Георгий Натансон - 320 страниц про любовь и кино. Мемуары последнего из могикан
На репетиции фильма «Еще раз про любовь»
«Да как вы могли, Георгий Григорьевич, после «Старшей сестры» браться за подобный сценарий какого-то Радзинского?! Вы хороший режиссер. Найдите другой сценарий, и мы вас немедленно запустим», – сказал Романов. Мои споры с ним ни к чему не привели, не помогло даже то, что главную роль я планировал дать Татьяне Дорониной, которая ему очень нравилась. Более полугода я обивал пороги Госкино. Поклялся В.Е. Баскакову, первому заместителю председателя Госкино, человеку суровому, в Отечественную войну бывшему военным прокурором, что не сниму пошлую картину, и он втайне от Романова разрешил нам начать работу…
А весной я в разлуки не верю
И капели не боюсь моросящей.
А весной линяют разные звери,
Не линяет только солнечный зайчик… —
пропела в конце шестидесятых трепетная и трогательная Татьяна Доронина, стюардесса Наташа, «самая лучшая девушка Москвы и Московской области, да и вообще всего Советского Союза», в мой картине «Еще раз про любовь».
Репетиция фильма «Еще раз про любовь»Кадр из фильма «Еще раз про любовь»
Следует рассказать читателю, что мы уже сняли весь фильм, декорацию разобрали, а песни у нас не было. Эдвард Радзинский обратился к замечательному поэту Роберту Рождественскому. Он посмотрел фильм и написал эти чудесные стихи. А известный композитор Флярковский – музыку. Кстати, они земляки, с Урала…
Мы построили небольшую стеночку, на фоне которой и сняли этот эпизод с песней.
В этом фильме есть то, что нужно для настоящего кино: простая, внятно рассказанная история о самом главном – о человеческих чувствах. И поэтому, наверное, картина «Еще раз про любовь» не устареет никогда.
Пьеса «104 страницы про любовь», по мотивам которой был написан сценарий «Еще раз про любовь», имела большой успех, она шла более чем в ста театрах СССР. А тогдашний министр культуры, легендарная Екатерина Фурцева, пришла в ужас, увидев афишу спектакля со столь «откровенным» названием. Радзинский отправился к Фурцевой и долго взволнованно объяснял министру, что «эта пьеса не про шлюшку – она про свободу, про любовь, про сентиментальную жажду чистоты». Екатерина Алексеевна его поняла, потому что была не только винтиком в государственном аппарате – она была женщиной. «Как нам с вами должно быть сейчас стыдно, что мы уже не умеем так любить!», – сказала Фурцева.
Татьяна Доронина в фильме сыграла женщину немного не от мира сего, которой был дан самый высочайший дар – умение любить. Она пылала и сгорела от этой любви, а искрами от пламени обожгла всех, кто соприкоснулся с ней. И прежде всего – того мужчину, которому выпало счастье (или же беда?) быть любимым ею. Кстати, на роль этого самого мужчины, физика-атомщика с вычурным именем Электрон, сначала пригласили Владимира Высоцкого. Он очень хотел сниматься в нашей картине, можно сказать, мечтал. Даже попросил сделать ему ботинки на высоких пятисантиметровых каблуках, чтобы казаться выше Тани. Но мы с Радзинским, посмотрев кинопробы, поняли, что надо искать другого артиста – высокого, статного… Даже на каблуках Володя не монтировался с Таней, не было нужной гармонии. И мы пригласили молодого, тогда еще не особенно известного талантливого театрального актера Александра Лазарева. Его пробы оказались удачными. Лазарев, так же, как и Доронина, окончил Школу-студию МХАТ.
Так в фильме появился самоуверенный и ироничный Александр Лазарев. Красивый мужчина, который знает, что красив, и поэтому спокоен. До поры до времени, правда, – пока его не обожжет такое пламя, которого ему хватит на всю оставшуюся жизнь. Но уже без нее…
Одну из ролей блистательно сыграл Александр Ширвиндт.
История, рассказанная Радзинским и воплощенная на экране, оказалась близка и современным режиссерам. Вера Сторожева начала путь в большое кино с фильма «Небо. Самолет. Девушка», где героиню сыграла своеобразная и талантливая Рината Литвинова, а летчика – сын Олега Ефремова Михаил. Наверное, не стоит называть это ремейком. Это скорее вариации на тему. На просмотр этого фильма в Дом кино меня пригласила сама Рената. Перед началом показа, увидев меня в седьмом ряду, она подошла ко мне. Мы обнялись и расцеловались. Я пожелал ей успеха и случайно наступил на ее длинное белое платье…
Кадр из фильма «Еще раз про любовь»Я считаю, что смотреть этот фильм, конечно, будут, потому что народ давно ошалел от засилья на экранах кино и телевидения бандитских картин, убийств и истязаний. Но картина никогда не поднимется до славы фильма «Еще раз про любовь», потому что наше кино – кино романтически-поэтическое, а здесь же налицо явный натурализм. Что поделаешь – какое время, такое и кино.
В моей памяти навсегда останется финальная сцена из фильма «Еще раз про любовь» – удаляющаяся спина Александра Лазарева и голос Татьяны Дорониной за кадром: «Но не выросла еще та ромашка, на которой я себе погадаю…»
Кадр из фильма «Еще раз про любовь»В своей книге «Дневник актрисы» Татьяна Доронина написала обо мне: «Если бы не Георгий Натансон, не видать мне «большого экрана» и такой нежной зрительской любви». Я горжусь этим. Я продолжаю снимать кино. Дебютировал в кинодокументалистике, сняв фильм «Я вернусь» – о пребывании Михаила Булгакова в Крыму и «Булгаков на Кавказе» – о военвраче Белой армии, впоследствии ставшем великим драматургом и писателем. В планах у меня большой художественный фильм о Булгакове. Я бываю на просмотрах Московского международного кинофестиваля, и мне интересно все, что происходит в мировом кино. Я считаю, что кино – огромная сила, которая воспитывает новые поколения.
…На роль Мышки пробовались много актрис. Особенно запомнилась одна история. Я шел по улице Горького и увидел красивую молодую девушку – плотненькую, веснушчатую. Подхожу к ней, говорю, что я, мол, режиссер, приглашаю ее на пробы. А она отвечает:
– По улице Горького много всяких режиссеров ходит, к девушкам пристают!
– Я не такой, у меня документ есть.
– А что вы сняли?
– «Старшую сестру».
– Вы сняли «Старшую сестру»?! Да вы и на режиссера-то не похожи…
Я обиделся, говорю:
– Я же вас не домой к себе приглашаю. Приедете на студию – увидите.
Через много-много лет я об этой девушке хотел сделать художественный фильм, ведь это была Алла Пугачева, в то время студентка Гнесинского училища. Я по ее приглашению несколько раз встречался с ней в ее доме, и за завтраком мы обсуждали драматургию будущего фильма. Но, к сожалению, из-за ее гастрольнои занятости сценарии закончить не удалось. А в фильме «Еще раз про любовь» Мышку прекрасно сыграла отличная актриса театра им. Ермоловой Елена Королева. Роль летчика исполнил непревзойденный Олег Ефремов – художественный руководитель МХАТа, замечательный артист и режиссер.
Кадр из фильма «Еще раз про любовь». Татьяна Доронина и Александр ЛазаревЯ, конечно, Татьяну Васильевну любил. Как женщина она прекрасна, а как актриса – гениальна.
Она никогда открыто не восхищалась мною как режиссером, а вот нашему замечательному оператору Владимиру Николаеву всегда говорила очень добрые слова. И не спорила с ним. Произошел даже такой случай. В одном эпизоде в летящем самолете она должна была сказать пассажирам салона: «Наш самолет ведет заслуженный летчик Лев Карцев», – а сказала: «…летчик первого класса Владимир Николаев». Прямо на съемках, не предупреждая! В таком виде эпизод вошел в картину. Николаев действительно был выдающимся оператором, кстати, войну прошел отважным артиллеристом, его грудь была увешана многими орденами Красного Знамени и другими боевыми наградами. Работали мы с ним всегда дружно.
Кадр из фильма «Еще раз про любовь». Знаменитая постельная сценаНавсегда запомнилась мне и съемка постельной сцены. Это была первая постельная сцена в советской кинематографии.
Татьяна Васильевна попросила меня убрать из павильона всех, без кого я могу обойтись. Я немедленно выполнил ее просьбу. Остались только оператор Владимир Николаев и его помощники, костюмерша и гример Гайдукова, которая после Дорониной была гримершей Юлии Борисовой и Людмилы Гурченко. Остальные члены съемочной группы дожидались окончания съемок в коридоре за закрытыми воротами.
Мы приступили к волшебству.
В сцене «после любви» (любовь происходила за кадром) героиня спрашивает Евдокимова: «Ты меня любишь?» и получает холодный ответ: «Люблю». Я попросил Таню, чтобы после этих слов из глаз у нее выкатилась слезинка.
Татьяна Васильевна переоделась за ширмой в одну рубашонку и легла в постель. Около постели стоял Александр Лазарев. В рубашке, брюках и ботинках.
– Саша, ложись, – сказал я тихо.
