Демьян Бедный - Том 5. Стихотворения 1941-1945. Статьи
Салют победителям*
О русской славе незаходной
Отрадно петь ее певцам.
Привычкой стало всенародной
Салютовать своим бойцам.
Вчера – победа в Приазовье,
Взят Мариуполь, взят Бердянск,
Сегодня пушек славословье –
Салют бойцам, вернувшим Брянск.
И вот сейчас, сию минуту,
Родной народ по всей стране
Внимает новому салюту:
Стал наш – Чернигов на Десне!
Все напряженнее и строже
Взгляд у бойцов. Вперед! Вперед!
Отрадно видеть до чего же,
Что наша сила верх берет,
Что не сегодня-завтра грянет
Победоносное «ура»:
То Киев к жизни вновь воспрянет
И руки братски к нам протянет
С крутого берега Днепра!
Освободителям Полтавы*
Названье славное Полтавы
Звездой немеркнущей горит.
Над полем доблести и славы
Орел торжественно парит.
Здесь наша русская отвага
Свершила чудо наяву,
Когда «воинственный бродяга»[3]
Искал дороги на Москву.
Другой «искатель» – легендарный! –
Изведал легендарный крах[4],
«Искатель» третий – сверхбездарный! –
Летит в провал на всех парах.
Погибнет он на Украине,
То ль в Белоруссии падет,
То ль мы добьем его в Берлине, –
Злодей от кары не уйдет!
Зверь в огневом кольце облавы.
Он обречен. Пощады нет.
Освободителям Полтавы,
Борцам за Родину – привет!
Богатырская переправа*
Седой наш Днепр нам не преграда
И не ограда для врага.
Для победителей отрада –
Очистить от гнилого смрада
Его святые берега!
Днепр – в новой силе, в новой славе –
В места, где вражеской ораве
Грозы смертельной не отвесть,
О богатырской переправе
Несет ликующую весть!
Отважно овладев стремниной
Родной прославленной реки,
Исполнены отваги львиной,
Правобережной Украиной
Идут советские полки!
То, взяв в охват простор раздольный,
Через леса и пустыри
Идут победно в город стольный
Былинные богатыри!
Подарок столицы*
Освобожденный, отомщенный,
С израненным боями видом,
Завод-гигант неосвещенный
Стоит ослепшим инвалидом.
Вдруг – сноп лучей. Он был так ярок!
Восторгом озарились лица:
Энергопоезд, свой подарок,
Прислала им Москва-столица!
И вот поэму в новом роде
Поют турбины на колесах.
Зажегся свет на всем заводе
И отразился в ближних плесах.
В цехах завода-исполина,
Где бесновались вражьи дзоты,
Раскрылась яркая картина
Восстановительной работы.
Завод остывший искр не мечет,
Все взорвано – котлы и краны
Но уж народ усердно лечит
Его зияющие раны.
К нему стремятся строй за строем
Отряды срочного ремонта.
Привет строителям, героям
Восстановительного фронта!
Рад Отечеству служить!*
Генерал бойцов-героев
После боя награждал.
Автоматчик Новостроев
Награждения не ждал.
Вдруг он вызван! Дрогнув бровью,
Задышал он горячо.
Генерал его с любовью
Взял рукою за плечо,
И сказал при всем он строе:
«Честь герою и хвала
За отличье боевое,
За отважные дела!
Смерть неся фашисту-гаду,
Ты собой не дорожил
И высокую награду
За геройство заслужил!»
Гордый радостью такою,
Верный Родины солдат
Тронул ласково рукою
Свой надежный автомат
И ответил, сдвинув брови,
Все в слова стремясь вложить:
«До последней капли крови
Рад Отечеству служить!»
Мудрый сказ*
Колдун уральский бородатый,
Бажов, дарит нам новый сказ.
«Живинка в деле» – сказ богатый
И поучительный для нас.
В нем слово каждое лучится,
Его направленность мудра,
Найдут чему здесь поучиться
Любого дела мастера.
Важны в работе ум и чувство.
В труде двойное естество,
«Живинкой в деле» мастерство
Преображается в искусство,
И нет тогда ему границ,
И совершенству нет предела,
Не оторвать тогда от дела
Ни мастеров, ни мастериц,
Их вдохновение безмерно,
Глаза их пламенем горят.
Они работают? Неверно.
Они – творят!
Зима идет!*
Не видел Гитлер летом света,
Жару почувствовал зато…
Забормотал он: «Это лето
Совсем не то,
Совсем не то…»
И осенью прохвост в горячке,
Прохвоста клонит к зимней спячке,
Томит об отдыхе мечта…
Но холод жара не остудит!
Пусть Гитлер нас не обессудит –
Зима для немцев будет… та.
Памяти бойца (Е. М. Ярославского)*
Одолевая гнет смертельного недуга,
На боевом посту стоял он до конца.
В нем наша родина лишилася бойца,
Бойцы – испытанного друга.
Глашатай пламенных идей,
Разивший всех врагов, вскрывавший их подвохи,
Войдет он в пантеон блистательных людей
Великой ленинской и сталинской эпохи.
Геббельсовские изречения, «рождественские» до умопомрачения*
Берлинская «ночь под рождество».
Геббельсовское естество
Протестовало против довременной кончины.
Из-за этой причины
Сидел Геббельс в бомбоубежище за столиком
Этаким меланхоликом:
«Канун рождества
Без праздничного торжества,
Без хвастовства
О победном марше!»
В припадке тоски
Растирая себе виски,
Геббельс диктовал секретарше:
На этот раз рождество не может быть для нас праздником мира и счастья. Пусть же оно будет для нас праздником этой тоски, испытываемой миллионами.
Над убежищем грохот и шум:
«Бум-м!.. Бум-м!.. Бум-м!.. Бум-м!..»
Куда попало, интересно?
В убежище душно и тесно.
Но, сделав на бодрость установку,
Геббельс продолжал диктовку:
У нас теперь легкий багаж. У многих из нас осталось немного. Потеря имущества лишь усугубила нашу стойкость и боевую решимость.
Геббельс вздохнул: «Ох, житье!
Бывало, раздуешь кадило,
Любое вранье
С рук сходило.
А нынче без правды нельзя:
Извиваясь, скользя,
Приходится вкрапливать правду частично.
Надо врать эластично!
Развелось столько нытиков,
Критиков,
Подпольных политиков!
Куда от них скрыться?
Разве в землю зарыться
Или в воду нырнуть?
Тьфу! Сбиваюся с тона.
В конце фельетона
Надо ввернуть
Лирическое что-нибудь:
Нам пришлось потесниться как в больших городах, так и в деревне. Но при этом мы только по-настоящему узнали друг друга».
Фашисты, в разбойной войне
Дойдя до неслыханного окаянства,
Присвоить пытались в чужой стороне
Как можно побольше пространства.
И вдруг – какой оборот!
«Веселися, немецкий народ:
Нам пришлось потесниться!»
Могло ли фашистам такое присниться?
Неважно для них обернулись дела,
Но им главное – не обнаружить испуга.
Теснота вдруг им стала мила:
Теснота помогла
Распознать им друг друга!
Для каких это все говорилось ушей?
При какой обстановке?
Что мы вправе сказать о подобной трактовке?
Это – пляска мышей
В мышеловке.
«Окна ТАСС»
Вперед – к решающим боям!*
