Андрей Бондаренко - Две души: сборник стихотворений

Ожиданье. Звёзды. Тишина.
И никто – друг с другом – не общается.
Будто, каждый – сам с собой – прощается…
Ожиданье. Звёзды. Тишина.
И молитву – я читаю, вдруг:
– Те грехи мне, Господи, прости!
И молю, и молят все вокруг —
Эту смерть, о, Боже, пронеси!
И, пускай, вернутся все – живые…
Слышишь??? Все!!!!! Иначе – грош цена
И тебе, и прочим – иже с ними…
Ожиданье. Звёзды. Тишина.

Она – умерла – на рассвете.
Солнце ещё спало где-то. Там, за линией горизонта.
Прямо – как Пат у Ремарка, в «Трёх Товарищах».
Помните?
Только Пат, она умерла спокойно, словно – ледок образовался
На ведре колодезной воды…
А Она – умирала долго, натужно,
Корчась часами от боли.
Умерла.
Я похоронил её – там.
Долго руками, обдирая ногти в кровь, рыл могилу.
Рядом с могилами друзей, вырытых мною же – до этого – сутки назад.
Похоронил, сказал последнее слово – от имени своего, и от имени – Бога,
Наплевав – на обвинения в кощунстве.
Забросал могилу тёмно-красной глинистой землёй, поставил крест, изготовленный из подручных материалов.
И написал на табличке – куске пальмового дерева, мол:
– Тут похоронена – Моя Последняя Надежда.
С тех пор прошло ужасно много лет…
И, как-то так случилось,
Что я – до сих пор – ещё жив.
А где-то там, в джунглях Вьетнама, похоронена «Моя Последняя Надежда».
Нонсенс, однако, если – вдуматься…

Под небом голубым,
Так трудно – умирать…
И ждать, что смерть – сейчас придёт,
Как избавленья – ждать.

Воды лет сто, как не было, так нет.
Гангрена – ставка – только полчаса.
Паскудный, жёлтый, ветреный рассвет
Уже терзает – эти небеса.

– Не будет вертолёта, брат!
Сказал мне доктор и пилу достал.
– Да, и наркоза тоже – как бы – нет.
Зато – какой сиреневый рассвет!
Ты потерпи, солдат?

И я – терпел.
Часа, наверно, два.
Потом – не помню.
Каюсь, виноват!
Но визг пилы мне всё напоминал —
Крепись, солдат!

Потом был – Кремль.
И важный генерал
Красивый орден – долго мне вручал.
И говорил о – к Родине – любви.
И о врагах, растоптанных в пыли…

Бывает всё – на Свете – пацаны!
И даже, то – чего не снилось им,
Девчонкам нашим – гордым и простым,
Под небом тем, бесспорно, голубым…

И, когда – торжественно, печально,
Под окрест – гроб тот понесли…
Стало скучно тут – необычайно.
Мы – ушли.
Мы ушли в тот сумрак – тёмно-синий.
В те кусты – сплошная бузина.
Помянули – над чужой могилой,
Как ты и просил – тебя.
А, вот, там – седые генералы
Надрываются, весь белый Свет любя…
Похрен! Наливая, Серёга, снова.
За – тебя!
Пусть сынок твой вырастет – похожим.
Русый чуб, и тот лукавый – взгляд.
И скупые эти наши слёзы
Лучше генералов говорят
О бойце, что долг свой выполняя,
Так мечтал обнять жену свою…
Не грусти, братишка, понапрасну!
Незазорно – умереть в бою!
Очень скромно скажем – «незазорно».
Журналюгам – не понять меня…
Похрен! Наливай, Серёга, снова!
За – тебя!

Пуля – словно, вдруг – из неоткуда.
Словно, из других совсем Миров…
Всё гадалка – старая паскуда!
Толковательница – снов…

Питер – вечер сизый и противный.
Скорый поезд – «Ленинград – Судьба».
Два летёхи – юных и наивных,
Уезжают – в никуда…

И цыганка древняя, седая,
Нам пророчит, рубль теребя:
– Вот к тебе смерть подберётся – в мае.
А к тебе – в начале февраля…

А потом, в Афгане – вот, так встреча!
– Ты откуда, брат? А, ты, куда?
Майский тёплый – очень тихий вечер…
Навсегда…

Пуля – словно, вдруг – из неоткуда.
Прилетела для чего-то, для…
Пусть сто лет пройдёт – я помнить буду:
Не успел – прикрыть тебя…

А теперь, когда февраль приходит,
Я немного чувствую себя —
Не в своей тарелке – что-то вроде,
Ладонью – по-над сердцем – шевеля…

Смерть – пришла из ниоткуда,
Просто – проходила мимо.
Огонёк наш – увидала,
И на ужин – заглянула.
Просто проходила – мимо…
Говорят, страшнее нету —
Смерти, что проходит мимо.
Что – зовёт неотвратимо
В Край Несбывшихся Надежд,
Всем подмигивая – криво…
И тогда она – пришла,
Хмуро дунула – на угли.
За собою – позвала.
Мы ушли за нею – в джунгли.
За собою – повела…
Джунгли – страшная планета.
Сорок пацанов – в пути.
До десятого рассвета
Только трое – добрели.
Джунгли – страшная планета…
Молодыми уходили,
Не считая вовсе дни.
Месяц – в зеркале обычном
Лишь – седые старики.
Молодыми – уходили…
Двадцать лет прошло.
Всё помню:
Каждый шорох – в этих джунглях,
Каждый крик, и каждый вздох свой,
И предсмертный хрип – друзей.
Что поделать, коль, солдату
В этой жизни достаётся,
Позабыв о страхе смерти,
Только честь свою – спасать.
От Судьбы, и от начальства.
От предательства и – страха.
От – себя, и от – безумства…
Только – честь свою – спасать!

Чёрный Ворон, мать – в загривок!
Что ты делаешь, паскуда?
Вьёшься надо мною – тупо…
Засекут же, блин, засранец!
Засекли. Из миномёта пару мин —
Лишь, для порядка —
Бросили, почти попали.
Пронесёт? Да, нет, едва ли…
Вот накаркал, Чёрный Ворон!
И пошли душманы – цепью,
Не спеша и пригибаясь.
Знать, придётся, всё же, драться…
Прав, ведь, был товарищ Сухов!
На хрена – Восток нам этот?
Без него – говна хватает,
От темна – и до рассвета…
Не впервой, авось, прорвёмся!
Чисто, вот, для куражу —
Первой очередью звонкой
Чёрный Ворон получил
Всё – чего он заслужил.
Блин, попал! Да я – красавец!
Та примета – всех сильней.
Знать, прорвёмся!
И – прорвались…
Повезло, чего, уж, там…
Пью – за всех на Свете дам!
За «не дам» – я пить – не буду!

Январь…. Какая странная пора…
Пора?
Пора, мой друг, давно – пора!
Туда, где пенится волна.
Всегда…

Январь. Качает ветер фонари.
Январь.
Прошу – со мной – поговори!
О том, как теплятся огни.
Вдали…
Она?
Она немного влюблена.
В меня? Вполне возможно, что и да.
А может, как это не жаль,
В январь…

Январь.
Какая серая пора.
Вино.
И кругом голова.
Сосульки – с незнакомых крыш…
Ты почему – молчишь?

Любовь?
Она всегда волнует кровь.
Всегда.
Когда приходят холода.
Полезна – очень – как морковь.
Любовь…

Звезда.
Сияет – в дальнем далеке…
Опять.
Иль – это снится мне?
На стенке – толстый календарь.
Январь…

Январь.
Какая грустная пора.
Пора?
Пора, мой друг, давно – пора!
Ключи?
Закроем двери как-нибудь…
И в путь!

Январь.
А за окошком – снег.
Пурга…
Она всегда – права.
Январь.
И мне немного жаль —
Нас всех…

Январь. И мне немного жаль – нас всех…
Январь…
И мне – немного жаль…
Нас – всех…

Январь…

Февраль,
Такие грустные дела…
Насквозь,
Она всегда – насквозь права…
Я – гость.
Я, всё же, только – гость.
Мы – врозь…

Мы – врозь.
И хитрый ветер перемен…
Метёт – одна знакомая метель…
Постель.
И снегопада только шаль.
Февраль…

Слышна.
Пурги мелодия в ночи….
Давай.
Давай, немного помолчим.
О Вечном – нам поёт пурга.
Едва…

Февраль.
И карандашик на стекле,
Рисует.
Имя той, что вдалеке.
Рисует…
На лице – вуаль.
Февраль…

Рисует – на лице – вуаль…
Февраль…

Февраль…

Март – всегда огромная загадка. О любви, о жизни, о судьбе…
На душе – сплошные неполадки. Марту что? С него – все взятки гладки,
Водочки бутылка на столе…
Водочка, она совсем не пьётся. Скучно всё, и очень – не всерьез.
И откуда, право, что берётся? Петросян – паскудненько смеётся,
Грязно – так. За окнами – мороз…
А ещё поутру – были лужи. Солнышко светило – так светло!
Грязные тарелки. Сытный ужин. Доллар – вниз. А я – уже – простужен.
Знать, опять нам всем – не повезло…

Что, братишка, и тебе – несладко? И тоска с тобою – «ви за ви»?
Март – одна сложнейшая загадка. Без конца, и стройного порядка.
О судьбе, о жизни, о любви…