Владимир Васильев - Река
Обзор книги Владимир Васильев - Река
Владимир Германович Васильев
Река
Светлане
Любовь, длиною в жизнь, и жизнь, длиной в любовь -
За многоточьем лет они неразличимы.
И чтоб их различать, на свете нет причины,
Когда единство им назначено судьбой.
Кто растворен в любви, в том воскресает Бог,
Кто ненавистью полн, в том Бог найдет кончину.
На множество штрихов нельзя разъять картину -
Так невозможно нас представить врозь с тобой.
Любовь не словом, нет, – лишь жизнью выразима.
Строка ж – всего река, что небо отразила.
Понятно – их несоразмерна глубина.
Но все-таки вовек без Музыки, без Слова
Любовь, как жизнь, при всем величьи, не полна.
И потому венок тебе пишу я снова.
1
Любовь, длиною в жизнь, и жизнь, длиной в любовь:
Супружество двух рек, в одном живущих русле,
Слиянных навсегда и в радости, и в грусти,
Несущих двух миров все таинства с собой.
И если перекат, как жизни перебой,
О камни лупит их до реберного хруста,
То реки, к небесам сворачивая круто,
Недоуменьем брызг возносят вместе боль.
А где-то далеко бездонный и безбрежный
Им Вечный Океан свою дарует нежность…
Но плотик ветхий наш пока еще в пути.
Пока он на плаву, всегда его починим!
Но сколько мест святых дано ему пройти?..
За многоточьем лет они неразличимы…
2
За многоточьем лет они неразличимы -
Златые горы грез, младых надежд цветы.
Реальна в каждый миг со мною рядом Ты:
Улыбка, взгляд, слова, восторги и кручины.
Эмоций бурных вал, что бьет неустрашимо
О скалы бытия и быта с высоты,
Куда твой дух взлетел от нищей суеты,
Хоть плоть от нищеты, увы, неотделима.
Но нам их не забыть: ласкают нас мечты,
Мурлыканье надежд хранит от маеты,
А грезы создают иллюзию перины.
И снова под рукой и счастье и покой,
И радостно река сливается с рекой,
И чтоб их различать, на свете нет причины.
3
И чтоб их различать, на свете нет причины -
Безмерный мир вовне и странный мир, что в нас.
Любой из них вовек не исчерпать до дна,
За жизнь не изучить, хотя б наполовину.
Так Вечный Океан сосуществует с льдиной,
Так в лучике одном звезда уже видна,
Так мы – как будто врозь, но суть у нас одна
И потому всегда мы внутренне едины.
Но все же нет числа для всяческих разлук,
Что хищно рвут любимых из любимых рук
Не суть: на миг, на час, на день или навеки.
Так плачущих тельцов уводят на убой…
Но кто разъединять по капле станет реки,
Когда единство им назначено судьбой?
4
Когда единство им назначено судьбой
Избранники себе иной не ищут доли -
Так странники в пути живут мечтой о доме.
Мы странники на жизнь, кто сам, а кто с гурьбой.
Ты – путь, ты – дом, ты – дым надежды над трубой,
Ты – дверь в прекрасный мир в казенном коридоре.
Ты стала для меня той доброю звездою,
Что дарит жизни смысл, мешая стать рабом.
Пусть заслонят тебя днем – солнце, ночью – тучи,
Пусть слепота меня безглазой тьмой измучит -
Твой образ предо мной прекрасен и глубок.
Чтоб ощущать любовь, не нужен орган чувства -
Нам для любви дана божественная чуткость:
Кто растворен в любви, в том воскресает Бог.
5
Кто растворен в любви, в том воскресает Бог.
В ней скрыты смысл и цель Его существованья.
"Бог есть любовь…" Аминь! Любовь есть содержанье
Обретших плоть и кровь божественных забот.
Ну, что нам стены лет, дней суетных забор?!
Когда мы по векам ведем повествованье:
Век Поисков Пути, Век Первого Свиданья,
Эпохи Страсти, Эры Нежности прибой…
Без света доброты безжизненно мгновенье.
Эпоха Нелюбви – бессмысленное дленье,
Одна из бесконечных форм небытия.
Во зле и светлый лик становится личиной,
В грязи мутнеет вмиг и родника струя -
Кто ненавистью полн, в том Бог найдет кончину.
6
Кто ненавистью полн, в том Бог найдет кончину.
Нельзя не пожалеть несчастных мертвецов.
Мы сохраним в любви и душу, и лицо -
Пока мы люди, нам терять их не по чину.
Быт гонит в суеты бездонную пучину,
Но взгляд, но поцелуй, но нежных рук кольцо,
Но финиш всех дорог – родимое крыльцо -
И крылья счастья нас возносят над кручиной.
В любви дано постичь нам ненависти ложь.
Но и в любовь навек от мира не уйдешь -
Везде раскинул он мирскую паутину.
Находим вдруг в душе и ненависть, и страх…
Похоже, даже Бог порою терпит крах -
На множество штрихов нельзя разъять картину.
7
На множество штрихов нельзя разъять картину.
Нужны и свет, и тень, чтоб сохранилась жизнь.
На вдохновенье чувств свободных положись,
Когда судьбы своей мазюкаешь холстину.
И страсти шквал слепой, сметающий плотину,
И нежности ноктюрн, что ручейком бежит,
И радужных надежд цветные миражи -
Все это наших дней нетленная святыня.
Она согреет нас, как в зимний день костер,
Она осветит нам весь мировой простор,
Она наполнит дух и счастьем, и покоем.
В картине бытия нам дорог штрих любой.
Как невозможно звезд рождение ускорить,
Так невозможно нас представить врозь с тобой.
8
Так невозможно нас представить врозь с тобой,
Как кроны и корней разъятие смертельно,
Как тело с головой не могут жить отдельно,
Разлука – это смерти медленный разбой.
И если нить судьбы смотается в клубок,
Когда его сквозь стон пронзят иголки терний,
Тогда еще тесней сольются наши тени
В том мире, что чужих бежит, как Колобок.
В нем истинно живут: цветенье наших весен
И летняя жара, и золотая осень…
Живут всегда, а не мерещатся во сне.
Прижмись ко мне! Тепла нам хватит и на зимы.
Для нас танцует вальс и шепчет белый снег…
Любовь не словом, нет – лишь жизнью выразима.
9
Любовь не словом, нет – лишь жизнью выразима:
Теплом из года в год, заботой день за днем
И восхищенных глаз негаснущим огнем,
И чувством, что стрела любви неотразима.
Как мимика и жест – язык безмолвный мима,
Так жизнь – язык любви, секрет бессмертья в нем.
Любя, невзгоды мы всегда переживем,
А без любви и грусть уже невыносима.
Но миром правит тот, кто к состраданью глух,
Кому слова любви лишь раздражают слух,
Кому в любой момент понятна только сила.
А мы уйдем в свой дом, нам мир насилья чужд.
Над нами небеса, в которых звезды чувств…
Строка ж – всего река, что небо отразила.
10
Строка ж – всего река, что небо отразила.
Куда она стремглав в гордыне вознеслась?
Хотя в пространстве чувств зеркал известна власть -
Она глядящих в них не раз преобразила.
И может быть, совсем немного исказила,
Но вот уже душа надеждою зажглась,
И новых смыслов свет мелькнул в сиянье глаз,
И новою мечтой сознание вскружила.
Без добрых отражений, без чистоты зеркал
Являет людям мир звериный свой оскал,
Поскольку слеп и мимики иной не знает.
И все ж строкою жизнь не описать сполна.
Она – всего лишь знак: икона или знамя…
Понятно: их несоразмерна глубина.
11
Понятно: их несоразмерна глубина.
Тех слов, что слышишь ты, и чувств, родивших слово.
Но у меня, увы, нет способа иного
Услышать дать тебе, как чувств звучит струна.
Не гениален звук? Что ж, в том моя вина:
Не смог отринуть прочь несовершенств оковы,
Но тщусь достойным быть божественной основы,
Которая тебе любовью вручена.
Так тянется росток из тьмы подземной к солнцу
И так метеорит сквозь мрак к Земле несется.
Без света и тепла не может жить душа…
Конечно, это все известно и не ново,
Любовь и без стихов пребудет хороша,
Но все-таки вовек без Музыки, без Слова…
12
Но все-таки вовек без Музыки, без Слова…
Мне кажется, что в мире не было б любви.
Недаром по весне шалеют соловьи
И песнею любви бессмертья зерна ловят.
Как нищий и больной, оставшийся без крова,
Как мертвая земля без трепета травы,
Так вечная любовь скудна без слов живых,
Безжизненна, как пруд, что льдом молчанья скован.
Но вот пришел Певец, коснулись пальцы струн…
И каждый внемлет им: неважно стар иль юн,
И Музыка звучит, и ожила природа,
И рушится меж душ Прозрачная Стена,
И ясно, что без песни барда иль рапсода
Любовь, как жизнь, при всем величьи не полна.
13
Любовь, как жизнь, при всем величьи не полна,
