Владимир Станцо - Годы отсебятины
Отбоя нет на бирже рабского труда,
И вот опять мы начинаем всё по-новой
И прём в подпитии неведомо куда.
5.Запев
Наши славные товарищи
Понахапали товарище,
Но, как истинные душечки,
Нам оставили «подушечки».
6.Припев
А Горби горбится,
А мощи морщатся,
А у нас штаны
Еще топорщатся!
7.Диалог фотографа и стриптизёрки
Спокойно, снимаю...
Спокойно. Снимаю.
8.Стасу Стариковичу
Не уйти нам, хоть ты тресни,
Хоть с конфеткой скушай фантик,
От хронической болезни
Под названием — романтик.
9.В.Д.Берестову
Одинокий, как яблоко на снегу,
Никогда не впадал в кураж ты...
Я же — старый рысак и помру на бегу,
Как уже помирал однажды.
10.Мы
По косности масс, простоватости, лени ли
Мы можем не строить, а только крушить,
И если торговлишка — знаменье времени,
То мне в это время не хочется жить.
11.Диалог двух профессоров
в Звенигородском пансионате
— Как живёте-поживаете?
— Как живете – выживаете...
—Академии как?
— Академия как...
12.Себе любимому
Пока не стал совсем уж древней дрянью,
Хотя, конечно, далеко не щен ты,
На капитал былого обаянья
Сходи и собери свои проценты.
13.Разговор с самим собой
Топчусь в издательстве... — Балда,
Зачем пришел сюда ты? —
В отдел мартышкина труда
И мизерной зарплаты.
14.Жуть!
Опять сижу один, сжимая кружку,
Обыденную, как рукопожатья.
Мне надо заработать — на психушку,
Где никого не буду раздражать я.
15.Эгоистическое
Подлаживаться? Вот уж фигу вам!
Меня и прежде недожали.
Судьба объявит строгий выговор
Да с занесением — в скрижали.
16.Истина в последней инстанции
У культуры — тоненькие ноги,
Блеск — не по уму.
Вроде бы — нужны мы очень многим,
Очень — никому.
Вертинский, Галич, Пастернак,
Вы на моей теснитесь полке,
И путь земной, совсем не долгий,
Мне освещает вещий знак.
Уже мой дух не сокрушат
Ни насовсем, ни вполовину
Ни строфы вещие Марины,
Ни стопки Олиных стишат.
Не претендующий на сан
Плод созревает простоватый —
Чужими святостями святый
И грешный тем, что сделал сам.
А если что-нибудь не так,
И побреду с другими в ногу,
Мне снова стать собой помогут
Вертинский, Галич, Пастернак.
ОСЕННЕЕ НАСТРОЕНИЕ
Тёте Ане
Средь ночи бреду домой,
Хандрю и стихами маюсь.
Как сумеречно-шальной
Художник Валерка Валюс.
А может, это всерьёз,
Как пенье Георга Отса?
А может — не довелось,
А может — не доведется...
На сердце — мрак, как Ирак,
Но в это — лучше не верьте,
Сегодня я — сам дурак
Без предощущенья смерти.
Ночного неба альков
Блескуч, как сколы на смальте...
Молекулы каблуков
Оставлю в мокром асфальте.
ОЧЕНЬ НЕТРЕЗВЫЕ СТИХИ
Милейшее дело — кутнуть в гостях
Российскому выпивохе,
Когда стихами ты на сносях
И кажется — все неплохи.
А если окажется рядом друг
На случай возможных каверз,
Меня никому не взять на испуг
И не изогнуть мой траверз!
Но что-то сместилось в свеченьи люстр,
Как в ценах на ближнем юге,
И выскочил тени здоровый флюс
У встречного фонарюги.
Гигантская шишка на лоб легла,
В сосиску пьяна — я тоже,
И вышло свиньище из-за угла,
И хрюкнуло мне в рожу.
ВОСПОМИНАНИЕ О ЛЕТНЕМ ИППОДРОМЕ
От лошади помер Вещий Олег —
Не там ступила его нога.
Поэт от Бога — Татьяна Бек,
Я приглашаю вас на бега.
Здесь нам даруют азарт, экстаз —
Пятнадцать заездов в программе дня,
И нас надуют пятнадцать раз,
Но это — не огорчит меня.
Когда в забеге конёк Запой
Обставит кобылку Ранний-Рассвет,
Возможно, я — примирюсь с собой,
А если не выйдет, то значит — нет.
Сердца утешим пустой хвалой,
Вкушая — в городе — дух травы,
И будут кони лететь — стрелой
Из перетянутой тетивы.
СТАРЫЙ ГАРРИС
Р.К.Акчурину и В.Б.Кравченко
Наверное, надо пояснить такое вот двойное посвящение. Стихотворение сложилось одномоментно, едва успел спуститься с восьмого этажа. А ехал с бутылкой крымского хереса в сумке на встречу с давними друзьями Мэркой, Валеркой, Вадимом. Тут же выдал им новые стихи, Вадиму они очень понравились и были подарены. Но, очевидно, первопричиной их были все же и встречи с замечательным виноделом из института «Магарач» Романом Кирилловичем Акчуриным, который незадолго до того водил по цехам экспериментального завода и к этому хересу, что называется, руки и дар свой, и дух приложил. Вот почему двойное посвящение.
Старый Гаррис вынес старый херес.
Ну не очень старый — староватый,
В старики запишешься тогда ты,
Как утрачен будет счёт потерям.
Старый Гаррис малый был не промах,
Он отсмаковал своё и выел,
Перед роком не склоняя выю,
Хор-рошо играл на ипподромах.
Сотни раз выигрывал на скачках,
Сам скакал мальчишкой стипль-чезы,
Не поддался прелестям аскезы
И не выставлял свои болячки.
Оттого достойные седины
Грузный череп Гарриса венчали.
Жить на взлёте, быть всегда в начале,
В этом, Гаррис, мы с тобой едины.
Пусть давно я молодость похерил,
Но назло фортуне — не состарюсь,
И сегодня пью я старый херес
За твоё здоровье, старый Гаррис!
ПРОЩАНИЕ (ПЕРЕЛЕСОК ПЕРЕЛАСОК)
Ухожу от вас, ребята,
В перелесок переласок.
Там гуляли мы когда-то
В окружении колбасок,
В окружении подружек —
Голопузых, голозадых
И пивных солёных кружек —
Толстопузых, толстозадых.
А теперь — дела другие:
Постарели, заскорузли,
Не манят тела литые,
Не манят лихие гусли.
Мандолины и гитары
Отзвенели, отзвучали.
Стали стары, стали вялы,
Всё в конце, а не в начале.
Не влюбиться, не напиться,
Не дерзнуть хотя бы в слове,
Те же связи, те же лица,
Всё обрыдло, всё не внове.
Всё течет, а нам не страшно
То же слышать, то же видеть,
Не писать в столы напрасно,
Не любить, и не-
навидеть.
И при этом — или с этим —
Делать менторские мины
И мозги морочить детям,
