Федор Сологуб - Том 5. Война. Земля родная. Алый мак. Фимиамы

Зелёный сон под небом голубым
Разорван утром молчаливым.
Рассвета серого ползучий дым
Предстал очам моим пугливым.

Отрекись от себя, человек, –
Нам лишь это одно и возможно.
Всё другое в ничтожный наш век
Мимолётно, забвенно и ложно.

Взвивая тучи пыли сизой,
Внезапно ветер загудёт,
И тонкой и прозрачной ризой
Просторы улиц облечёт.

Из черепа исходит свет лампадный,
  Не разгоняя тьмы.
О чём, о страж, угрюмый и злорадный,
  Смеёшься вечно ты?

Боже мой! Сколько душевной усталости!
Сколько раз в бездну греховную падано!
Сколько раз молено Божеской жалости
В синем курении тихого ладана!

Молитвы сладкогласный гений,
Твой кроток взор и речь тиха,
Но пояс твой из вожделений,
Твоя одежда из греха.

Без чарований и обаяний нельзя мне жить.
Отравлен воздух моих долин
Тоской страданий, и увяданий, и злых кручин.
Иль чары деять, или тужить.

Неведомый цветок благоухает слаще.
  Слова мертвят и запах, и мечты.
Мы улыбаемся тем радостней и чаще,
  Чем менее словами заняты.

Взойдёт любовь, нетленно-молодая,
Блаженные настанут времена,
И, без зачатия детей рождая,
  Возникнет дивная жена.

Обширный мир тончайших очертаний,
  Бесцветный, но изящный круг!
Вне жизни он, но в нём – родник мечтаний,
  Он любит медленный досуг.

Безумных дней томительная смена,
Ночей безумия томительная мгла, –
Их ткань легка, как злая пена,
И входит в жизнь, как хитрая игла.

В час, лишь Господу известный,
В час полуночи глухой
К нам сойдёт Жених Небесный
Потаённою тропой, –

И блажен, кто бодр и светел,
Ждал Желанного в ночи,
Кто ночные тени встретил
Ясным пламенем свечи.

Кто ж, печалясь в мёртвом мраке,
Не поддерживает свет,
  Для того на браке
    Места нет!

Наконец надо мной зазвучал
Твой призыв, чародейка весна!
Я услышал его и восстал
От глубокого зимнего сна.

И расстался я с тёмной тоской.
Пред тобою, весна, я стою.
Я разнежен твоей красотой
И весеннюю песню пою.

Я пою о восстаньи моём, –
Я о тёмном паденьи забыл!
Я о громе пою, – этот гром
Благовестно меня разбудил.

Наконец-то добились мы счастья,
Но какою ценой!
Выносили мы холод ненастья
И палящий томительный зной.
Миновало тяжёлое время.
Позабудь истомившее бремя.

Говоришь ты: «Промчались невзгоды,
Но глубокий оставили след,
И не смоют Летийские воды
Отпечатков промчавшихся лет».

Милый друг, не крушися напрасно,
Не мрачи опасеньем души.
Если небо над нами так ясно,
Наслаждаться и верить спеши.

Если б снова порывы печали
О прошедшем тебя взволновали,
Подымая рыданьями грудь, –
Поскорей осуши свои глазки,
Расточай мне желанные ласки,
И былую тоску позабудь.

Благоуханье по весне,
В прозрачной ночи трепетанье,
Лучи от звёзд и блеск в луне,
В реке порожистой журчанье,

И ветер, нежное дыханье,
Подъемлет шёпот по волне,
И ты, полночное мечтанье,
Опять разбужено во мне.

Опять в душе встаёт тревога,
И совесть поверяет строго
Всю жизнь безумную мою.

Но то, что было горьким чадом,
Теперь блаженным стало ядом,
И этот яд я тихо пью.

Трава свежа, земля мягка,
Ничто не мучит, не заботит.
На небе тают облака,
А солнце ноги мне золотит.

Тропы над берегом реки
Не знаю я, куда приводят.
Мои мечтания легки
И так беспечно колобродят.

На берегу ряды кустов
Порою ветер нежно клонит,
А лес от птичьих голосов
Поёт, звенит и нежно стонет.

Покой над тихою рекой
С покорной кротостью знакомит,
И ветки гибкой ни одной
Моя рука не переломит.

Душа, как верная раба,
У Бога ничего не просит,
Но если что ей даст судьба,
Возьмёт и ничего не бросит.

А если горе ей сулит,
А если муки ей готовит,
Она за всё благодарит,
За всё Владыку славословит.

Всегда покорна и светла,
Она ни с чем, ни с чем не спорит,
Не разделит добра и зла,
И смерти с жизнью не поссорит.

От зноя не стремится в тень,
И вечной ночи не торопит,
Настанет неизбежный день,
И будет кубок жизни допит.

Он пойдёт с безумием во взоре,
С радостью, разлитой на лице,
На восток, где ярко блещут зори,
Где два солнца в золотом венце.

Он пойдёт, счастливый и прощённый,
Солнце знанья и любви встречать,
И, огнём могучим не сожжённый,
Будет он лучи их целовать,

И когда вернётся он к народу,
Светом весь проникнут и облит,
Он давно желанную свободу
Изнемогшим братьям возвестит.

Как ты злобно рыдал! Как ты гневом горел!
  Как вздымалась порывисто грудь!
Ты на битву рвался, головы не жалел,
И казалось стыдом отдохнуть.

Но порыв твой утих, успокоился гнев,
  В сердце снова любовь и покой,
И опять, как толпа восхитительных дев,
  Пролетают часы над тобой.

Снова жизнь хороша для влюблённой души,
  Снова сладки и ночи, и дни,
Впечатления жизни и сны хороши,
  Всё отрадно, куда ни взгляни.

«О чём прикажешь мне пропеть,
  Блистательный барон?
Всё, что изволишь повелеть,
Я воспою под лирный звон». –

«Изволь, тебе я тему дам,
Да только справишься ли с ней?
Спой прежде славу господам,
Могучим, славным словом нам,
Потом о бедных пожалей,
О нищете пропой своей». –

«О, господа и госпожи!
  Мне жаль не нас.
Как много зол, и бед, и лжи
  Везде у вас!
Как вы боитесь нищеты!
  Не прочен ваш покой!
Богатство – чуждо красоты.
Тот, кто боится наготы,
Он друг ли истине нагой?» –

«Довольно. Песнь твоя смешна,
  Безумен ты, старик,
Иль дамам роскошь не нужна?
Или работать я привык?
Уж не пустить ли наших жён
По нивам бегать босиком?
Старик, старик, ты нам смешон,
Пропой-ка лучше о другом». –

«Беден я, но не жалею
  О себе ничуть.
Я борьбой тоску развею,
И от жизни я успею
  Сладко отдохнуть,

Жизнь изжив в труде упорном,
В день, когда зелёным дёрном
  Мне прикроют грудь.

Жизнь с борьбою неразлучна,
Кто покоен, не живёт.
Жить в покое сердцу скучно,
А в борьбе грозовотучной
Бог к победе нас ведёт.
Счастье с честной нищетою,
С простодушной красотою
Только в хижинах живёт».