Александр Сухово-Кобылин - Дело
Иван Сидоров (тихо Атуевой). И предаст тя соперник Судии.
Тарелкин. А я отдам столоначальнику.
Иван Сидоров. И предаст тя Судия слузе…
Тарелкин. Вот вы туда же и попали…
Иван Сидоров (покачав головою, тихо Атуевой). Не изыдеши оттуда, дондеже не отдаси последний кодрант.
Атуева (раскинув руки). Не понимаю!!..
Тарелкин. А секретарь-то, ведь он тоже власть. — А я-то, я ведь тоже власть; а у меня столоначальник, — ведь и он власть!..
Атуева. Так, стало, — от столоначальника до Князя по всем и бегать.
Тарелкин. Зачем же так себя беспокоить, — в существе достаточно только к столоначальнику.
Атуева. Ну! не верю!
Тарелкин. Извольте, мы вам на счетах выложим. (Ивану Сидорову.) Дай-ко, брат, нам счеты. (Иван Сидоров подает счеты.)
Тарелкин (становится в позу и кладет на счетах). В отечестве нашем считается, милостивая государыня, две столицы и сорок девять губерний…
Явление V
Муромский и Лидочка входят.
Тарелкин (увидавши их, срывается с своего места). Что? что такое?
Муромский (размахнув руками с сокрушением). Нет; — не принимает.
Тарелкин. Как не принимает, когда я вам говорю, что принимает.
Муромский. Мне курьер сказал.
Тарелкин. Да вы курьеру-то сунули?
Муромский. Как же, как же.
Тарелкин. И говорит — не принимает?
Муромский. Говорит — не принимает.
Тарелкин (трет себе лоб). Это удивительно. — А вы сколько ему сунули?
Муромский. Полтинничек.
Тарелкин (хлопнув по счетам). Ну, так вот отчего и не принимает. Ну помилуйте: ну можно ли такому курьеру полтинник давать?
Муромский (с досадою). А сколько же такому курьеру давать?
Тарелкин. Пяти- или десятирублевую.
Муромский (с ужасом). Тридцать пять рублей!
Тарелкин. Да вы на ассигнации считаете.
Муромский. Да ведь я ассигнациями оброк-то беру.
Тарелкин (с досадою). Позвольте: у вас никто не спрашивает, получаете ли вы оброк и как вы его получаете: ассигнациями, медью или даже куньими деньгами. Вы поймите это. Вам надо дело сделать — так ли-с? Вы зачем сюда приехали?
Муромский. Ну вы знаете.
Тарелкин. И скоро ехать хотите?
Муромский. Да если этак еще дней десять помаячу, — так и в гроб лягу.
Тарелкин. Опять не туда: до вашей смерти опять никому дела нет.
Лидочка (с испугом). Ах, Боже мой! — Что вы…
Тарелкин (Лидочке). Позвольте, сударыня, — не об этом; (берет Муромского за руку и подводит к окну) посмотрите, много на Невском народу?
Муромский. Много.
Тарелкин. Кому из них дело, что вы из хлопот ваших умереть можете?
Муромский (смотря в окно и покачав головою). Да, — никому обо мне дела нет…
Тарелкин. Ну, вы сделайте опыт: крикните в окно, что, мол, я денег даю, — но смотрите, что будет? (Хохочет.)
Муромский (в сторону). Тьфу, провались ты, проклятый человек.
Иван Сидоров. Справедливо говорят.
Тарелкин (в духе). Да помилуйте-это ясно, как дважды два. (Атуевой.) Вам чего день стоит?
Атуева. Целковых двадцать стоит.
Тарелкин (с форсом). И вы думаете, что курьер-то и не знает, что вам двадцать целковых день стоит? — а? — Он, бестия, знает. Ну вы дайте ему десять, а десять-то у вас в кармане останется. — Ведь здесь все так.
Иван Сидоров. Справедливо говорят-с.
Тарелкин (продолжая). Здесь у людей даром ничего не берут, нахрапом или озорством каким, — никогда. Здесь все по доброй воле, и даже, скажу вам по справедливости, — пополам. Вам чего дело стоит — двести рублей, ну — сто дайте, сто себе возьмите.
Муромский (Атуевой). Это, кажется, Кречинский писал, промышленная.
Атуева. Да, да.
Муромский (Тарелкину). Это, стало, по правилу: "возлюби ближнего, как самого себя".
Тарелкин. Именно, — все наполовину. Согласитесь сами: всегда выгодно свой собственный расход купить за полцены.
Иван Сидоров. Выгодно, сударь, выгодно.
Тарелкин (продолжая). Ну — и для расчета просто: всякий из своего дела видит, сколько дать.
Иван Сидоров. Хитро сделано.
Муромский. Ну — делать нечего… поедем, Лида. (Взявши шляпу, поднимает руки к. небу.) Боже мой!.. вот пытка-то.
Идут к двери.
Тарелкин. Ступайте, Петр Константинович; ступайте, пока есть время… или нет, постойте.
Муромский и Лидочка останавливаются.
Я вас лучше сам свезу, а то вы опять не дойдете.
Иван Сидоров. Именно, ваше высокоблагородие, — опять не дойдут.
Муромский (уходя). Ну и прекрасно; вот и мне как будто покойнее.
Уходит с Лидочкой и Тарелкиным, Атуева и Иван Сидоров их провожают.
Перемена декораций. Пространная комната. По стенам стулья, столы, на одном из них серебряный поднос с кувшином содовой воды и кружка. Налево от зрителей вхожая дверь, направо дверь в покои начальствующего лица, — прямо против зрителей дверь в канцелярию.
Явление VI
У средних дверей на стуле сидит курьер Парамонов, нюхает табак, тихо сморкается и чистит нос. Глубокая тишина. Чибисов входит с бумагами, на цыпочках.
Чибисов (шепотом). Ну что?
Парамонов (вертит головою). Нет еще.
Чибисов. А уж поздно.
Парамонов. Кто ж его знает. Все еще ходит да воду пьет (показывает на кружку); стало, не готов.
Ибисов (входит с бумагами). Ну Парамоныч, — как? Можно, что ли?
Парамонов (нюхая табак). Тссс-с…
Ибисов (тихо). Эка штука… А у меня дело спешное.
Парамонов. Попробуйте.
Ибисов. Чего пробовать; — я у тебя, братец, спрашиваю.
Парамонов. Видите — ни души нет; один, как буря, ходит.
Ибисов. Стало, еще не готов.
Парамонов (шепотом, но открывая сильно рот). Не-го-то-в, — говоря- т вам, не го-то-в!!..
Явление VII
Тарелкин и за ним несколько чиновников входят с бумагами.
Чибисов и Ибисов (машут руками и удерживают). Не готов… Господа, — не го-то-в!!..
Тарелкин (отводя Парамонова в сторону). Ну что?.. Как он нынче?
Парамонов. И-и-и-и… туча тучей!..
Тарелкин. Хорошо!!!.. Смотри, я просителя впущу, — ты его не тронь… пускай попросит… (дает ему в руку) понимаешь…
Парамонов (подщурив глаз). Попарить, что ль, надо, — ай не гнется? Давайте, — мы попарим…
Явление VIII
Из дверей направо показывается Князь в утреннем богатом костюме. Он движется медленно, погруженный в задумчивость, и слегка потирает желудок. Чиновники с глухим шумом теснятся в двери канцелярии; слышны голоса: "ах! господа, ох… господа!"… наконец вся их масса проталкивается к двери; Парамонов их припирает.
Князь (становясь посреди залы). Аааа — что это такое?
Парамонов. Чиновники, Ваше Сиятельство.
Князь. Аааа — что они?
Парамонов. Не желают беспокоить Ваше Сиятельство.
Князь. Аааа — хорошо. (Наливает кружку содовой воды, пьет и медленно уходит. Парамонов садится).
Явление IX
Муромский показывается из вхожих дверей во фраке, перчатках, при орденах и с запиской, перевязанной ленточкой. Явно смешан.
Парамонов (показывает ему на стул). Обождите здесь.
Муромский садится, тяжело дышит и вертит в руках записку; Парамонов искоса его осматривает и продолжает нюхать табак и чистить нос. Князь показывается снова в дверях; Муромский быстро встает, несколько раз кланяется.
Князь. Варравин!.. Варравин!!..
Варравин вбегает и кляняется; Парамонов выходит.
Аааа — что это такое?
Варравин (сохраняя наклоненное положение тела). Проситель, Ваше Сиятельство, — вероятно, проситель; нынче приемный день, Ваше Сиятельство.
Муромский (подходя ближе и перебивая Варравина). Я… я… Муромский, Ваше Превосход… Ваше Сиятельство — отставной капитан, помещик Муромский.
Князь. Аааа — что вам угодно?
Муромский. Мое дело… то есть — не мое дело, а дело о похищении у меня солитера находится на рассмотрении Вашего Сиятельства.
Князь. Аааа… Мы его рассмотрим.
