Лидия Бартольд - Сборник стихов
--- 1934 г.
Легенда о шахе и дервише.
--Во имя Аллаха, владыки сил! Слушай повесть прошедших лет. Ее в назиданье для нас сохранил Один позабытый поНт.
Жили два друга в минувшие дни Неважны их имена; И только в том были сходны они Что страсть их была одна:
Превыше всего, что мудрый пророк Для услады нам разрешил, Мысли извив и созвучье строк Каждый из них любил.
И каждый из них, в положенный час, Калам отточенный брал, И для пользы людей, сотворивши намаз, Толстую книгу писал.
Но в строках и речи их были всегда Несогласны мысль и совет, И один другому на каждое "да" Говорил свое резкое "нет".
Весна за весной продолжала цвести Чередою обычной своей, И сплетались в мире людские пути, Как следы караванных путей.
Единый Аллах - людей властелин, Он играет судьбою людской, И дервишем нищим стал один, И стал падишахом другой.
И однажды старого друга к себе Шах привести приказал, И, к нищей его снисходя судьбе, Ему с улыбкой сказал:
"Отныне душой,о дервиш, поверь, Что ко мне благосклонен Аллах! "Свет моей правды,замечу теперь, "Во всех человечьих сердцах,
" И каждая книги моей строка "Дойдет до морей и пустынь, "Ибо правит страною моя рука "И я над ней властелин".
И дервиш ему ничего не сказал, Перед шахом склоняясь в прах. Лишь отблеск улыбки незримо дрожал На сомкнутых крепко губах.
И в плащ завернувшись дервишеский свой, Он ушел, молчалив и строг, И скрылся бесследно, как лист сухой, В сплетеньи пыльных дорог...
Падают дни, словно персиков цвет, За зарей отцветает заря; И шах однажды на тайный совет Зовет к себе визиря.
-"Правда ли Нто - дай мне ответ! "Слышал я от людей, "Что пустого безумца нелепый бред "Продают рядом с книгой моей?
"И правда ль, что разум людей моих "Отнял, должно быть,Аллах, "Ибо Нта книга милее для них, "Чем та, что писал их шах?"
И визирь отвечает, простершись ниц: -"Твоя книга - святыня, о шах!" "Мед мудрости каплет с ее страниц, "Свет правды в ее словах!.
"Но разум людей тревожит всегда, "Что Нтот безумный поНт "На твое, о великий, каждое "да" "Говорит свое дерзкое "нет".
И шах спешит приказ передать По стране из конца в конец: Чтоб дерзкую книгу не смел писать Ни один отныне писец!
А шахскую книгу искусной рукой Пусть тысяча пишут писцов, Золотом чистым строка за строкой, Оттеняя золото слов.
Сыплются дни, как в пустыне песок, Зарю сменяет заря, И снова проходит недолгий срок Шах зовет визиря.
-"О шах! Я правдивый ответ даю: "Эту книгу не пишут писцы; "Но как редкость, на золота вес продают "Ее в своих лавках купцы.
"А книга твоя, о премудрый шах "Людьми не оцененный дар; "Разве только купец иногда впопыхах "В ее лист завернет товар.
"Пыль и грязь, и рисунки детей "На ее священных листах, "И страшно промолвить, что с книгой твоей "Творят, о великий шах!"
И разгневанный шах торопливо встает Срочный приказ написать; Визирь золоченый калам подает И несет большую печать.
И глашатай сзывает на площадь людей И кричит им:-"Велик Аллах! "Слушайте, что в заботе своей "Повелел нам наш мудрый шах!
"Кто в дерзкую книгу заглянет вновь "Вырвать глаза, чтобы он "Злобным видом проклятых слов "Отныне не был смущен!
"И кто прочитать дерзнет вслух "Хоть пару кощунственных строк "Отрезать язык, чтоб ничей он слух "Оскорблять кощунством не мог!
"И кто ее лист рукой повернет "Отрублена будет рука! "Мудр наш шах, и исполнен забот, "И душа у него мягка!"
Дни текут, как казненного кровь, Заря за зарей спешит, И шах визиря призывает вновь И визирь от страха дрожит.
И дрожащий визирь, потупив взгляд, Говорит:"О любимец весны. "О книге, навлекшей твой гнев, говорят "На всех перекрестках страны!
"Дервиша имя - у всех на устах, "К нему на поклон идут, "И враги твои - да сразит их Аллах! "Его, как святыню, чтут"
Несется гонец из дворца опять На коне измученном вскачь: Дервиша казни позорной предать Немедля должен палач!
А проклятую книгу велит падишах На костре среди площади сжечьДа сгубит врагов властелина Аллах, Да будет остер его меч!
В шахском дворце - тишина и покой. Все спит в его крепких стенах. И только не спит порою ночной Сам повелитель - шах.
Чем же дух его властный смущен? Что его будит от сна? Враги уничтожены, дервиш казнен И книга его сожжена!
Но душу властителя ужас гнетет: Слышит он в тишине ночей По всей стране, разрастаясь, ползет Эхо проклятых речей.
Их шепчут в тени за дворцовой стеной, Их в глухих деревнях поют Призраком грозным над шахской страной Сожженные строчки встают.
-"Так что же грозит мне! Пепел,прах, Да груда желтых костей! "Но разве я не великий шах "И страж не в руке моей?"
И видится шаху в грезах ночных: Рушатся стены дворца, И новые строки пишет на них, Пишет рука мертвеца:
"Гонимая мысль возникает вновь! "Она опасней меча, "Ее закаляет пламя костров, "Точит рука палача!..."
И слышится шаху во мраке ночей: Дрожит его мощный трон, И мечется в страхе властитель людей, И бежит от лица его сон...
--Во имя Аллаха! Я вам рассказал Эту повесть прошедших лет, Как ее в назиданье нам передал Один позабытый поНт;
Рассказал, чтобы факелом мог светить Нам отблеск минувших дней, Чтоб на нашем скорбном и темном пути Мы во мраке глядели смелей...
1935 г.
На охоте.
Следя по ветру сладкий запах птицы, В рябой тени обмерзнувших берез Шла ярким снегом темная лисица, Вверх поднимая острый черный нос.
И вдруг застыла - дергались в волненьи Лишь вдоль спины седые волоски: Пахнул ей льдистый ветер на мгновенье Струею смутной страха и тоски.
Был гулок выстрел в воздухе морозном, Когда,дымясь, сверкнул граненый ствол. Но Нтот звук в его значеньи грозном В ее сознанье не дошел.
Лишь, морщась, поднялась от боли острой Губа, оскалив белый ряд зубов, И стыла на снегу узором пестрым, Как кисть рябины багровея, кровь.
Морозным паром, инеем огнистым Дымилась белая земля, И сыпал ветер пылью серебристой, Хвостом пушистым шевеля.
Контрабандист
Над трепещущей чинарой Воздух серебрист. За плечом моим - гитара Я - контрабандист.
Все заставы и границы Знают песнь мою, Я вольнее горной птицы, Целый день пою.
Черноокая красотка, Полюби меня! Привезу из яшмы четки, Серьги - ярче дня.
Для тебя мне, без обмана, Ничего не жаль, Привезу из Хорасана Шелковую шаль.
День угаснет, пламенея; Будет вечер мглист. Ветер скажет:"Будь смелее, "Ты - контрабандист."
Над седой рекой подкова Звякнет о гранит, Пограничника лихого Пуля прозвенит,
И, боря рукой усталой Бешеный поток, Разрисую кровью алой Шелковый платок.
Черноокая красотка Слов я не сдержал: Не привез тебе я четки, Серьги растерял;
Но, пропитанную кровью, Шаль тебе даю Подари своей любовью За любовь мою!...
--Настанет когда-нибудь миг такой: Будут шаги измерены; Будут счета моей жизни земной Уплачены и проверены.
И там, где под сводом вечерних небес Звонок торопит мгновенье, Подадут металлически-темный Нкспресс, Отходящий в Четвертое Измерение.
Длинный кондуктор,лыс и костляв, -"Пожалуйте!"- скажет с важностью Ветер, крылья штор приподняв, Пахнет простором и влажностью.
И вам, вам, остающимся ждать, Грязной платформы пленникам, Вам, пришедшим меня провожать С помятым цветочным веником
Я, может быть, рукой из окна Махну с улыбкой довольною, Ветер вечерний вдохнув сполна Грудью, отныне вольною.
--
"Кукушкины слезки".
Плакала кукушка в темном бору. Сумрачные ели качались на ветру, Зноен и пахуч был июньский день, Пряталась под елями дремучая тень.
Плакала кукушка на березовом суку, Ветром разносило кукушкину тоску. Считала кукушка в смолистой глуши Горе да печали бездомной души,
Считала кукушка, не могла сосчитать, Снова и снова принималась куковать. Вырос под березой строен и высок, "Кукушкины слезки" - печальный цветок.
В нежных лепестках аромата нет, Красив их змеиный причудливый цвет. Глушь вековая, ельник да овраг, Папоротник зыбкий, зеленый полумрак...
Клонит ветер стебель одинокому цветку, Прячет безлюбовную кукушкину тоску.
--
На Севере.
Дни юности подобны солнцу лета: В час полдня или полночи равно Живым огнем немеркнущего света Свой блеск незаходящий льет оно.
А наша осень - пышные закаты, В качаньи волн - дрожанье янтаря, Как отблеск страсти, светившей когда-то, Последних снов печальная заря,
Когда до полночи кровавого сиянья Не умирают грустные цветы, И волны бледные обманутых желаний Колеблют луч несбывшейся мечты.
А дальше - дальше долгими ночами Нам панихиду запоет метель, И будет месяц тусклыми очами Глядеть в сугробов белую постель,
И только луч полярного сиянья Не озаряя вечной темноты, Блеснет порой, как луч воспоминанья, Обманчивою вспышкой красоты.
--
Ночью (отрывок)
Из черного рупора льются негромко Рапсодии Листа далекие звуки. Ночь входит, и дня прожитого обломки Закрыли ее милосердные руки.
Все чувства, что, вспугнуты шумом полудня, В подпольи души притаились, как мыши, Из пыли вседневья, из мусора будней Встают невредимо в полночном затишьи.
