Дмитрий Кленовский - Полное собрание стихотворений

Есть недоброе что-то в том,
Что к себе чистота нас манит.
Чистота... Кто ее тайком
Не растопчет и не обманет?

Упоительнее всех нег
С чистотой быть беспечно-грубым:
Резать лыжами свежий снег
И девичьи неволить губы.

Будь названье твое цветок,
Утро, девушка иль страница -
Чистота, твой недолог срок,
Он всего лишь мгновенье длится.

Почему везде и во всем
Чистота или вся в былом,
Иль вот-вот облететь готова
От дыхания, взгляда, слова...

Чистота, как тебя сберечь,
Братом рядом с тобою лечь?
1955

Дряхлеют вечные слова,
И страшно пользоваться ими.
Они порой едва-едва
Живут под пальцами моими.

Напишешь и глядишь: уже
Они тускнеют на странице.
О, сердце, будь настороже,
Подумай, стоит ли трудиться?

Сердить людей, сердить богов,
Противоречить всем законам,
Чтоб мутной изморозью слов
Растаять на стекле оконном.
1953

С тех пор, как сердце заблудилось,
А тело предало меня -
Так хороша простая милость
Нетрудно прожитого дня.

Он начался кустом сирени
За приотворенным окном
И был без писем, без мигрени,
Без сожалений о былом.

Вот он уходит, потревожен...
Опять уже щемит виски...
Возьми меня с собою тоже
Туда, где все, как ты, легки.
1955

Вот она идет со мною рядом,
Девушка с «Онегиным» в руке.
Мы заброшенным спустились садом,
Мы выходим к дремлющей реке,
Растянулись на ковре весеннем,
Оба в золоте и синеве,
И пока презрительный Евгений
Возле нас скучает на траве,
А вокруг крылатым аллилуйя
Тополя и яблони звучат -
Родинку лукавую целую,
Ту, что возле правого плеча.

Миновалось все, переменилось,
Дразнит лишь порой издалека,
И одна бессмертной сохранилась
Пушкинская легкая строка.
Та, что в то сияющее утро,
Той неповторимою весной,
Не нужна была совсем как будто,
А теперь - одна еще со мной.
1953

В том, что вчера не причиняло боли,
Уже сегодня странный привкус есть.
Еще, конечно, можно выйти в поле,
И закурить, и Фета перечесть.
Но даже в Фете, в поле, в папиросе -
Уже горчинка уходящих дней,
Предчувствие разлуки... Хочешь, спросим,
У смерти спросим (ей-то ведь видней!),
Что остается от благоуханных
Земных страниц, волокон и копен?
Она ответит: пепел безымянный.
И вот во всем мне нынче виден он.
1954

Последний трепет бытия,
Мучительное содроганье -
И вот уже свободен я
От неуменья и незнанья.

Зачем же книги я листал
И к прорицателям стучался,
Зачем искать не перестал
Того, чего не доискался?

Нет, надо было просто ждать,
Глядеть в окно, бродить по саду
И не записывать в тетрадь
Моих рифмованных догадок.
1953

С тем, кто глаза закроет мне
В какой-нибудь большой больнице,
Я повстречаюсь как во сне
И не успею подружиться.

А может быть, и в тот же день
И той же самою ладонью
Приблизит он к лицу сирень
И грудь девическую тронет.

И тем (да будет меж людьми
Его благословенно имя!)
В последний раз еще на миг
Соединит меня с живыми.
1954

На отшибе, за погостом,
Возле двух осин,
Он лежит уже лет со ста,
Без креста, один.

Выступает чуть заметно
Низкий бугорок,
Залетает неприветно
Пыльный ветерок.

Люди кромкою дорожной,
Не взглянув, идут...
За него молиться можно
Только раз в году.

Что ни ночь - ко мне приходит,
У стола стоит,
Разговор со мной заводит
Про дела свои.

В каждом слове - боль обмана,
Боль глухой тоски.
У виска чернеет рана
От своей руки.

Чем тебя я успокою,
Боль твою уйму?
Как помочь земной рукою
Горю твоему?

Жребий твой - страстное бремя,
Темная стезя.
Ведь тебя в любое время
Помянуть нельзя.

За тебя нельзя до срока
И свечи зажечь,
Под осиной, под высокой,
Рядом в землю лечь.

Ты живешь во тьме острожной.
В ледяном аду.
За тебя молиться можно
Только раз в году.

Что ни ночь - длинней свиданья,
Тише разговор,
И глядят воспоминанья
На меня в упор.

Все, что жизнь сожгла былая,
В них возвращено.
Гость мой страшный, знаю, знаю:
Мы с тобой - одно!

Это я из давней были
Сам пришел к себе,
Чтоб за всех, кто мною были,
Заплатить судьбе.

И в земной моей неволе
Сам отныне тот,
За кого никто не молит
И свечи не жжет.

Для кого в одном тревожном
Все слилось бреду,
За кого молиться можно
Только раз в году.

Дорогая, ты далеко!
Слышишь ли меня?
Не проспи скупого срока,
Жертвенного дня!

Ночью северной, хрустальной,
В дальней стороне,
За обедней, за пасхальной,
Вспомни обо мне!

Окропи меня слезою,
Осени крестом,
Похристосуйся со мною
Мне солгавшим ртом!

Вспомни, как меня любила,
Как клялась, пока
На прощанье подарила
Рану у виска!

Отыщи к далекой были
Заметенный след,
Вспомни, как мы жизнь разбили
В девятнадцать лет!

Вспомни холмик придорожный!
Не забудь - я жду!
За меня молиться можно
Только раз в году.
1954

Пора! Я медлю у предела
И скоро перейду его,
И навсегда закончит тело
Свое земное торжество.

И станет чуждым несказанно,
И странно будет мне извне
Его увидеть безымянным
На обмелевшей простыне.

Вот ты каков, мой спутник тленный,
Со мной обвенчанный двойник,
К чьей близости я постепенно
Как будто к каторге привык!

И все-таки перед разлукой
Тебя за все благодарю!
Ведь было ты земной порукой
За душу звездную мою.

Как бережно ты было с нею
И как всегда терпело ты
Ее смертельные затеи,
Ее безумства и бунты!

Ты с нею все делило ровно,
Что было лишь тебе дано:
Своих прекраснейших любовниц,
Свое тончайшее вино.

Ты знало (и давно простило),
Что жребий у меня - иной,
Что завтра у твоей могилы
Заплачут только надо мной.

И даже я, в скитаньях звездных,
В моей заоблачной судьбе,
Невольно, рано или поздно,
Навек забуду о тебе.
1955

Когда душа поймет урок
И удивляться перестанет,
Тогда на некий светлый срок
Она провидицею станет.

И примет все она тогда:
И нищету, и боль, и эту
Сквозь раскаленные года
Стремглав летящую планету.

И станет дивно внятен ей,
Пускай еще неизъяснимо,
Весь этот странный строй вещей,
Жестокий и необходимый.
1952