Вадим Степанцов - Орден куртуазных маньеристов (Сборник)

Весь год – поэзовечера.
Я так когда-нибудь помру.
Опять напился я вчера,
Опять мне стыдно поутру.

Зарядку сделать не могу
И это мучает меня.
Лежу - сплошной туман в мозгу -
При свете беспощадном дня.

Жена кричит: «Вот прохиндей!
Вернулся ночью, в доску пьян!»,
Я возражаю вяло ей:
«Но я зато - не наркоман!

Я - не убийца и не вор,
Не педофил, не некрофил.
Мне тяжко слушать этот вздор,
Да, выпил я, а кто не пил?

Есенин пил, Добрынин пьет,
Высоцкий квасил за троих,
И даже Ельцин поддаёт -
Ничем не лучше остальных.

Ты не кричи. Нельзя же так,
Когда уже идут войной
Американцы на Ирак;
Когда в стране твоей родной

Подделок водочных полно,
И всюду ложь обильная...
Я пью - ведь мне не всё равно,
Переживаю сильно я!

Пойми, пойми - я твой кумир!
А ты?!! Ты - тоже мой кумир...
Пойми, пойми - нам нужен мир!
Единый, нерушимый мир!».

Жена ушла, задумавшись.
Пусть, пусть попробует понять
Что я наплел про эту жись...
А я стал дальше вспоминать:

Да, мощно я вчера поддал...
Своим же собственным друзьям
Зачем-то закатил скандал -
Зачем, уже не помню сам.

Друзья простят, друзья поймут.
Я вроде всем им говорил,
Что я - звезда, я очень крут,
И в грудь себя при этом бил.

Ох, стыдно, стыдно... а почто
Под звуки песни «Бибигуль»
Я чьё-то поджигал пальто
И чьей-то шубки каракуль?

Зачем с дурацким смехом я
По попке девушек лупил?
Я сам не выношу хамья,
А вел себя – ну, как дебил.

Все это было как во сне,
А вспоминать мучительно.
Как морду не набили мне?
Вот это удивительно.

Я при девчонках - о, позор! -
Описал всю уборную,
Молол про секс какой-то вздор,
Чушь архитошнотворную.

Держа пивко в одной руке,
В другой держа «Столичную»,
Я на казахском языке
Пел песню неприличную.

Потом упал в костюме я
И так с улыбкою лежал...
О, пьяное безумие! -
Потом я с криком убежал,

Поймал такси, помчался вдаль,
Сто баксов кинул, мол, вези! -
Теперь мне этих денег жаль...
Очнулся где-то я в грязи,

Без денег, с мутной головой,
Без паспорта домой пришёл
И рухнул спать, как неживой -
О, как же мне нехорошо...

Но я – по-прежнему поэт.
Эй! Пьянство - всё-таки беда.
Друзья, скажите водке – «Нет!»,
А солнечному миру – «Да!».

В 2010-м – наступающем - году
Я очень сильно изменюсь и к святости приду.
Я перестану мясо есть, я брошу водку пить,
Про курево забуду я, начну в спортзал ходить.
Я стану воплощением здоровья, наконец,
И все зашепчутся кругом - какой я молодец.
Я по режиму буду жить и пить один кефир,
И бегать по утрам трусцой, чтоб сбросить лишний жир.
Займусь я бодибилдингом и стану пресс качать,
И на работе больше всех я стану получать.
Карьеру быстро сделаю - поскольку всех бодрей,
Румяней, энергичнее, настойчивей, мудрей.
Я накатаю книжицу о радости труда,
О том, что пить, как и курить, не нужно никогда.
Сто лет, возможно, проживу - здоровых, долгих лет...
Ну, а пока той святости во мне, конечно, нет.
Я сам себе назначил срок - то будет новый век.
До той поры хочу успеть пожить… как человек!
Осталось мало времени до резких перемен.
Нет, я не должен трезвым быть среди постылых стен!
И нажираюсь водки я, и пива - как бы впрок,
Зубами жадно мясо рву, чтоб накопить жирок.
И беспрестанно я курю, и неустанно пью,
На четвереньках бегаю, похожий на свинью.
Шарахаются от меня соседи и друзья,
Ведь я небрит, ведь я немыт, воняю крепко я.
Ох, напоследок я хочу повеселиться всласть -
Я начал пакостить кругом и начал вещи красть.
Я захожу в любой подъезд, чтоб справить там нужду,
Старушек полюбил пугать - я их у лифта жду.
Внезапно, с диким хохотом, бросаюсь я на них -
Им корчу рожи страшные и даже бью иных.
Потом бегу к друзьям-бомжам, мы политуру пьём
В каком-то детском садике, под крашеным грибком,
И голосами хриплыми орём мы до тех пор,
Покуда не заявится милиция во двор.
Себя я в вытрезвителе всё чаще нахожу -
Лежу под серой простынёй, от холода дрожу.
Пусть с бодуна меня мутит, колотит и трясёт,
Пусть перегаром от меня за километр несёт,
Я тихо бормочу себе: «Я лишь сейчас - такой,
Ждёт очищенье впереди, и святость, и покой...
Уже через два месяца наступит Новый год,
Он обновленье лично мне с собою принесёт.
Тогда - ни капли в рот, клянусь. А нынче я - спешу,
Опять я вечером напьюсь и мясом закушу!
Да, кстати, нужно провести один эксперимент -
Перед великой трезвостью понюхать клей «Момент»,
Да мухоморов бы достать, да дёрнуть анаши, -
Всё перепробовать хочу, все средства хороши...».
Лежу я в вытрезвителе, одежды не дают,
На фоне белокафельном здесь чёртики снуют.
«Уйдите, проклятущие!» - кричу я им, чертям,
глазами злобно зыркая по стенам и углам.

Очень грустная была девушка Аннет,
Повторяла про себя: «Смысла в жизни нет».
Проклинала этот мир и свою судьбу.
Не хотела жить Аннет и спала в гробу.

Говорила всем она лишь про суицид,
Начитавшись ужасов, плакала навзрыд.
Музыку унылую слушала Аннет,
В комнате покрасила стены в чёрный цвет.

Вдруг свела её судьба с пареньком простым,
Улыбнувшись, он сказал: «Тю, чего грустим?
Меня Жориком зовут. Выпьем или как?» -
И сплясал перед Аннет танец краковяк.

Он привел её к себе, водкой угостил.
Вдруг подумала Аннет: «Жорик очень мил».
И, расслабившись, Аннет быстро напилась,
С Жориком вступив затем в половую связь.

Сладкая, горячая ночь у них была,
Ведь на этот раз Аннет не в гробу спала!
С этим парнем проведя пять ночей подряд,
Изменилася Аннет, полюбив разврат.

Перекрасилась она, стала веселей,
Стала рэйвы посещать. (Жорик был ди-джей).
Все подходят к ней: «Аннет? Неужели ты?
Мы не знали, что в тебе столько красоты!».

Парни все теперь хотят с ней потанцевать,
В общем, счастлива Аннет - незачем скрывать.
Светятся глаза у ней, светится душа...
Девушки! Любите жизнь! Жизнь так хороша!

Не мрачнейте - это вам, правда, не идёт.
Улыбайтесь до ушей - счастье вас найдёт!

В известный рок-клуб я однажды забрёл,
Я был «под шофэ» уже малость.
Со сцены гремел чумовой рок-н-ролл,
Толпа там вовсю отрывалась.

Внезапно я встретил красотку Аннет
Она подошла ко мне с пивом:
«О, Костик, привет! Сколько зим, сколько лет!» -
Скользнув по мне взглядом игривым.

Аннет несказанно была хороша -
Опять перекрасилась крошка.
Мы выбрали столик себе не спеша,
Решив пообщаться немножко.

- Аннет, что случилось? Ты так весела,
Кокетлива и сексапильна.
Когда-то ты грустной девчонкой была,
Была депрессивной стабильно.

- Да брось, Костик, лапа, что было - прошло,
В то время я думала много.
Тогда мне казалось, что жить тяжело,
О смерти молила я Бога.

Потом вдруг опомнилась - жизнь-то идёт,
У каждой подружки есть парень.
Придумал, наверное, не идиот,
Чтоб дать каждой твари по паре.

И я полюбила, и вдруг поняла,
Что время бежать от маразма.
Какой же я дурочкой раньше была -
До первого в жизни оргазма!

Любовь потрясла, восхитила меня!
У зеркала стала вертеться:
Красивая девка я, вся из огня,
Сама не могу наглядеться.

Так хватит, решила я, время терять!
Вон сколько вокруг наслаждений -
Хочу целоваться, в объятьях стонать,
И двух тут не может быть мнений.

Ах, сладостной суки мне нравится роль,
Я - сука, я - сладкая сука...
Да! Кроме любви, есть ещё алкоголь -
Ведь тоже отличная штука!

Ещё - сигареты, ещё - рок-н-ролл,
Кайфов в этой жизни немало.
Всё в жизни - наркотик, всем нужен укол,
Такой, чтоб потом не ломало.

Ты, кстати, порнушку мне дать обещал:
Я порно теперь полюбила.
А помнишь, ты чуйкой меня угощал?
Меня тогда мощно прибило.

Пойдём потанцуем? - мы встали с Аннет,
И, пусть её мощно шатало,
Под трэш станцевали мы с ней менуэт,
Потом вместе вышли из зала.

... А ночью она обнимала меня,
Стонала, кричала от страсти.
Проснулись мы поздно, уже в свете дня,
Она мне сказала: «Ну здрасьте...».

Я ей любовался, сидел и курил,
И гладил рукой её тело.
Она бормотала: «Подлец... Заманил...» -
И вся от стыда розовела.

Потом вдруг привстала, довольно смеясь,
В меня запустила подушкой...
Мы вновь обнялись, на постель повалясь,
С Аннет, моей новой подружкой.