Мария Французская - 12 повестей Марии Французской
Жимолость
Давно, друзья, готов для вас
Весь шелком вышитый рассказ,
Который вам знаком из детства
И слышан вами много раз.
Мы «Жимолость» зовем его.
Слова не весят ничего.
Слова – трава, лишь «козий листик»,
Да только в них все колдовство.
Вопросы есть у многих стран:
Что королева, что Тристан?
И что случилось на дороге,
На том пути, что им был дан?
Я книгу старую нашла,
Там их историю прочла.
И, будто с ними, их тропою
Любви и горечи прошла.
Король Тристана гонит прочь:
Племянник молод. Превозмочь
Не может страсти к королеве,
Огнем пылает день и ночь.
В Уэльсе он, в краю родном,
Весь год живет, забывшись сном, —
Отшельником, певцом, поэтом.
…А грезит только об одном.
Не удивляйтесь, господа:
Влюбленный еле жив, когда
Его вторая половина
Вдали, как горная гряда.
Тристан не в силах больше ждать.
Но не затем, чтоб обладать,
Он в Корнуолл немедля мчится —
Лишь королеву увидать.
В густом лесу сегодня он
Искать приюта принужден.
Живет, как нищий, подаяньем,
Но ждет вестей со всех сторон…
А вот и новость, птичья трель:
Людей сзывают в Тинтажель.
Король на Троицу устроит
Веселый праздник, общий хмель.
Уже озноб Тристана бьет:
Ведь тот, кто в Тинтажель идет,
Тропу лесную не минует —
Там мой изгнанник часа ждет.
Дорогу зная, как свою,
Тристан находит на краю
Высокий куст, лесной орешник,
Как будто вросший в колею.
Он, как охотник, напряжен,
Не может дрожь унять никак.
И, веточку сломав, ножом
На ней он вырезает знак…
«Тристан-Тристан-Тристан-Тристан» —
Таков теперь его букварь.
И это светит, как кристалл,
На мачте корабля – фонарь.
И королева, на весу,
Письмо читает по слогам —
И понимает, что в лесу
Свиданья ждет любимый сам.
…Весь мир противится любви!
Влюбленных рвут на сто частей.
Рыдают бедные мои,
Как двое брошенных детей.
Как жимолость в густом лесу
Орешника обнимет ствол —
Так обнимает королева
Возлюбленного своего.
И если б разлучили их
Хотя б на день, хотя б на час —
Вздохнув глубоко, в тот же миг
Он бы умерли тотчас.
Мой Друг! Так оба мы, увы,
Умрем в разлуке, я и вы.
Об этой песне наяву
Узнали люди разных стран.
А я-то с ней всю жизнь живу —
Ее напел мне сам Тристан.
Таких историй в мире нет.
А если были, то давно.
Но «Жимолости» тихий свет
Горит и греет, все равно.
Слова не весят ничего.
Слова не весят ничего.
Слова – трава, лишь «козий листик».
Да только в них – все колдовство.
![Екатерина Дмитриева - Александр I, Мария Павловна, Елизавета Алексеевна: Переписка из трех углов (1804–1826). Дневник [Марии Павловны] 1805–1808 годов](/uploads/posts/books/272784/272784.jpg)
