Павел Зальцман - Сигналы Страшного суда. Поэтические произведения

Мы поставляем вам наброски,
Острую снедь —
Можно курить, как папироски,
И можно петь.

Храбрый барон Ролон,
Самый храбрый барон,
Едет ночной порой.
Дорога лежит под горой,
Темный лес со всех сторон,
Черный конь летит стрелой.

Вдруг Ролону слышится свист,
Он дрожит как осенний лист.
Он кричит, творя молитву:
«Покажись, выходи на битву!»
Но на вызов и на протест
Только слышен новый свист.

Бледный, потный, полуживой,
Прискакал Ролон домой.
Соскочил с коня Ролон,
С громким свистом дышит он.
И, услышав свист и хрип,
Он себя ударил в лоб
И воскликнул: «Клянусь Иисусом,
Это сам свистел я носом».

Синьорита Инкогни́та
Я не знаю где лежит,
Я не видел синьорит.
Но срываются стуча
Лики легкие плащей,
И скрываются в плащах
Чары черные очей.
Вот где скрыта синьорита —
За фанерою плаката.

Билет – триста.
Виноград туристу.
На воды бок у дяди,
А у тети потереть сзади.
Профессорской дочке
Прочистить почки,
Веселой сучке
На время течки.
Балетной блошке
Пощупать ляжки,
А мальчику-киношке
Дать по натяжке,
Пусть добреет за лето
Спирохета-палида.
<Биржевикам> на свободу,
Очухаться от трупного яду.
Всем награда за труды —
У моря райские сады.

Соберемся, друзья, за скатертью:
Повара в колпаках,
Черепа на столах.
Мы ихтиологи. Головастики в банках,
У лягушек скачут лапки
По дорожке парка.
Здесь не пыльно и не жарко.
Для работы нужна тишина,
Побольше горного воздуха
Для плодовитого отдыха.
Смотрите здесь! Смотрите там!
Потомство благодарно нам.
Мы не бываем на балах,
Мы не танцуем на столах,
Не пьем, не поем,
Из носа каплют капли.
Вся жизнь в труде,
Пальцы в бороде,
В балде мозголом —
Так соберемся за столом
И будем кушать котлеты
Во время шумной беседы
Про условные рефлексы,
Слюноточа на бифштексы.

Стирая свою сорочку,
Королевская дочка
Загляделась на тучку
И уронила в море колечко.

У нее брызнули слезы
От такой неудачи.
Проезжавший рыцарь слез
И спросил, о чем она плачет.

– Что ж, придется достать колечко,
Но что вы за это дадите?
Она отвечала, плача:
– Берите, что хотите.

Рыцарь опустил забрало,
Чтоб туда воды не попало,
Он очень торопился,
Нырнул и не возвратился.

Ослабела, на берег села,
Залилась слезами девица
И дала себе слово
Никогда не топиться.

Я всегда не прочь поесть,
Мне холодновато.
Разрешите мне залезть
В рукава халата.

Я от вас бы убежал
Со своим бы идеалом,
Так всю жизнь бы и лежал
С головой под одеялом.
Убежал бы я от вас
Со своим бы идеалом,
Скрывшись раз и навсегда-с
С головой под одеялом.

Весело Магарилле
Ездить в автомобиле.
Очень приятно Софе
Пить молоко и кофе.

Летят ракеты,
Блестят паркеты,
Ликует быдло,
Дают повидло.

Извиняюсь: как-то раз
Захожу я в шаштараз —
Дамы сушат перманент,
В кассе пишут депонент,
Ломит кассу паникер,
Дамы бреют маникюр.
Выражаясь, хулиган
Выпивает ориган,
Из открытого окна
Долетает тишина.

Визави, в окошке ОРСа,
Ничего, – продажа морса.
Вдруг, шипя как патефон,
Подъезжает фаэтон.
Все высовывают торс,
Обращаются на ОРС.
Из закрытого распреда
Выбегают три Альфреда
И снимают с лихача
Молодого усача.

Тут у зрительниц, пардон,
Возбуждается гормон
И стекает, как слюна,
С подоконника окна.
Точно, скинувши бостон,

…………………………..

Им хотелось бы часами
Шевелить его усами.
Дамы громко говорят,
Испускают аромат.

Вдруг по улице валит
Недобитый инвалид.
Он хватает, хохоча,
В обе руки усача,
И, махая костылем,
Разрывает пополам.
Бледно-розовая тешка,
Дамы бьются об окошко.
Три взбешенные Альфреда
Рвут остатки из распреда.

Он уносит усача,
Безобразно хохоча.

Ты, осторожно! Пожалей
Сухие ветки тополей.
Не бросайся по следам
Бегущих девушек и дам.
И заголяя им зады,
Оставь фруктовые сады,
Оставь, скотина, не ломай.
Не видишь, что ли, – урожай.

Приходила белая,
Так сказать, овечка,
Подарила милому
На брелок сердечко,
Подшивала к наголенкам
Двойные носочки,
Колотила ручками
В синие височки.

Я щекотки не боюсь,
Не хочу и не смеюсь.
Я тарелку пронесу
Не в руках, а на носу.
Я кастрюлю вскипячу
Без огня и где хочу,
А также выжму молока
Из пустого кулака.
Кончив эти трюки,
Я умою руки.
Я с балкона соскочу
Повишу и улечу.
Да, такие штуки
Смотрятся без скуки.

Безусловно,
Любовь духовна —
Но я вас, клёцки,
Желаю плотски.

Когда мы были нищи,
Мы были нищи, —
Мы не имели пищи,
Духовной пищи.

Не нуди, а играй,
Отворяя двери рая,
Отворяй, отворяй
Поскорее, дорогая.

А всё-таки мне грустно иногда,
Довольно редко.
Когда я жив, когда я сыт, когда
Качнулась ветка.

И я к тебе приехать не могу, —
Да я и адреса не знаю,
И ты на письма ни гу-гу,
Ты очень злая.
Кивок, намек среди моих забот, —
Весьма неясно, очень редко…
Ведь этак я могу тебя забыть!
Моя кокетка!

Сдираем пломбы,
Бросаем бомбы,
Потребляем шоколад.

Носим в школу
Пеналы толу —
На переменах его едят.

Роем грядки,
Играем в прятки,
Гадим в душу. Нас душит смех.

Насыпьте мела,
Чтоб было бело,
Мы обожаем чистый снег.

Такие вещи
Весьма зловещи.

Дама в пижаме ходила —
Бежать за нею, бежать за нею.
Стащить пижаму, даже содрать…
Ах, не посмею, ах, не посмею.

Молчи, безумный, довольно врать,
Что за затея играть злодея!
Ты думал даму нежно обнять —
За что? За шею, только за шею.

А когда этот Яков
Не имеет дензнаков,
Ясно, что в этом случае
Страсти не слишком жгучие,
И на сердце дамóчки
Вешают замочки.

Разрешите прикурить,
Поскольку вы горите?
И дама мило говорит:
«Пожалуйста, прикурите».