М. Ножкин - Точка опоры

Тот день настал, последний день гастролей,
Ваш «Светофор» мигнул в последний раз,
Театру план и премии устроив,
Вы снова позаботились о нас.

Ваш «Светофор» светил нам всем два года,
Спектакль шёл, как говорят, на ять!
Терпения хватало у народа
Ночами за билетами стоять.

И он, народ, над «и» поставил точку
И «Фэ» свое, где надо, заявил,
И Вас, без министерской проволочки,
На радость всем народным объявил.

Смеётесь Вы совсем не ради смеха,
Вы Чести и Добру достойный Друг.
Вы — труженик в большом горячем цехе,
И это понимают все вокруг.

Мы от себя Вас отрываем с кровью,
Вы — наша гордость, наш победный флаг.
Желаем Вам успехов и здоровья
И всех земных Вам радостей и благ.

Вас ценят все. Вас любят без утайки.
И в городе любом и на селе.
Спасибо Вам, родной товарищ РАЙКИН,
ЗА ТО, ЧТО ВЫ ЖИВЁТЕ НА ЗЕМЛЕ!

Ганичев Валера —
Эта наша мера
В слове и в культуре,
И в литературе.

Ганичев Валера —
Нам живым примером,
Верность долгу, службе,
Родине и дружбе.

Ганичев Валера —
Вечным пионером
В каждом добром деле
Каждый день недели.

Ганичев Валера —
Это не карьера.
Это труд огромный,
И достаток скромный.

Ганичев Валера —
Это ж, братцы, эра,
Это ж знаний зданья
В книжкиных изданьях.

Ганичев Валера —
Верным кавалером
Рядышком со Светой
И зимой и летом!

Ганичев Валера —
Это крепость ВЕРЫ
Праведной и славной
Нашей православной.

Ганичев Валера —
Это Русь без меры,
Это ширь без края,
И душа родная!

Наш друг, соратник, юбиляр,
Сам из Волхвов, хоть и не стар,
Боец Распутин Валентин —
В России ты такой один!

Всем нашим — кровная родня,
Ты нам — духовная броня,
Ты наша совесть, суть и свет,
Наш современный Пересвет!

Спаси Господь тебя, спаси
Во благо матушки Руси!

В безвестном девятьсот шестом году,
В уральской тишине, по воле Божьей,
Родился, формалистам на беду,
Неугомонный реалист Сережа.

Папаша приучал его к труду,
К нормальной, человеческой работе,
Но сын отрезал: «Я в кино пойду,
Где жизнь куется — там меня найдёте».

И был таков. Умчался в Ленинград.
Учился сам. И сам учил кого-то.
Жевал науки с раннего утра
И подымался к мастерским высотам.

Поднялся. Вырос. Создал сам себя.
Расправил плечи. Выбрал путь отменный.
Собрал вокруг талантливых ребят
И стал авторитетом неизменным.

Потом Москва, потом кипящий ВГИК,
И Горьковская студия родная,
Потом… Потом Париж к нему привык,
И мир к нему привык, мы это знаем.

С тех пор прошло не так уж мало лет,
С тех пор его хвалили и трепали,
С тех пор он много фильмов «выдал в свет»,
И все они в учебники попали.

С тех пор о нём повсюду говорят,
У нас, у них, на севере, на юге,
Возносят до небес, боготворят
И даже моют кости на досуге.

Он весь в делах, в учебниках, в трудах,
Он весь в энциклопедиях навечно,
И всё-таки остался навсегда
Простым, доступным, нашим, человечным.

Таких, как он, пожалуй, нынче нет,
Объект, вполне достойный обожанья,
Достойный изучения предмет,
Пример, во всем достойный подражанья.

И в сердце поздравление стучит,
Трепещет в нетерпении гитара,
Так пусть же наша песня прозвучит,
Уральская, почти… в честь Юбиляра.

Все замрите, все замрите
И на сцену наведите окуляр,
Посмотрите, посмотрите,
Как умеет улыбаться Юбиляр!

Он Народный из народа,
Вечный труженик, теперь Герой Труда,
В нём уральская порода
Не иссякнет ни за что и никогда.

Помотался он по свету,
Красноречием планету окропил,
Места нету, места нету,
Где бы он хоть раз ногой не наступил.

Он по сердцу выбрал пару
И семейный навсегда решил вопрос —
Он Тамару, он Тамару,
Словно знамя, через все бои пронёс.

Либерал он всем известный,
Всем доступен и у всех он на виду,
С нами вместе тянет песни
И сражается с актёрами в «балду».

Личный почерк режиссёрский
Он на всех учеников своих простёр,
Он актёрский, он актёрский,
Значит, самый наш любимый режиссёр.

Нас на пробы не гоняет,
Не морочит нас словесною игрой,
И кого снимать, он знает,
Не зовёт по 20 человек на роль.

У него вся жизнь в походах,
Пообедать удаётся не всегда,
Бутерброды, бутерброды —
У него всю жизнь любимая еда.

Как сказал его биограф —
В нём навалом кулинарного нутра,
Если б не кинематограф,
Он давно уже ушёл бы в повара.

Он в кино, как сокол, кружит,
Очень многих оперил и окрылил,
Он помог летать к тому же
Даже тем, кто от рождения бескрыл.

В нём художник жив бесспорно,
Любит нужный цвет для фильма поискать,
Нынче красит красно-чёрным,
Пофранцузит — и вернётся к нам опять.

Сколько раз тупым вопросом
Жизнь тайком его долбила со спины,
Хорошо, что безволосый,
И на нём теперь не видно седины.

Ищет вечно, ищет страстно,
За всю жизнь талантов горы перерыл,
Сколько женщин первоклассных
Лично для кинематографа открыл.

Всей планеты все студенты
Поучиться у него давно хотят,
Сколько абитуриентов
На деревьях в ожидании сидят.

Будь здоров, наш милый мастер,
Много лет ещё на радость нам живи,
Полный силы, полный страсти,
Помогай нам строить нашу «се ля фи»!

Мастер прочный, мастер точный,
Вечной молодости береги тайник,
Будь здоров, Первоисточник,
Будь здоров, неиссякаемый родник!

Олег Бакланов — светлый человек,
В делах, в поступках, в дружбе, в убежденьях,
Таким уж получился он с рожденья,
Таким он и останется навек!..

Всегда немного выше суеты,
Всегда готов самокритичным взглядом
Окинуть жизнь… немного с высоты…
Себя и нас поправить, если надо…

Солдат Отчизны, стойкий коммунист,
В лихие дни не истекал слезами!..
Наш неподкупный, грустный оптимист,
С печальными и добрыми глазами…

Всегда подтянут, собран, скромен, прост,
Не терпит болтовни, нытья, брюзжанья,
Его не сломят деньги, чин и пост,
Он нам пример, достойный подражания!

И где б он ни нырял в людской содом —
В Москве ли, в Риме, в Харькове, в Париже, —
К жене он рвётся, к нам, в родимый дом, —
Иславское ему, конечно, ближе!

Надёжность, совесть, доблесть, ум и честь
Ведут его по жизни неустанно!..
Как хорошо, что ТЫ на свете есть,
Наш светлый друг, родной ты наш БАКЛАНОВ!!!

Я всю Москву
пешком
обошёл,
Другого ЦДРИ
нигде не нашёл,
А в свой юбилей,
гардеробно
кипучий,
ЦДРИ всех театров
лучше!

Артистов — туча,
Под сводом этим
Смешались в кучу
Отцы и дети.

На сцене — речи,
В буфете — встречи,
Бьют грошом, —
Очень хорошо!

Раз день рожденья — гони поздравленья,
Отметь положительные явленья!

В этом, стоящем на Пушечной, здании
Дважды Ильич выступал на собраниях,
Здесь с нигилизмом искусство боролось,
Здесь Маяковский читал «Во весь голос!».

Здесь существует актив и дирекция,
Здесь ежедневно проводятся лекции,
Конкурсы, смотры и диспуты дружные,
Выставки нужные и ненужные.

Здесь, на творческих собраниях,
Принцип сосуществования.

Вам, управляющим этого дома,
Вьюга полярная стала знакома,
Мёрзли на Северном полюсе дружно,
Не собираетесь греться на Южном?

Вы заслужили почёт и успех,
Много объездили стран,
Сидите на сцене выше всех,
Над вами лишь… ресторан.

Ваших трудов мемуарных не счесть,
Вы — знаменитые люди.
Правление славлю, которое есть,
Но трижды, которое будет!

Я настрочил стишок, ты накатал поэму,
Рецензию он тиснул на неё,
Хорошие, талантливые все мы,
И равные в величии своём!..

В величии?.. В безличии, конечно,
В бесцветии, в бездушии творим,
В угоду дня своим стихом поспешным
Безнравственность взахлёб благодарим.

Воссели чинно на домашних тронах,
Собой, судьбой довольные вполне,
Меня не тронь, и я тебя не трону,
Меня похвалишь — я тебя вдвойне!..

Мы славные, хорошие ребята,
Идём по жизни дружною гурьбой,
Бежим, спешим, торопимся куда-то
И пьедесталы тащим за собой.

Мякину слов рифмованных хватая,
В редакции торопимся тотчас,
В уме доход построчечный считая…
И странно убеждаться каждый раз,
И страшно констатировать подчас —
До слёз, до дыр не нас народ читает,
Не нас народ цитирует, не нас!..

Кого ж тогда? Да классиков, опять же…
Но сколько ж можно классиков зубрить?
Что нового они сегодня скажут,
Чем нынешних способны одарить?

Слова не те, и темы устарели!..
Вот разве мысли, чувства всё живут,
Да истиной, да правдой с колыбели
Нас к лучшему да к вечному зовут?..

Вот разве что… А современность где же?
Где темпы, ритмы, скорость, суета?
Где, наконец, поэзия труда?
Бегут года, — а в классиках всё те же,
А нынешних там что-то не видать…

Но мы же есть! И пишем, и рифмуем,
Отображаем и воссоздаём,
Общественное мнение куём,
На сценах монументами встаём,
Ликуем, и воркуем, и кукуем,
И крепко спим, и сладко так жуём!..

Вот потому-то, серость отметая,
В наш славный век, и год, и день, и час,
До слёз, до дыр не нас народ читает,
Не нас народ цитирует, не нас!..

Опять на свете неуютно, нелюдимо,
И непогода гонит с улицы взашей,
И снова пасмурный рассвет непроходимый
Вскипает муторно в израненной душе.

Случайных встречных твёрдокаменные лица
Мелькают пасмурно в привычной полутьме.
Тоской исходит златоглавая столица
По жизнерадостной московской кутерьме.

И даже зелень заскучала, посерела,
И даже птицы вдруг замолкли до поры,
И даже ветры вдруг затихли неумело,
И даже детям в день такой не до игры.

Тревога по сердцу волною мутной катит,
Безвестность мучает в печальный этот час,
Надолго ль нас ещё на этом свете хватит?..
Надолго ль хватит света этого для нас?..

И сохнут мысли, хоть повсюду половодье,
Надежды тают и теряются вдали,
И тучи мчатся в неразрывном хороводе
Над беспросветностью беспомощной земли…

И вдруг, откуда ни возьмись, но трижды кстати,
С разбегу вырвавшись из-под бетонных туч,
Мелькнёт в багровом, затухающем закате,
Как луч надежды, долгожданный солнца луч!

И сразу всё вокруг взрывается, ликует,
И оживает мир, улыбки не тая,
И слышу песню вдруг, весёлую такую,
И снова верю в бесконечность бытия!..

Откуда вдруг — народ, война, страна,
Судьба, Россия, Родина, Планета?..
Не лучше ли — волшебница Весна,
Да соловьи, да вздохи до рассвета?

Да сквозь туман — восторженный восход,
Глазастые, брильянтовые росы,
И в золотистой дымке небосвод,
И девичьи тугие грудь и косы?..

Ликуй, ходи, дыши, стихи пиши,
Пари на крыльях счастья над Землёю,
О пташках, о букашках расскажи
И обходи проблемы стороною.

Ан нет!.. В душе и в мыслях — ураган,
Всё, что вокруг, клокочет в каждой клетке!..
Мне Родина с рожденья дорога,
Я не могу свернуть с дороги предков!

И пусть за мной толпа проблем бежит,
И пусть толпа забот спешит навстречу,
Зато какое счастье — слышать Жизнь,
Жить радостью и болью человечьей!

Судьба моя, прекрасная судьба,
К Добру и Правде вечное движенье,
Со злом, с несправедливостью борьба,
С предательством и с подлостью сраженье!..

И если Человека разогнуть,
В нём Совесть, Разум оживить при этом,
Тогда свободно смогут все вздохнуть, —
И пташки, и букашки… и Планета!..