаться,
Каким бы я ни шел путем.
ЗАПАХ СЕНА
Мои стихи просты и неказисты,
Быть может, их бессмертье ненадежно.
Зато они по-своему душисты
И спутать их с другими невозможно:
Мои стихи благоухают сеном.
Сокрыты корни под глубоким спудом,
Но не завидна на земле их участь.
Хотя они щекочут ноздри людям,
Но только я впиваю их пахучесть.
Мои стихи благоухают сеном.
Порой в пути встречается такое:
Бродяга-ветер с ног меня сбивает.
Прочтя стихи в глубокий час покоя,
Моя подруга недоумевает:
Мои стихи благоухают сеном.
Молчат чинары. А что их тревожит,
Они не скажут и печаль скрывают.
В родном селе и пахари, быть может,
Моих стихов давно не одобряют:
Мои стихи благоухают сеном.
Я знаю радость вражеских дебатов,
Но дружеская жалоба несносна.
Во времена поддельных ароматов
Кто любит свежий запах сенокоса?
Мои стихи благоухают сеном.
* В том одиноком доме под горой *
В том одиноком доме под горой
От страха ночью дрогнет и герой.
Ни разу окна светом не зажглись,
Дым из трубы не поднимался ввысь.
Но только ветер в доме завывал
И путника случайного пугал.
…Внизу раскрыл глухую пасть обрыв,
Что делать с домом, так и не решив.
* Как мне забыть чинару над рекою *
Как мне забыть чинару над рекою
И озеро с песчаною косой?
Вечерний дым курится над трубою,
Луга сияют утренней росой.
Любовь к земле одна меня и держит
От странной тяги к дальним городам.
Стареет жизнь, но остается свежей
Любовь к деревьям, травам и цветам.
Когда над полем тучи проплывают,
Желтеет небо, гуси улетают,
От странных чувств я зарыдать готов.
И сердце жаждет высшего искусства,
Прекрасные ко мне приходят чувства,
Моя душа трепещет от стихов.
ПОСЕЛОК БАБОЧЕК
Порхают бабочки и мотыльки лугов,
То промелькнут,
то пропадут среди цветов.
Гляди: нигде не дрогнут лепестки,
Не угадаешь, где цветы, где мотыльки.
Как разукрашенное платье мотылек,
И в это платье одевается цветок.
От мая шумного до осени глухой
Бредет у дней на поводу цветок такой.
Поселок бабочек — прекрасный уголок.
А день за днем летит, как легкий ветерок.
Увы, живое одеяние цветов —
Летучий корм
в проворных клювах воробьев.
Цветы, лишенные наряда своего,
Дрожат от холода и вянут оттого.
…Пока на землю не посыплются снега,
Поселком бабочек становятся луга.
ДОЖДЬ
Он идет на цветы и на листья,
С желтой грустью полей хочет слиться.
Дождь дневной принимает землица,
Дождь ночной в моем сердце струится.
Меркнут дни, разгораются ночи,
Облака поджигает зарница.
Дождь дневной на каменьях лопочет,
Дождь ночной в моих чувствах струится.
Вешний дождь — золотая страница,
Божьи вести с высокого неба.
Дождь дневной — это просто водица,
Дождь ночной — это память и нега.
Капли светлые в сердце текучи,
Чутко-грустны слова упований.
Дождь дневной происходит из тучи,
Дождь ночной — из моих вспоминаний.
ОСЕННЕЕ
К словам любви давно я глух,
В глазах влюбленных вижу ложь.
Моя душа — осенний луг,
Твоя любовь — осенний дождь.
Кропит меня легко-легко
Осенний дождь увядших дней,
Он не проникнет глубоко,
Не оживит моих корней.
От моросящего дождя,
Который насылаешь ты,
Не просыпается душа,
Не окрыляются мечты,
Не прорастает ничего,
Лишь мокнет — только и всего.
* Спят под сияньем лунным *
Спят под сияньем лунным
Зеленые долины,
Чинар высоких тени
Идут до самых гор.
Днем жадно пили солнце
Поля и луговины,
И наконец забылся
В глубоком сне простор.
Густой медвяный запах
Я слышу издалека.
Душистым сеном пахнут
Росистые поля.
О чем в сиянье лунном
Так страстно и глубоко
На самых резких нотах
Поют перепела?
В их голосах обида.
О чем они взыскуют,
Диковинные чувства
Храня в душе своей?
Быть может, этой ночью
Они, как я, тоскуют
И призывают солнце
От имени полей…
А под сияньем лунным
Округа дремлет чутко,
А свежий запах сена
Покосы издают.
Переливая в звуки
Мои глухие чувства,
На самых резких нотах
Перепела поют.
МЕДОВЫЕ ПЧЕЛЫ
