Дмитрий Быков - Медведь. Пьесы
МИША. Наши шансы возрастут…
ЖЕНА. Что ты там бурбулишь?
МИША. Неважно. Маш, ты его поцеловать не хочешь?
ЖЕНА. Надо будет — поцелую.
МИША (мечтательно). Вдруг превратится?
ЖЕНА. Нет, не надо. Этого, пожалуйста, ни в коем случае. Кому он нужен в качестве принца? Даже мне не нужен. А в качестве медведя к нему приедет Бином, представляешь? Ой, я даже не знаю, как с ним разговаривать. Мне кажется, я буду нести такие глупости…
МИША. Не страшно. Они слышат только то, что хотят слышать.
ЖЕНА. А что они хотят?
Рев из ванной.
МИША. Вот это, наверное.
ЖЕНА. Ой, я даже не знаю, что надеть. Можно бурое, а можно трехцветное.
МИША. Да подожди ты. Может быть, еще не приедут.
ЖЕНА. Что значит — не приедут? А для чего весь бульвар липами засадили?
МИША. Когда?
ЖЕНА. С утра. Сидишь тут, как сыч, ничего не знаешь. Фонари новые поставили, старушек привезли толстых.
МИША. А наших куда?
ЖЕНА. Не знаю. Наверное, потом привезут. Я даже удивилась, какие толстые старушки…
МИША. Это у них, наверное, бронежилеты поддеты. Охрана, мало ли.
ЖЕНА. Нет, охрану я видела. Охрана в песочнице.
МИША. С ведерками?
ЖЕНА. Нет, с ведерками эти… Мишутки. Охрана с лопатками, в панамках. И еще трое с собаками, якобы выгуливают, только почему-то все во дворе. На асфальте.
Звонок в дверь.
МИША. Что ж они ключами никак не обзаведутся…
Открывает. В квартиру с пением входит целая процессия попов, размахивая кадилами.
ДЬЯКОН. Здравствуйте, хозяева, Господь с вами, мир дому сему.
МИША. Служу России, слава Богу за все.
ДЬЯКОН. По благословению начальства прибыли для процедуры. Где зверек-то?
МИША. Крестить хотите?
ДЬЯКОН. Вот невежда, прости Господи. Ты когда исповедовался-то, раб Божий?
МИША. Я агностик, батюшка.
ДЬЯКОН (беззлобно). Не батюшка, а отец Варсонофий, всему учить тебя, балда. Крещен?
МИША. Не сподобился.
ДЬЯКОН. Оно и видать, что нехристь. Зверька не крестят, сие грех, зверька освящают согласно чину, проводи к зверьку-то.
МИША (указывая на дверь). Се зверек. Аше приидеши, возможет и схавати.
ДЬЯКОН (заглядывая в глазок). И то сказать. Зверь рыкающий, ища кого поглотити. Како же тебя, раба Божия, благословило зверем сим в ванную?
МИША. Не просвещен, отец диакон. Завелось и рыкает.
ДЬЯКОН. Истинно сказано: можешь ли уловить Левиафана удою? Чудны дела твои, Господи, и разнообразны. Приступим, братие. (Машет кадилом.) Создателю и содеятелю человеческого рода, дателю благодати духовныя, подателю вечнаго спасения, сам, Господи, пошли духа Твоего святаго на тварь сию, яко да вооружена силою небеснаго заступления хотящим ю употребляти, помощна будет к телесному спасению и заступлению и помощи, аминь. Господи помилуй, чего только не освящал, одних «Мерседесов» в проклятые девяностые сколь пересвятили, мобильников более ста, спонсор Феофилакт Тамбовский, в миру Пупырь, приносил пистолет «магнум 44», вот такая дура! — а медведя впервые Господь сподобил.
ЖЕНА. Пожалуйте, батюшка, закусить.
ДЬЯКОН. Благослови тебя Господь, хозяюшка. Очи всех на Тя, Господи, уповают, и Ты даеши им пищу во благовремении, отверзаеши Ты щедрую руку Твою и исполняешь всякое животное благоволения. (Наливает, закусывает.) Приступим, братие.
Братия закусывает.
Ты, раб Божий, знаешь анекдот про православного льва?
МИША. Не просвещен, отец Варсонофий.
ДЬЯКОН. Се просвещаю. Шел некогда отец пустынник через лес и встретил льва. Взмолился: Господи, сделай, чтобы лев сей стал православным! И что ж ты думаешь? Лев поднял лапы и взмолился: «Очи всех на Тя, Господи, уповают, и Ты даеши им пищу во благовремении!»
Братия хохочет.
Понял? Это он перед едой помолился!
МИША. Как не понять, батюшка. В жилу сие.
ДЬЯКОН. А про крокодила знаешь?
МИША. Про бревно зеленое?
ДЬЯКОН. Не, про бревно неинтересно. Это наш такой прикол, православный: поют осмогласие — «Господи, воззвах к Тебе, услышь мя, да исправится молитва моя, яко кадило пред Тобою» — псалом 140. Так одна старушка говорит — истинно, Господи, я крокодила пред Тобою!
ОДИН ИЗ БРАТИИ. Есть еще вариант — я крокодила и бегемота.
Хохочут.
ДЬЯКОН (вытирая усы). Ей, вкусно! А про печение знаешь?
МИША. Такожде не просвещен.
ДЬЯКОН. Просвещу. Значит, у нас поется…
Звонок в дверь.
МИША. Сейчас, сейчас.
Сцена заполняется разнообразной публикой: в дверях устанавливается рамка, через нее входят саперы с металлоискателем, пограничник с собакой, охрана с совками в панамках, двое автоматчиков, знаменосцы со знаменем, АП. Следом за ним входит Бином — двое мужчин в одном пиджаке. Это сиамские близнецы с удивительной синхронностью движений, но большой разницей в интонациях. Бином-1 говорит сладчайшим тенором, Бином-2 — резким, отрывистым баритоном. Следом вваливается толпа журналистов с телекамерами, блицами и спутниковыми антеннами.
Перед входом Бинома охрана быстро и точно обыскивает все углы и всех присутствующих. В кухне Миши обнаруживает (и брезгливо бросает хозяевам) заначку в несколько сот долларов, в рясе дьякона — множество мелочей от пистолета до бутылки (все это любезно возвращает), у перепуганной Оли — пачку презервативов и т. д. Эта пантомима без единого слова может длиться минуты две.
Всех, кто присутствовал на сцене, оттесняют по углам. АП выталкивает к Биному только Мишу с женой и наклоняет их головы в поклоне.
АП. Вот эти.
Бином синхронно протягивает руки для поцелуи. Миша с женой припадают.
БИНОМ-1. Не соблаговолите ли высоколюбезно указать, хозяюшка, где обретается высокомохнатый повод к нашему визиту?
БИНОМ-2. Показывай.
ЖЕНА. Вот он… там.
Бином подходит к глазку, смотрит по очереди.
БИНОМ-1. Не соизволите ли высоколюбезно предоставить мне посмотреть…
БИНОМ-2. Не мельтеши.
БИНОМ-1. Насколько удивительно чрезвычайно велико это животное!
БИНОМ-2. Жирный, да.
БИНОМ-1. Не восхитителен ли этот знак высокоскоростного развития, столь явно свидетельствующий об удивительном росте благосостояния и самосознания в рамках столь же безусловного соблюдения правовых гарантий и прозрачной законности!
БИНОМ-2. Имеем.
БИНОМ-1. Разумеется, без правовых гарантий, без строжайшего обеспечения законности, без решительной борьбы со всем ужасным за все прекрасное мы не могли бы даже помыслить о таких высоковосхитительных результатах.
БИНОМ-2. Мочить.
БИНОМ-1. Я хотел бы подать несколько сигналов, потому что дальнейшее словоизвержение может быть не вполне безопасно.
Подмигивает, щелкает пальцами, топает левой ногой. Бином-2 молча крутит пальцем у виска.
БИНОМ-1 (оборачиваясь к Мише). Глубокоуважаемый хозяин, не расскажете ли вы нам немного о себе?
БИНОМ-2 (буркает). Документы.
Миша протягивает документы.
АП (дирижируя пресс-конференцией). Пресса! Газета «Шесть соток», пожалуйста.
ЖУРНАЛИСТ (в руках ведро, на плече грабли). Пожалуйста, немного о вашей автобиографии, товарищ Григорьев, и особенно в отношении дачи.
ВТОРОЙ ЖУРНАЛИСТ. Расскажите о вашем хобби, пожалуйста! Как вы рыбачите на охоте в свободное от выпиливания время, пожалуйста!
ТРЕТИЙ ЖУРНАЛИСТ. Почему в вашем творчестве так много ремейков?
ЧЕТВЕРТЫЙ ЖУРНАЛИСТ. Какую позу вы предпочитаете при просмотре сериала?
ПЯТЫЙ ЖУРНАЛИСТ. Где вы делаете педикюр и эпилируете ли волосы на груди?
ШЕСТОЙ ЖУРНАЛИСТ. Как вы относитесь к гей-культуре?
СЕДЬМОЙ ЖУРНАЛИСТ. Как тема медведя повлияет на гламур этого сезона?
БИНОМ (выходя на авансцену). Тихо!
Полная тишина. Бином-1 открывает рот, чтобы заговорить, но в эту секунду из-за двери ванной доносится тихое мелодичное пение под аккомпанемент балалаек — «Полюшко-поле».
Бином встает в позы солистов ансамбля Александрова и запевает вместе с медведем — один баритоном, другой тенором:
Полюшко-поле!
Полюшко широко поле!
Едут по полю герои,
Это Красной армии герои…
БИНОМ-2. Это он?
АП. Видимо.
БИНОМ-2. Могет.
БИНОМ-1. Господа, я уважительнейше прошу вас всех поучаствовать.
БИНОМ-2. Встали!
Постепенно песню подхватывают все. Зал встает, тех, кто не подпевает, поднимают статисты в зале. Финал первого действия — мощное хоровое исполнение песни под трубный медвежий рев:
Девушки, гляньте,
Девушки, утрите слезы,
Пусть сильнее грянет песня,
Эх, да наша песня боевая!
Второе действие
