Владимир Васильев - Снежана
Обзор книги Владимир Васильев - Снежана
Владимир Германович Васильев
Снежана
ВВЕДЕНИЕ
Он планету удержал
в ослепительно белых ладонях.
Он смотрел на нее,
как на каплю воды в микроскоп.
Он любил этот мир!
Мир, что жадною жизнью наполнен.
Он жалел этот мир,
где разумен и бог и микроб…
Он в него уходил
от тоски, раздирающей душу.
Он его освещал
безупречной своей красотой.
Он хотел, чтобы мир
стал от этого чуточку лучше. .
Лучше – значит, богаче
пониманием и добротой.
Он собой наполнял
от усталости серое время,
души, горы, поля, варикозные выверты рек…
Он людей возвращал
к их единственно важной проблеме:
"Ты зачем появился
на этой Земле, человек?!"
Человек улыбался,
под шапкой чесал свое темя
и с восторгом кричал:
"Ах! Какой ослепительный снег!…"
ГЛАВА I . Философско-лирическая
И не в тридевятом,
и отнюдь не в царстве -
во вполне приличном
супергосударстве
героиня сказки в городе жила,
День за днем трудилась, думала, ждала.
Зарплату приносила маме…
И каждый день встречалась с вами.
Ее вы сразу узнавали,
порой приветливо кивали,
порой, не зная почему,
взгляд возносили в вышину
и там считали облака,
и ждали – пусть пройдет пока.
А с ней исчезнет ощущенье вины
иль даже преступленья,
в котором вы не виноваты,
но ждете все-таки расплаты.
И в этом нашей жизни суть:
ни шагу сделать, ни вздохнуть,
чтоб не ступили наши ноги
на горло чьей-нибудь дороги…
По времени уже была зима,
но снег еще не выкрасил дома
и черные деревья в белый цвет -
в природе слякоть, а на сердце бред,
что грязь пришла на землю навсегда,
и чистоты не будет никогда…
И суетились ветви на ветру,
как лапы псов, спешащих в конуру,
и суетился транспорт на шоссе,
мир повторяя в каждом колесе,
и суетился в транспорте народ,
привычно устремившийся вперед,
и суетилась между тел душа,
куда-то неосознанно спеша.
А за душой – нечесаны, небриты
несказанные шастали молитвы…
Так суету, топтанье, мельтешенье
мы превращаем в Вечное Движенье…
А кто же бог в эпоху НТР?
Какой-нибудь вселенский ИТР
Иль междугалактический компьютер…
Молитвы были б – ну а боги будут.
А героиня научно-технической сказки
не верила в бога и ненавидела касты,
и в каждом поступке высокого смысла искала,
и этим, конечно, и ближним и дальним
мешала.
Так часто мешает
некстати воскресшая совесть
хлебать из кормушки,
на трупах идей приспособясь.
И все же порой
вместе с миром шептала молитвы:
Ведь бог – это боль,
что в слово отчаяньем влита…
Итак, была обычная зима: грязь,
гололед, болезней кутерьма,
когда не то, что Истину искать,
а страшно рот для вдоха открывать.
Под серым небом серая земля,
как чуда, снега белого ждала.
Снег тоже ждал от мира пониманья
своим мечтам, надеждам и страданьям,
А если кто-то в мире сильно ждет,
то что-нибудь всегда произойдет…
Ну что ж, героям встретиться пора.
Она оделась, вышла со двора…
…И. Снег упал аккордом белизны (!)
на серый мир – в дремоту тишины!
Всей пятерней: на клавиши домов.
на струны НЭП, и на оркестр умов.
Снег был красив – неистовый, живой (!),
с лохматою, как ветер, головой.
Он был сошедшей на Землю вселенной,
когда упал пред нею на колени.
Она ж, его заметив, улыбнулась
и снова в мир забот своих вернулась,
хотя любила снежную погоду.
Увы, она спешила на работу…
Снег шел за ней, превозмогая смог.
Он ждал ее и отступить не мог.
Устало шел… Нет, все-таки ступал,
сливая звук шагов своих в хорал.
Была прекрасна музыка его,
но в мире не меняла ничего.
И даже та, к которой он спешил,
не услыхала зов его души:
все смертные одним поражены -
они навек в себя погружены,
И возгордясь своею слепотой,
Уродство величают Красотой.
Но все ж порой им не чужды мгновенья
Внезапного прекрасного прозренья,
Когда их душ шершавые персты
Касаются бессмертной Красоты
И, замирая, зрят ее на ощупь…
Чем глубже Разум, тем трагедий больше -
И Снег страдал от нашей слепоты,
Поскольку сам был частью Красоты…
А героиня научно-технической сказки
С ним рядом страдала о том, что для пола нет краски,
О том, что последние дни нездоровится маме,
Что не отыскала проклятой ошибки в программе
И мучалась тем, что так мелочны эти заботы
И жизнь беспросветно
от дома течет
до работы.
Что люди, сознательно судьбы себе выбирая,
По собственной глупости в жизни все время страдают,
Но в принципе,
Мир должен быть неизменно прекрасен,
А путь человеческий – чист, благороден и ясен.
Но снег-то знал, как мир людей убог -
И даже он спасти его не мог,
А кто живет мгновенье
в этом мире
Свободен так же, как мишени в тире
Под пулями безжалостной судьбы:
Во сне свободны, наяву – рабы…
Мир сам в себе несет свое спасенье -
Лик мира равен уровню мышленья.
Снег шел с ней рядом
думал и молчал:
"Как ей помочь?! Что сделать?! Как начать?!
Вот так идти – лишь рядом – не вдвоем,
Вмерзая в одиночество свое?…
Как победить миров несовместимость?
ОН и ОНА и ПРОПАСТЬ между ними,
И столько тысяч лет скользнуло льдинкой!.."
Ее душа была его снежинкой.
И снег скрипел под тяжестью подошв,
Терял свой цвет и знал: молчанье – ложь.
Но не родились в нем еще слова,
Что к ней дойдут, безмолвие прорвав.
ГЛАВА II. Научно-фантастическая.
Надев халат, она вошла в машзал
Сев за дисплей, ввела свою задачу…
Ночная смена, оператор спал,
Во сне прощенья у начальства клянча.
Дежурный инженер дымил за стенкой,
Вылавливая в сбойной схеме "пенки".
Задача шла: работала "печать",
Напоминая голос пулемета,
И дисковод, чуть слышно стрекоча,
Старательно вершил свою работу…
Она окно немного приоткрыла,
И Снег вошел, сложив снежинок крылья.
Снег знал, конечно, чем он рисковал,
но также знал он, что его бессмертье -
В круговороте всех его начал.
Боязнь же смерти – равносильна смерти.
К тому ж идея у него имелась.
Иметь свою идею – это смелость.
Снег столько лет искал пути к общенью -
И вот внезапно найдено решенье!..
Он комнату снежинками наполнил,
Увидел все и сразу все запомнил,
И скрытый смысл всех схем и схемных связей
Стал в тот же миг ему предельно ясен.
И высшими науками владея,
Снег начал воплощать свою идею:
Легли снежинки схемою на схему,
Образовав в ней новые пути.
И в новых свойствах новые проблемы
Смогли свое решение найти:
а снег задумал глубже в мира суть
дать героине нашей заглянуть,
Чтобы не страх, не самоотреченье
Их сблизили – а умных чувств решенье.
Он ей откроет – жизнь не столь ужасна -
Она ему быть равной в мире властна…
В машине сразу что-то изменилось:
Мельканье ламп? Печать остановилась…
"Тяжелый останов" зажегся вдруг,
Чуть помигал, краснея, и потух.
Она в сердцах расстроено вздохнула:
"•Опять машина видимо, сбойнула!..
А где ж тогда о сбое сообщенье?
Похоже, что не прервано решенье?!"
Чтоб разрешить сомнения: "А вдруг?!"
Она нажала пальцем кнопку "звук"…
…Снег ей ответил вздохом тишины.
Она ж его почувствовав волненье,
Застыла без дыханья на мгновенье:
Так мы, проснувшись, ищем наши сны,
Предчувствия прекрасного полны…
Но вот ей слышно ветра дуновенье
И снега бесконечное паденье,
И мощный взрыв аккорда белизны!
Она в плену восторга и испуга
Подумала: "Сошла с ума, подруга!
Кого-нибудь на помощь надо звать!"
Снег ей ответил: "Это невозможно -
Сломать помогут, сохранить едва ль…
Спугнуть неверьем чудо – так несложно."
Она себе сказала: "Боже мой!
Кто в этом зале говорит со мной?
Машина?.. Ерунда!.. Но кто же!? Кто же?!
Нет! Мистика!.. Неужто ожила?
По голосу мужчиною была…
Пришельцы?.. Шутники?..Товарищ Боже?..
Она решила осмотреть машзал:
"Не чудеса же это, в самом деле!
Ее, конечно, кто-то разыграл.
Стоит в углу и рад своей затее.
Доволен тем, что дурочку нашел…
Ну, погоди! Поговорим еще!.."
Рванулась встать. Увы, не тут-то было:
Ни рук, ни ног своих не ощутила.
Бескрылым камнем ринулось сознанье
В бездонное, как ночь, непониманье.
Но вот, как из подземных вод родник,
Опять в ней голос ласковый возник:
