Николай Тарасов - И вновь о женщине пою

Прикоснусь к волосам твоим

чёрным как смоль,

Буду молча их запах вдыхать.

И отпустит, уйдет

в глубину сердца боль,

Будет сердце мое отдыхать.

Я зароюсь лицом

в это чудо земли,

И душа улетит в бесконечность!

Буду тихо шептать я

слова о любви,

И подхватит нас звёздная вечность!

Я славлю женщин красоту,

Но сам люблю одну лишь ту,

Кого зову своей женой.

Она одна! Она со мной!

Вот ей стихов я не писал,

Я прозой ей всё рассказал

И с ней живу уж много лет,

Хотя и ветрен, как поэт.

Могу на сторону сходить —

Как можно женщин не любить?

Но возвращаюсь только к ней,

К любимой женушке своей.

Не болен я тобою, это к счастью,

Не можешь повлиять ты на меня.

И не в твоей, милашка моя, власти

Гонять меня с огня, да в полымя.

Твоими чарами, отнюдь, не околдован,

Я не лежу, как все, у твоих ног.

Скорее я в тебе разочарован

И потому в оценках очень строг.

Не нравится твоя мне бессердечность,

Высокомерие твоё и красота,

Не нравится надменность и беспечность.

Мне кажется, ты внутренне пуста.

Поклонников своих ты презираешь

И, позволяя им себя любить,

Ты ими бесконечно помыкаешь

И заставляешь их тебе служить.

Когда-нибудь тебе всё возвернётся,

Бог даст, и повстречаешь ты ЕГО,

Который вслед тебе не обернётся,

А ты… ты просто влюбишься в него.

Тогда поймешь, как ты несправедлива

Ко всем несчастным, что вокруг тебя.

Что из того, что внешне ты красива?

В душе ты покопайся у себя…

Как хорошо, что я тобой не болен,

Ведь кто-то должен был тебе о том сказать,

Чтобы спустилась вниз ты с колоколен,

Которые всё продолжаешь воздвигать.

Ты от меня бежишь, как от чумы,

Как будто денег у меня взяла взаймы,

Как будто я бродяга прокажённый,

А не твой муж, тобой заворожённый.

Уже неделю спишь ты где попало,

Худющая, как смерть, я видел, стала.

Одни глазищи только на лице,

Подумай ты о матери, отце…

Ты избегать стараешься меня,

Не отвечаешь на звонки в начале дня,

Не отвечаешь и в обед, и ночью тоже.

Как на тебя всё это не похоже?

Прошу тебя, одумайся, вернись,

Давай начнём сначала нашу жизнь,

Простим обиды прежние друг другу.

Ну сколько можно так ходить по кругу?

Остановись, нельзя жить на бегу,

Я объясниться даже не могу,

А уж коснуться губ твоих, о том нет речи,

Жена моя, ну, сделай шаг навстречу…

Свет моих ты очей,

Драгоценность земная!

Боль бессонных ночей,

Моя боль дорогая!

Припадаю к стопам

В благодарности лютой…

Жизнь позволила нам

Насладиться минутой.

Растворяюсь в тебе

До конца, без остатка,

И случайно слезу

Я роняю украдкой…

Какой прекрасный день сегодня —

Всё оттого, что ты здесь, рядом.

И сказки дух предновогодний

Окутал нас дурманным ядом.

Принцессой кажешься ты мне,

Какой-то сказочной и зыбкой…

Узор мороза на окне

Вдруг засверкал твоей улыбкой.

А сказка – вот она, кругом

Сверкает золотом, искрится…

Назвать всё это можно сном,

Но только это мне не снится!

Хочу всё снова повторить,

Хочу всё снова испытать,

Чтобы из губ твоих испить

Вновь неземную благодать!

И, что бы в жизни ни случилось,

Тебя уже мне не забыть.

Куда бы ты опять ни скрылась,

Во мне останешься ты жить!

Хочешь?

Чтоб наш мир перевернулся —

Старый и седой уже от пыли,

Чтобы с миром он другим столкнулся,

Чтобы там такие ж люди были?

Хочешь?

Я сейчас одним букетом

Звёзды соберу со всей вселенной?

Превращу я эту зиму в лето…

Улыбнись… и стань обыкновенной!

Ты скажи —

Я горы с места сдвину,

Осушу глубокие моря,

На луне я посажу рябину,

Чтоб краснела, гроздьями горя!

Для меня —

Закон – твоё желанье!

Пред тобою раб, упавший ниц.

Я люблю тебя, моё Очарованье,

За дрожанье дорогих ресниц!

Ты, как всегда, сегодня занята,

Опять болтать мы будем всякий вздор.

Дел бесконечных дым и суета

Заставит нас плести из слов узор.

Как плохо, что мы оба при «постах»!

«Мундиры» нашу жизнь так обедняют…

Сказать бы мне всё то, что на устах,

А не могу, – «мундир» не позволяет!

И лишь себе признаться я могу,

Что рад я нашим встречам бесконечно!

Они, как остановки на бегу,

Напоминают мне, что жизнь не вечна.

Сердце словно роза —

Лепестки вразбег.

Словно на морозе

С кровью смешан снег.

А тоска такая,

Что лишь Бог поймёт.

Душу мою ранит,

Словно утку, влёт!

Сладка ты, грусть воспоминаний!

Сладка ты, как сама любовь.

Всю прелесть трепетных свиданий

Ты возвращаешь вновь и вновь.

Сладка ты, грусть былых страданий,

Сладка ты, боль надежд былых…

Вся прелесть трепетных свиданий

Вместилась в грусти для двоих!

В цветах вся юбка на осиной талии,

Огонь в глазах, которые как ночь,

Влекут мужчин к Михайловой Наталии,

И эту тягу невозможно превозмочь.

Она, чертовка, это понимает,

Играет с ними и надежды подаёт.

Когда же, все-таки, Наталья повстречает,

Того, кто отомстить за всех придёт?

Мне встреча эта страшно интересна.

Ответит он взаимностью, иль нет?

Или играть с ней будет? Неизвестно,

Но тем и занимательней ответ.

И может ли любить сия девчонка,

Что всех мужчин не ставит ни во что,

Плетёт интриги так, злодейка, тонко,

Что в них не разбирается никто?

Слежу я за развитием сюжета,

Всё действо предо мной, как на ладони.

Есть тема для меня, как для поэта,

Как хорошо, что я тут посторонний.

Михайлова– колдунья?

Без сомненья!

Иначе, чем же можно объяснить

То непонятное волненье,

Что может вас при встрече охватить.

Глазищи у неё черны, как омут,

Призывно вас так манят и зовут.

В них «пачками»

Лихие люди тонут,

До берега никак не доплывут.

А чёрный волос так вас оплетает…

Не хватит слов об этом рассказать.

Михайлова– колдунья!

Всякий знает.

Но ещё больше тех, кто это хочет знать.

Разлука чувства обостряет,

Разлуки нам не избежать.

И каждый это понимает,

Но, вот готов ли то принять?

Как ни стараемся «казаться»

При расставаньях мы всегда.

Но каждый может и «сорваться»

Хотя бы раз, пусть иногда.

Мы расстаёмся все когда-то,

Иначе и не может быть.

Себе оставив то, что свято,

Что собираемся хранить.

Подростки-парни, те суровы:

При расставаниях молчат,

А сами жизнь свою готовы

Отдать за взгляд своих девчат.

Девчонок, хохотушек в жизни,

И летом может зазнобить,

Когда по призыву Отчизны

Уходят парни их служить.

И, позабыв приличья, стыд,

Мать может плакать бесконечно.

Да иногда ещё навзрыд,

Будто прощается навечно.

Отцы украдкою смахнут

Слезинку, что в глазу застряла.

Промолвят скупо, что, мол, ждут,

И прочь уходят от вокзала.

Друзья, подруги, те беспечны,

Легко друг с другом расстаются.

Их разговоры бесконечны,

Они не плачут, но смеются.

Влюблённым, тем всех тяжелее.

Их неестественна разлука —

Переплетутся, словно змеи…

Не расставания, а мука.

Дитё, и то в разлуке плачет,

Когда вдруг мама отойдёт

Пусть ненадолго от кровати…

И так вся жизнь наша течёт.

Разлука есть, и встреча будет,

Надежда есть на то всегда.

И вряд ли кто других осудит,

За эту слабость иногда?

Нурия, Нурия!

Ах ты, девочка моя!

Ты наивная такая,

Что в тебя влюбился я!

Ты чиста, как та слезинка,

Ты, как первый снег, свежа!

Моя тонкая тростинка —

Безмятежная душа!

Ты такая, ты такая…

Что немножечко чудна.

Ах ты, девочка родная,

Почему же ты одна?

Вы просто прелесть, милая Татьяна,

Но этого боюсь я, как огня,

Все чары ваши облаком дурмана

При встречах накрывают вдруг меня.

Увидев вас, я будто бы немею.

Мне странно то осознавать,

Что я пред вами, кажется, робею

И не могу двух слов связать.

Теряюсь в мыслях, словно я мальчишка,

Смущаюсь почему-то и горю,

Стремительно глупею, даже слишком,

И кроме «здравствуй», ничего не говорю.

Я зол на вас, а на себя тем боле.

Ну, не идти же с вами под венец?

Спросить хочу я вас – доколе?

Когда наступит этому конец?

Елена прекрасная!

Елена лучистая!