Литагент «Эксмо» - Россия – страна поэтов
Тарханы. Березки. 2000 г. Лермонтово
Воспоминание
Мы плывем на белом корабле
Через город древний, как преданье.
Высшей пробы знак на серебре —
Чей-то герб на проходящем зданье.
Палуба Поэзии полна
Музыки Европы и Востока.
Все смешалось…
Только ты одна,
Ты одна, грустна и одинока…
Из веселой праздничной толпы
Я тебя выискивал глазами.
Мы плывем на корабле судьбы
Через город древний, как сказанье.
Ты была среди своих чужой.
Или это просто показалось…
Я тебя почувствовал душой.
Ты меня улыбкою касалась.
Я с тобою говорить не мог.
Речь моя с твоей не сопрягалась.
И мое молчанье – как восторг.
И твоя улыбка – словно жалость.
Вот и пристань…
Мы идем в отель.
Здесь мы и расстанемся, печалясь.
Только как мы будем жить теперь,
Если наши Музы повстречались.
Кавказ
Какие горы!
Боже мой!
Какая тишина…
Вот если б взять их все домой,
Поставить у окна.
И просыпаться среди гор,
И засыпать при них.
И чтоб наш коммунальный двор
Восторженно притих.
И чтоб в горах пылал закат,
И в нем кружил орел.
И чтобы твой весенний взгляд
Мои глаза нашел.
Памяти мамы
Повидаться лишний раз
Было некогда.
Я теперь спешить горазд,
Только некуда.
Было некогда, стало некуда.
Если можешь, то прости…
Все мы дети суеты,
Ее рекруты.
Прихожу в твой дом пустой —
Грустно в нем и тихо.
Ставлю рюмочки на стол
И кладу гвоздики.
Сколько праздников с тобой
Мы не встретили.
А теперь лишь я да боль.
Нету третьего.
Посижу и помяну
Одиноко.
Ты услышь мою вину,
Ради Бога…
«Нас старят не годы, а беды…»
Ане
Нас старят не годы, а беды
И боль от нежданных утрат.
И я выбираюсь из бездны,
Боясь оглянуться назад.
Господь иль судьба – я не знаю —
Вернули надежду душе.
Иду я по самому краю
В последнем своем вираже.
И нету ни боли, ни страха,
Ни прошлых обид и ни ссор.
Хоть жизнь – как нежданная плаха —
Означила свой приговор.
Но я ничему не поверил
И даже не сбавил шаги.
И лишь у спасительной двери
Я тихо сказал: «Помоги…»
И руки к глазам твоим поднял,
Почти умирая уже.
И в это мгновение понял,
Откуда надежда в душе.
Прощеное воскресенье
Прощаю всех, кого простить нельзя,
Кто клеветой мостил мои дороги.
Господь учил: «Не будьте к ближним строги —
Вас все равно всех помирит земля».
Прощаю тех, кто добрые слова
Мне говорил, не веря в них нисколько.
И все-таки, как ни было мне горько,
Доверчивость моя была права.
Прощаю всех я, кто желал мне зла.
Но местью душу я свою не тешил,
Поскольку в битвах тоже не безгрешен, —
Кого-то и моя нашла стрела.
Вид на домовую церковь. 2005 г. Лермонтово
«Читает мама дочери своей…»
Читает мама дочери своей —
Больной малышке —
Радостные сказки.
И девочка,
Откинувшись в коляске,
Уходит в мир фантазий и затей.
И жизнь уже ей кажется иной,
Как песни детства,
Что еще не спеты…
Но радость вновь обходит стороной
Ее мечты, надежды и секреты.
И рядом с этой девочкой больной
Ничто все наши горести и беды…
Как горько видеть мне ее глаза.
Недетскую печаль и ожиданье.
Я чувствую душой ее страданье
И мучаюсь, что ей помочь нельзя.
Но без надежды невозможно жить.
И девочка надеется на чудо —
Забыть болезнь, уснуть, заворожить,
К себе самой прислушиваясь чутко.
Читает мама сказки допоздна…
И засыпает девочка в коляске.
И сон продолжит начатую сказку,
Чтоб счастливо закончилась она.
«Если что-нибудь случится…»
Если что-нибудь случится
И расстаться суждено, —
Обернусь однажды птицей,
Постучусь в твое окно.
Ты подумаешь, что ветер,
Или ветка, или дождь…
Что-то смутно заприметив,
Вдруг к окошку подойдешь.
Полыхнет в глаза зарница.
Отпылает тишина.
И загадочная птица
Встрепенется у окна.
И душе тревожно станет,
Будто что произошло.
И предчувствий не обманет
Промелькнувшее крыло.
«Мы говорим на разных языках…»
Мы говорим на разных языках.
А дети плачут на одном —
Единственном.
Наверное, на самом
Самом искреннем,
Понятном
На любых материках.
«Если каждый житель…»
Если каждый житель
Страны моей
Скажет, что счастлив он, —
Тогда лишь можно
Присвоить ей
Титул великой державы.
«На свете счастья нет…»
На свете счастья нет.
Но есть стихи Поэта.
И будет много лет
Светить нам имя это.