Хуан Хименес - Вечные мгновения
Обзор книги Хуан Хименес - Вечные мгновения
Хуан Рамон Хименес
Вечные мгновения
«О страсть моей жизни — поэзия…»
Стихотворению «Бродят души цветов под вечерним дождем» (El alma de las flores divaga entre la Iluvia), которое включено в эту книгу, предпослан эпиграф, подписанный инициалами: Х. Р. Х. (J. R. J.). Проницательный читатель, конечно, сразу поймет: автором эпиграфа является сам Хуан Рамон Хименес. Но если бы эти инициалы встретились русскому читателю «вне контекста», то он вряд ли смог бы расшифровать их. А вместе с тем для испанского читателя такая аббревиатура не представляет никакой загадки. В Испании существует обычай писать только инициалы тех людей, что известны всем и каждому. А Хуан Рамон Хименес действительно известен в Испании каждому чуть ли не с колыбели, — как у нас, например, Пушкин.
И если кто-то скажет просто: «Поэт из Могера», — всем понятно, что речь идет именно о Хименесе.
Могер — это крохотный городок в Андалусии, на юго-западе Испании. В этом городе и родился — 23 декабря 1881 года — Хуан Рамон Хименес. Он прославил свою «малую родину» и во многих стихах, и в удивительной, уникальной прозаической книге «Платеро и я». Город, о котором в ХIХ веке и в самой-то Испании мало кто знал, с начала ХХ столетия стал известен во всем мире.
Хименес рано осознал, что он — поэт. Ему не было и шестнадцати, когда в испанских журналах появились его первые стихи. А первые книги — «Души фиалок» (Аlmas de violeta) и «Кувшинки» (Ninfeas) — он выпустил в 1900 году.
Что такое поэзия? Едва ли не все поэты — и в стихах, и в прозе — пытались ответить на этот вопрос. В разные годы по-разному отвечал на него и Хуан Рамон Хименес. Критиком самого себя он был всегда беспощадным — он мог отречься от того или иного своего стихотворения, мог решительно заявить: «Все написанное — черновик»… Но он не мог существовать «вне поэзии». В конце жизни Хименес написал: «Поэзия всегда была самой сутью моей».
Кто был его литературным учителем? Можно сказать: вся мировая поэзия. Хименес был страстным книгочеем. На страницах его стихотворных сборников — строки из Данте, Шекспира, Камоэнса, Манрике, Гонгоры, Ронсара, Гете, Байрона, Шелли, Гюго, Лафорга, Верлена, Рембо, Кардуччи…
Из испанских поэтов-предшественников более всего близок Хименесу, пожалуй, Густаво Адольфо Беккер (1836–1870). Надо отметить, что творчество Беккера в целом оказало большое воздействие на испанскую поэзию первой половины ХХ века. Известный литературовед-испанист З. И. Плавскин пишет: «Завершая развитие романтического искусства, творчество Густаво Адольфо Беккера пролагало пути новаторскому искусству Хуана Рамона Хименеса, Антонио Мачадо, Федерико Гарсиа Лорки, распахивало двери в новый „золотой век“ испанской литературы»[1].
Новый «золотой век» испанской литературы — это первая треть ХХ столетия (первый «золотой век» — эпоха Возрождения и барокко). Главными литературными течениями, появившимися в Испании на рубеже Х1Х и ХХ веков, были «Поколение 1898 года» и модернизм.
«Поколение 1898 года» называют также «Поколением катастрофы» — в 1898 году Испания, некогда всесильная колониальная держава, потерпела сокрушительное поражение в Испано-американской войне. Вождем «Поколения» был гениальный писатель и философ Мигель де Унамуно. Его соратниками — Рамон дель Валье-Инклан, Пио Бароха, Антонио Мачадо, Асорин (наст. имя — Хосе Мартинес Руис)… Книги этих писателей неоднократно выходили на русском языке, о «Поколении» написаны десятки статей и монографий — и тот, кто заинтересуется испанской литературой этого времени легко найдет необходимые сведения. А пока пусть читатель поверит мне на слово: это было поколение гигантов.
Но о модернизме надо поговорить более подробно.
Что же такое — модернизм в литературе Испании и Латинской Америки?
Разъясняя данный термин И. А. Тертерян писала в книге «Испытание историей»:
«Термин модернизм явно неудачен. Уже в начале века употребление этого термина вызывало путаницу, так как модернизмом было окрещено реформаторское движение внутри католицизма, возглавленное аббатом Луази и осужденное папой Пием Х в 1907 году. Сейчас же, когда термин модернизм стали прилагать к более широкому кругу явлений мировой литературы ХХ века, путаница увеличилась. Тем не менее изменить что-либо очень трудно: модернизм как обозначение конкретного литературного течения в испаноязычных литературах прочно вошел в литературоведческий обиход, в словари. Поэтому необходимо четко оговорить в истории испанской и испано-американских литератур модернизмом называют литературное течение, существовавшее с 80-х в Испанской Америке и с 90-х годов в Испании до первой мировой войны. К литературным явлениям периодов после первой и после второй мировой войны термин модернизм в истории испанской литературы не применяется. Типологически в понятие модернизм включается то, что в истории — других европейских литератур обозначается как посленатуралистические течения, литература „конца века“, декадентство»[2].
Хуан Рамон Хименес охарактеризовал модернизм своеобразно и óбразно: «Это была новая встреча с Красотой, похороненной в ХIХ веке буржуазной литературой. Модернизм был свободным и вдохновенным походом навстречу Красоте»[3].
Модернисты слово «красота» чаще всего писали с большой буквы и ставили знак равенства меж Красотой и Истиной.
Общепризнанным главой испано-американского модернизма стал никарагуанский поэт Рубен Дарио (наст. имя Феликс Рубен Гарсиа Сармьенто; 1867–1916) — автор «Лазури» и «Языческих псалмов». Он первым ввел само понятие «модернизм» для обозначения нового направления в испаноязычной литературе, быстро снискал общеевропейскую славу и, впервые приехав в Мадрид в 1898 году, сразу же нашел себе в Испании почитателей и сторонников.
В Испании крупнейшим поэтом-модернистом стал Хуан Рамон Хименес.
Испанского поэта и никарагуанца Дарио связывала также и дружба. Они познакомились в Мадриде в апреле 1900 года. Исследовательница творчества Хименеса Грасиела Палау де Немес указывает: «Личное знакомство с Рубеном Дарио было недолгим, но продолжительным оказалось влияние Дарио: Хуан Рамон стал писать стихи, имитирующие манеру никарагуанского поэта»[4].
Но Хименеса менее всего прельщала участь эпигона, и уже первые его книги свидетельствовали о стремлении автора к самобытности.
Дарио доброжелательно отнесся к творчеству молодого поэта. Он охотно признал его не только своим учеником, но и зрелым мастером. Прочитав сборник Хименеса «Грустные напевы» (Аrias tristes; 1903), Рубен Дарио написал об авторе и книге так: «Способный стать темным и сложным, он чист и почти наивен. И в них, в этих чудесных и тонких стихах, те же образы и те же печали, что в народных песнях… Родился тот, кому дано выразить, благородно и сдержанно, ту потаенную тоску, что несешь ты в своем сердце, Андалусия»[5].
Именно Хименесу посвящено одно из программных произведений великого никарагуанца — «Лебеди». А стихотворное послание к Хименесу Рубен Дарио закончил такими — весьма знаменательными и характерными для поэтики модернизма — строками:
Ты зачарован тишиной ночною?
И, колокол заслышав над собою,
глядишь вокруг в раздумии глубоком?
Ты зова тайного покорен власти?
Да! Ты — поэт. Иди дорогой страсти,
влекомый Красотой, хранимый Богом[6].
…8 февраля 1916 года, в первый раз пересекая Атлантику (в Америке Хименеса ждала невеста — Зенобия Кампруби Аймар; бракосочетание состоялось в Нью-Йорке), испанский поэт узнает печальную весть: умер Рубен Дарио. Морская стихия и стихия стиха… И впоследствии, стремясь передать свои ощущения, свое понимание стихов Дарио, Хименес найдет поэтически точные, емкие слова: «Море переполняет Рубена Дарио, языческое море… Сама техника его поэзии — морская. В его стихе — пластика волны»[7].
К 1916 году модернизм для Хуана Рамона Хименеса был уже пройденным этапом, — но испанский поэт на всю жизнь сохранил любовь к своему учителю…
Стихи из первых сборников Хименеса поражают читателя великолепием и свежестью красок, изысканной музыкальностью, богатством и изящностью образов. В его поэзии неразрывно соединились слово, музыка, живопись. Хименес в полной мере ощущал чудесную, магическую власть родного языка, жадно вслушивался в звучащее слово. Он умел ценить слова — объемные, разноцветные, полнозвучные, в совершенстве владел искусством аллитерации.
В молодости поэт увлекался живописью, писал картины, и это, видимо, помогало ему мастерски передавать словами все свои ощущения цвета. Кроме того, не следует забывать: в испанской поэзии существует цветовая символика. Так, к примеру, белый цвет символизирует грусть, красный страсть, черный — смерть. Хименес не изгонял из своей палитры черный цвет (как это сделали художники-импрессионисты), но его несомненно можно назвать импрессионистом испанского стиха.
