Николай Тарасов - И вновь о женщине пою

Ты молчала – безнадёжно,

В том была моя вина.

Это я неосторожно

Оскорбил тебя, жена.

Ты молчала – я услышал!

Я вернулся, я пришёл.

Сделал вид, что, будто вышел

Я за тортиком на стол.

Ты молчала до размолвки

И теперь опять молчишь.

Суета моя без толку —

Ты обиды не простишь.

Ты меня не замечаешь,

Словно здесь и нет меня.

Хорошо, не прогоняешь,

Только полон взгляд огня.

Торт мой явно не сработал,

Ем его один – давлюсь.

Ты молчишь, но я-то слышу,

Боль твою, чуть глуше пусть.

Ты прости меня, родная!

Я тогда был очень зол.

И поверь, я не играю,

Я вернулся, я пришёл!

Я о встрече с тобою мечтаю,

Проживая её сотни раз.

И, притом, ясно я понимаю,

Что не будет той встречи у нас.

Мы с тобою живём параллельно,

Развело время наши пути.

Ты живёшь в мире том запредельном,

Где мне места никак не найти.

У меня – ураганы, метели,

Всё заполнено только тобой.

Горизонт наши две параллели

Сводит вместе здесь, в точке одной.

Потому не могу отказаться

От тебя, как от светлой мечты,

Ведь когда-нибудь, может так статься,

Ты дойдёшь до заветной черты.

Я научился женщин презирать,

И это меня просто угнетает

И заставляет мучиться, страдать,

И болью мою душу наполняет.

Сегодня ночью был я на Тверской

И видел проституток вереницы,

Они кружили стаей надо мной,

Как хищные, прожорливые птицы.

Всё светлое втоптали они в грязь,

Порушили основы мирозданья,

Нельзя назвать их иначе, чем мразь,

Но эта мразь мне принесла страданья.

Развенчан миф о женщине святой.

Как далека сейчас она от идеала.

Я не хотел бы знать её такой,

Какою она в мире этом стала.

Продажная, испитая до дна,

Собравшая в себе пороки вместе,

Не может зваться Женщиной она,

Без прежнего понятия о чести.

Тебя нет на земле, ты у Бога в гостях,

Не приду я к тебе, не приеду,

Позвонить не смогу, чтоб сказать впопыхах —

Ты не жди меня, мама, к обеду.

С детских лет я привык, что ты рядом со мной,

И, казалось, что будет так вечно,

Потому не успел тебе, самой родной,

Я признаться в любви бесконечной.

Не сердись, дорогая, прошу, не сердись,

Что таким вот нескладным я вышел,

Вы с отцом вместе прожили долгую жизнь,

Но признаний я в доме не слышал.

Вы в сердцах ваших прятали чувства свои,

Но всегда ты отчётливо знала,

Что вы с ним не прожили ни дня без любви,

И тебе этих знаний хватало.

Я всегда, говорила ты, был весь в отца,

Рос я черствым, как то ни печально.

Но сегодня я вдруг осознал до конца,

Что отец был не прав изначально.

Мы любовью делиться с родными должны,

Не стыдясь, в том должны признаваться.

И пока те слова будут людям нужны,

До тех пор будет жизнь продолжаться!

Я к тебе опоздал, и любовь не донёс,

Не увидел счастливой улыбки,

Но ты знай, моя мама, – сынок твой подрос

И теперь исправляет ошибки.

Тебя нет на земле, ты у Бога в гостях,

Не приду я к тебе, не приеду,

Позвонить не смогу, чтоб сказать впопыхах —

Ты не жди меня, мама, к обеду.

Ты отдалась мне внезапно, случайно.

Будет причина всегда твоей тайной.

Мне не понять этой страсти порыва,

Ты отдалась, как шагнула с обрыва.

Ты отдалась, потеряв весь свой разум.

Ты отмела все условности сразу.

Слышал крови я кипение в жилах,

Чувствовал сердцем, меня ты любила!

Что же случилось, моя дорогая?

Утром ты стала мне снова чужая,

Словно и не было ночи у нас.

Что это было, какой «бабий час»?