Демьян Бедный - Том 4. Стихотворения 1930-1940

Каждый день пишу бессменно.
Время, знаете, не ждет.
Будь досуг, я непременно
Прилетел бы к вам на слет –

Посмотреть на ваши лица
И послушать разговор.
К сожаленью, я не птица
И к тому ж немного хвор,

Не приехать к вам в трамвае:
Не в версте от вас Москва.
Я прочту в «Рабочем крае»
Ваши слетные слова.

То, что станет мне известным,
Может, в стих переложу.
По газетам дальним, местным
Я за жизнью так слежу!

И отсюда и оттуда
Каждый день новинок груз.
Нет, не зря «страною чуда»
Называют наш Союз.

Разве это тож не чудо,
Что – когда-то «тощий» – край
Стал колхозничать не худо,
Хлеб сбирать, а не курай,

Даже сеять стал пшеницу!
И какой успех труда:
Он пшеничную границу
Передвинул вон куда!

Что колхозники ни скажут,
Это все – не словеса.
Нам еще они покажут
С урожаем чудеса.

Урожай! Он бодрость будит,
Он к нам ближе с каждым днем,
И на слете вашем будет
Слово первое о нем.

Темный враг, считая сроки,
Вкруг него уже кружит.
Прошлогодние уроки
Нам продумать надлежит.

Обсудить неторопливо,
Чья промашка в чем была,
И продумать особливо
Предстоящие дела:

Как учетом и охраной
Обезвредить вражью злость,
Чтоб вредительскою раной
Не был ранен новый гость.

Воровские чтобы руки
Не тянулися к нему.
Узнаются вражьи штуки
По кулацкому клейму.

Урожай убрать – задача.
Уберечь – задача тож.
Подоспеет хлебосдача –
Вновь кулак заточит нож.

Вновь начнет искать опоры
В темной жадности людской,
Вновь затеет разговоры
О неправде городской.

О кулацкой правде снова
Поведет он сладко речь.
От такого блудослова
Урожай должно сберечь.

Будет где во все этапы
Стража зоркая верна,
Там во вражеские лапы
Не просыплется зерна.

Дружно, честно, бодро, смело,
Счастья общего ища,
Государственное дело
Надо строить сообща.

Гвоздь всех вражеских подходов:
«Нашей власти кто милей:
То ль работники заводов,
То ль работники полей?»

На таком гнилом коварстве
Можно дурня оплести.
Нет, в рабочем государстве
Все работники в чести,

Честь рабочему завода
И колхознику хвала!
Лишь ленивая колода
Нам чужда и не мила.

В государстве мы в рабочем,
Не в каком-нибудь ином,
И о деле мы хлопочем,
Всем трудящимся родном.

На заводе и на поле
Дело общее, одно.
В общем деле – в общей доле.
Здесь машины, там зерно.

Здесь машин не тащут в яму
И не прячут их в домах.
Почему ж такому сраму
Быть в колхозных закромах?

Воровство – остаток рабства.
Существо его раскрой:
Стержень этого похабства
Есть неверье в новый строй:

Что с работой торопиться?
Скрал – и спрятал под амбар,
Лишь бы как-нибудь пробиться
До прихода старых бар!

«Мы-с-та! Вы-с-та! Ваши-сяси!
Встосковались о былом!
С возвращеньем восвояси!
Бьем покорниче челом!»

Для зажорного Нефеда
Где чужое, там и дверь:
Прежде пер он у соседа,
У колхоза прет теперь.

К черту общая запашка!
К черту общие дела!
У него своя рубашка
Крепко к телу приросла.

У него нутро большое,
А вот руки – не таё:
«Все колхозное – чужое,
А чужое все – мое!

Своровал – и слава богу!
Раз не пойман, так не вор!»
Как медведь в свою берлогу,
Все тащи к себе во двор!

А потом… шипи на сходе:
«Надо власти втолковать…
Нам при нашем недороде
Можно ль хлебушку сдавать?

Хлеб опять же растаскали…»
Кто таскал, о том молчок.
У него и не искали:
Честный с виду землячок.

Против гнид такого рода,
Всех воров и их родни,
Объявление похода
Вот как важно в эти дни.

Крепче с новым урожаем!
Сбережем свои труды!
Вражьи карты все смешаем,
Вражьи скомкаем ряды!

Мы – напористое племя,
Не опустимся на дно.
Други, жить в такое время –
Упоение одно.

Не пустячная задача –
Строить жизнь на новый лад.
Что в делах у нас удача,
Нынче видит стар и млад.

Но успехом не случайным
Мы заслуженно горды.
В битвах с явным злом и тайным
Закалили мы ряды.

Чрез какие мы пороги
И в какие шли года!
Нет, уж нас не сбить с дороги
Никому и никогда!

Наш Це-ка и вождь наш Сталин
Смотрят зорко из Кремля:
Нет ли где пустых прогалин,
Вся ли вспахана земля?

Там, колхоз где жизнью налит,
Не прирос ли злой лишай
И кулак глазищ не пялит
На колхозный урожай?

Не обижен ли кто-либо
Самовольством дурака,
И крестьян от перегиба
Защищает чья рука?

Обеспечена ль оплата
За колхозные труды?
Скоро ль будет жизнь богата
Там, где был приют нужды?

Сколько надо шерсти, ситца
Всем, для каждого двора?
Так успели обноситься,
Приодеться уж пора!

Где сменить растяп и дурней,
Чтоб деревни поскорей
Стали умственно культурней
И хозяйственно мудрей?

Взяли подвиг очень трудный
На себя большевики.
Мы открыли склад подспудный,
Больше мы не бедняки.

Свет победного итога
Гонит прочь былую тьму,
И колхозная дорога
Прямиком ведет к нему.

Где в колхозном переплете
И ценней какая нить,
Надлежит на вашем слете
Указать и разъяснить.

Дело славы, дело чести
Мы победно развернем,
Опыт общий – с вашим вместе –
Зреет, крепнет с каждым днем.

Слет ваш – радостная веха.
Мир вам, братцы, и совет!
С пожеланием успеха
Шлю вам радостный привет!

Зла в Афоне нет и следу,
Предушевный паренек.
Любит вечером к соседу
Он зайти на огонек.

«Добрый вечер, Пал-Иваныч!»
И пожатие руки.
Пал-Иваныч с книгой на ночь:
Над евангельем Луки.

«Добрый вечер, друг Афоня!
Из райкома аль в райком?
Посиди, за чем погоня?
Побалуемся чайком».

Так уютно,
Так приютно,
Самоварчик так поет.
Пал-Иваныч поминутно
Чашку с чаем подает.

Говорит он так солидно,
Речь такую слушать век, –
Сразу видно,
Сразу видно,

Что хороший человек.

Есть грешок в нем: богомолен.
Ну да бог ему простит,
Сам живет он, – всем доволен
И предрика угостит.

Жил когда-то ой богато,
А теперь наоборот.
Мало ль было что когда-то?
Нынче он, как весь народ.

Все в колхоз, и он туда же,
Подтянув себе живот.
Получилось как-то даже:
Он в колхозе счетовод.

На мудрейшие задачи
У него готов ответ:
«Как по части хлебосдачи,
Пал-Иваныч, сбою нет?»

Пал-Иваныч тихо крякнет:
«Первым делом важен план-с».
Раз-другой на счетах брякнет
И покажет весь баланс.

«Вот себя заобеспечим…
Не умрет без нас Москва…»
Крыть его, глядишь, и нечем,
Потому что – голова.

Видно все как на ладони,
Вот какие, мол, дела.
Ясно сразу для Афони:
Хлебосдача тяжела.

Вот с весны в колхозе кони
Чтой-то стали подыхать.
Ясно сразу для Афони:
Всей запашки не вспахать.

Нет порядочной супони,
А не то что – хомута.
Ясно сразу для Афони:
Не колхоз, а срамота.

Люди – лодыри и сони…
Хоть бежать отсель бегом…
Ясно, ясно для Афони:
Пал-Иваныч прав кругом.

Искривил Афоня губы,
Ус досадливо грызет:
«Отчего бы, почему бы
Так колхозу не везет?

Враг бы нам подставил ногу,
Так с врагами – благодать:
Кулаков у нас, ей-богу,
Не слыхать и не видать!»

«Весь колхоз перепололи.
Где тут взяться кулаку?..
Подогреть чаишку, что ли?
Я подбавлю сахарку».

Так уютно,
Так приютно,
Самоварчик так поет.
Пал-Иваныч поминутно
Чашку с чаем подает.

Говорит он так солидно.
Речь такую слушать век.
Сразу видно,
Сразу видно,
Что хор-ро-ший человек!