Алексей Апухтин - Полное собрание стихотворений
Обзор книги Алексей Апухтин - Полное собрание стихотворений
Алексей Николаевич Апухтин
Полное собрание стихотворений
М. Отрадин. А. Н. Апухтин
«Апухтин „не забыт“ главным образом благодаря музыкальной интерпретации Чайковского, Рахманинова, Аренского, Глиэра», – писал музыковед В. В. Яковлев.[1] Основания для такого вывода у него были. Широкий читатель знает Апухтина прежде всего как автора стихотворений, ставших популярными романсами: «Ночи безумные, ночи бессонные…», «Пара гнедых», «Разбитая ваза», «Астрам». Положенные на музыку произведения Апухтина как бы заслонили все остальное, что он написал.
Право представительствовать за все творчество Апухтина его романсы завоевали еще при жизни поэта. Не случайно в стихотворении, посвященном памяти Апухтина, его современнику поэту К. К. Случевскому достаточно было назвать два популярных романса, чтобы стало ясно, о ком идет речь:
«Пара гнедых» или «Ночи безумные» –
Яркие песни полночных часов, –
Песни такие ж, как мы, неразумные
С трепетом, с дрожью больных голосов!..
Но творческое наследие Апухтина не исчерпывается его романсами. Оно достаточно широко и многообразно. Самому Апухтину, как свидетельствовал один из его друзей, не нравилось «рассаживание писателей по клеткам, с приклейкой каждому раз и навсегда определенного ярлыка».[2]
1А. Н. Апухтин родился 15 ноября 1840 года в городе Волхове Орловской губернии. Детские годы поэта прошли в Калужской губернии, в родовом имении его отца – деревне Павлодар.
Первый биограф поэта, его друг Модест Чайковский писал: «Поэтический дар Алексея Николаевича сказался очень рано; сначала он выражался в страсти к чтению и к стихам преимущественно, причем обнаружилась его изумительная память… До десятилетнего возраста он уже знал Пушкина и Лермонтова и, одновременно с их стихами, декламировал и свои собственные».[3]
И отец поэта, Николай Федорович, и мать, Марья Андреевна (в девичестве Желябужская), принадлежали к старинным дворянским родам. Поэтому Апухтин смог поступить (шел 1852 год) в закрытое учебное заведение – Петербургское училище правоведения, где готовили судейских чиновников и персонал для министерства юстиции. Дисциплина в училище была почти военная. Это объясняется тем, что в 1849 году (когда был арестован правовед В. А. Головинский, один из активных членов кружка петрашевцев) училище попало в опалу. Вновь назначенный директор А. П. Языков начал свою деятельность на этом посту с проведения реформы: «…почти весь штатский персонал воспитателей был заменен гвардейскими и армейскими офицерами».[4] По свидетельству того же мемуариста, в 1853 году Николай I посетил училище и остался доволен новыми порядками.
В училище юный Апухтин получил признание среди учеников и преподавателей как редактор рукописного «Училищного вестника» и талантливый поэт, в котором видели ни много ни мало – «будущего Пушкина».[5]
В 1854 году в газете «Русский инвалид» было напечатано первое стихотворение Апухтина «Эпаминонд», посвященное памяти адмирала В. А. Корнилова. В. П. Мещерский, однокашник Апухтина по училищу, сообщил в своих мемуарах, что это стихотворение было написано по личной просьбе директора училища. Если дело так и было, то это, очевидно, единственный случай, когда Апухтин что-то писал по заказу.
Однокашником Апухтина по училищу правоведения был и П. И. Чайковский, с которым они очень подружились. Вспоминая годы, проведенные в училище, Апухтин написал в стихотворении «П. Чайковскому»:
Ты помнишь, как, забившись в «музыкальной»,
Забыв училище и мир.
Мечтали мы о славе идеальной…
Искусство было наш кумир.
И жизнь для нас была обвеяна мечтами.
Позднее Чайковский создал несколько ставших известными музыкальных произведений на слова Апухтина: «День ли царит, тишина ли ночная…», «Ни отзыва, ни слова, ни привета…», «Ночи безумные…», «Забыть так скоро…».
Готовясь в училище к деятельности правоведа, Апухтин главным делом своей жизни считал литературное творчество. В одном из писем шестнадцатилетний Апухтин сообщает о себе: «…Я люблю поэзию; я знаю наизусть лучших русских поэтов; я изучаю Шиллера и всех сколько-нибудь замечательных французских писателей. Английского языка я не знаю, но надеюсь пополнить этот недостаток по выходе из училища».[6]
Известность Апухтина выходит за пределы училища. В 1856 году в дневнике критика А. В. Дружинина появилась запись: «Толстой <Л. Н.> представил мне мальчика – поэта Апухтина, из училища правоведения».[7] От юного поэта уже многого ждут. Пожалуй, более всех уверен, что ожидания не напрасны, И. С. Тургенев.«…Приведя к Панаеву знакомиться Апухтина, – пишет в своих воспоминаниях о Тургеневе А. Я. Панаева, – тогда еще юного правоведа, он предсказывал, что такой поэтический талант, каким обладает Апухтин, составит в литературе эпоху и что Апухтин своими стихами приобретет такую же известность, как Пушкин и Лермонтов».[8] Даже если мемуаристка несколько преувеличила, несомненно, Тургенев смотрел на Апухтина как на восходящую звезду.
В год окончания училища (1859) Апухтин пережил тяжкое потрясение: умерла его мать. М. Чайковский писал: «Все родственные и дружеские отношения, все сердечные увлечения его жизни после кончины Марьи Андреевны были только обломками храма этой сыновней любви».[9]
О, где б твой дух, для нас незримый,
Теперь счастливый ни витал,
Услышь мой стих, мой труд любимый:
Я их от сердца оторвал!
А если нет тебя… О, Боже!
К кому ж идти? Я здесь чужой…
Ты и теперь мне всех дороже
В могиле темной и немой, –
писал Апухтин в «Посвящении» к «Деревенским очеркам» (1859). С образом матери, который занимает особое положение в стихах Апухтина, связано представление об абсолютной доброте и неизменной любви.
В ранних стихах Апухтина более явственно, чем в его зрелом творчестве, звучат социальные мотивы. Это касается, в частности, стихов о Петербурге. В раскрытии этой темы Апухтин опирается на опыт своих предшественников. Прежде всего, на опыт Аполлона Григорьева, в стихах которого северная столица предстает как «гигант, больной гниеньем и развратом» («Город», 1845 или 1846). В апухтинской «Петербургской ночи» есть такие строки:
Город прославленный, город богатый,
Я не прельщуся тобой…
Пусть на тебя с высоты недоступной
Звезды приветно глядят,
Только и видят они твой преступный,
Твой закоснелый разврат.
Совпадая с А. Григорьевым в общей оценке холодного и казенного Петербурга, Апухтин стремится раскрыть суть этого образа через свои сюжеты: о «несчастной жертве расчета», девушке, выходящей замуж за богача, чтобы спасти семью, о «труженике бедном искусства», о мужике с топором, который «как зверь голоден» и «как зверь беспощаден».
В 1859 году по рекомендации И. С. Тургенева в «Современнике» был напечатан цикл стихотворений Апухтина «Деревенские очерки». «Появиться в „Современнике“ значило сразу стать знаменитостью. Для юношей двадцати лет от роду ничего не могло быть приятнее, как попасть в подобные счастливчики», – писал впоследствии К. Случевский.[10] Стихи пришлись ко времени: в них отразились настроения, близкие тогда многим, – это была пора ожиданий, пора подготовки реформ.
Пусть тебя, Русь, одолели невзгоды,
Пусть ты – унынья страна…
Нет, я не верю, что песня свободы
Этим полям не дана!
Голос молодого поэта был замечен. Размышления о родном проселке, о «зреющем поле», о «песнях отчизны» были проникнуты горячим и искренним лирическим чувством. Стихи выражали сочувствие страдающему народу и, естественно, соответствовали настроениям демократического читателя. Не случайно «Деревенские очерки» при публикации в «Современнике» сильно пострадали от цензурных искажений.
Братья! Будьте же готовы,
Не смущайтесь – близок час:
Срок окончится суровый,
С ваших плеч спадут оковы,
Перегнившие на вас! –
эта строфа из стихотворения «Селенье» опубликована без двух последних строк. В некоторых стихотворениях были выброшены целые строфы.
Но была в «Деревенских очерках» Апухтина, в частности в стихотворении «Песни», некоторая доля головного, форсированного оптимизма. Это почувствовал и спародировал Н. А. Добролюбов:
Знаю вас давно я, песни заунывные
Руси необъятной, родины моей!
Но теперь вдруг звуки, радостно-призывные,
Полные восторга, слышу я с полей!
и т. д.[11]
Но тем не менее руководители «Современника» связывают с Апухтиным большие надежды. В заметке об издании журнала на 1860 год, подписанной Некрасовым и Панаевым, сказано, что в нем и впредь будут публиковаться «лучшие произведения русской литературы», и Апухтин был назван в ряду таких писателей, как Островский, Салтыков-Щедрин, Тургенев, Некрасов, Полонский. Честь немалая! Казалось, что через несколько лет после дебюта в «Современнике» Апухтин станет уже известным или даже знаменитым поэтом. Но в жизни все произошло иначе.
