Михаил Лермонтов - Том 5. Драмы

Что делаешь ты здесь, таинственная маска?

Смотрю на ваш роман,
Завязка дельная, да будет ли развязка?

Узнать нельзя ль, кто вы?

Из дальных стран
Приезжий — вам знакома Уналаска?*

Пусть так, на этот раз,
Там, верно, принято у вас
Подсматривать, подслушивать стараться
И не в свои дела мешаться!
Но это здесь, мой милый друг,
Не так свободно сходит с рук.

Угрозы?.. и еще какие?
Гостеприимства нет в России!

Теперь не время… но…

Что Звездич так взбешон?..
Уж, верно, зацепил его ты эпиграммой.

Нет, сердится за то, что видел я, как он
Любезничал с одною дамой!

С кем, с Оленькой?

Быть может… не совсем.

Ты для друзей и слеп, и нем,
А помнится глаза-то были зорки…
Бывало тотчас различат
Хоть за версту пятерку от шестерки,
Подобный глаз для мужа клад!
Вот я так ничего не вижу и не знаю,
Жене свободу полную даю,
Мечтаю, что любим, о верности мечтаю
Лишь потому, что верен и люблю.

Мечтай, мечтай, судьба твоя завидна,
Беспечность редкая в таких, как ты, мужьях.

Ты прав, я не молод.

И опытен; — обидно
С таким умом…

Ну что же?

Ах!
Не спрашивай.

Уж, верно, подозренье…

Нет, я тебя оставлю в заблужденьи,
Тебя, мой старый, первый друг.
Вступил ты в новый, лучший круг.
И знанье сердца, знанье света
Ты презрел для любви — законной и святой,
И лаской женщины душа твоя согрета!
Я не дивлюся, бог с тобой,
Ведь это иногда бывает,
Кто в детстве рассуждал, тот в старости мечтает,
Но я всё тот, каков и был…

Чужого счастия отчаянный зоил!
Ну! что же, продолжай! ведь целый час хлопочешь,
Обманут я женой моей,
Прищурься, ха-ха-ха, поохай, пожалей.

Так… если сам ты этого уж хочешь.

Уж эти мне разносчики вестей!

Я рад, что ты как прежде хладнокровен,
И стану говорить смелей.
Союз ваш несколько неровен,
И начинаю думать я,
Что ты не вовсе без расчета.
Пожалуй, есть мужья!
Им подражать кому охота;
Ревнуют, бесятся, шумят.
Провел меня ты славно, брат.
И надо б отомстить, да штука мастерская,
И я мирюсь, искусство уважая!
Великодушием прямым
Князька ты одурачил славно,
Началом пользуясь таким,
Ты оберешь его исправно.
Пускай жене в отсутствии твоем
Он плотит нежные визиты,
Тебе же плотится за карточным столом,
И дело слажено, вы квиты!

Казарин!

Видел я сейчас,
Как нежничал, шептался здесь он с нею;
Я издали смотрел и, утверждать не смею
(Трельяж их закрывал от любопытных глаз),
Два вздоха слышал я да звуки поцелуя
И больше ничего, поклясться в том могу я.

Ты видел, слышал? помни, что сказал.
Я доберусь до истины, — терпенья
Достанет у меня, но если ты солгал,
Казарин. О! тогда не жди спасенья,
Ты в десять лет успел меня узнать;
Я в жизни раз лишь был обманут, раз — не боле,
И отомстил — и отомщу опять
И страшно отомстить — в моей, ты знаешь, воле.

Мой бедный друг, всё тот же он,
Всё тот же чорт, когда взбешон;
Дни, об которых я тоскую,
Невольно мне напомнил ты теперь,
Жизнь беспокойную, кипучую, лихую.
Тогда ты был не человек, а зверь…

О, кто мне возвратит вас, буйные надежды,
Вас, нестерпимые, но сладостные дни.
За вас отдам я счастие невежды,
Беспечность и покой — не для меня они!
Мне ль быть супругом и отцом семейства,
Мне ль, мне ль! который испытал
Все ужасы и сладости злодейства
И с ним лицо к лицу ни разу не дрожал?..

В кругу обманщиц милых я напрасно
И глупо юность погубил,
Любим был часто, нежно, страстно
И ни одну из них я не любил;
Романа не начав, я знал уже развязку
И для других сердец твердил
Слова любви, как няня сказку.
И скучно стало мне, и тяжко жить,
И кто-то подал мне тогда совет лукавый
Жениться… чтоб иметь святое право
Уж ровно никого на свете не любить.
И я нашел жену — покорное созданье;
Она была прекрасна и нежна,
Как агнец божий на закланье,
Мной к алтарю она приведена.
И вдруг во мне забытый звук проснулся,
Я в душу мертвую свою
Взглянул — и увидал, что я ее люблю,
И стыдно молвить… ужаснулся…
И снова ревность, бешенство, любовь
В пустой груди бушуют на просторе,
Изломанный челнок, я снова брошен в море,
Вернусь ли к пристани я вновь?

Ночь, проведенная без сна,
Страх видеть истину — и миллион сомнений!..
С утра по улицам бродил подобно тени
И не устал — и в сердце мысль одна…
Один лишь злой намек, обманчивый, быть может,
Разбил в куски спокойствие мое!
И всё воскресло вновь… и всё меня тревожит,
Былое, будущность, обман и правда… всё!..
Но я решился, буду тверд… узнаю прежде,
Уверюсь… доказательства… да! да…
Мне доказательств надо… и тогда…
Тогда… конец любви, конец надежде!..

А! здравствуй, Нина… наконец…

Недавно я проснулась…

Поздно,
Я жду тебя уж целый час…

Серьезно?
Ах, как ты мил!

А думаешь глупец…

Вот ты опять не в духе, смотришь грозно,
И на тебя ничем не угодишь…

Скучаю я с тобою розно.

А встретимся, ворчишь.
(Ласкаясь) Скажи мне просто: Нина,
Кинь свет, я буду жить с тобой
И для тебя… зачем другой мужчина,
Какой-нибудь бездушный и пустой
Бульварный франт, затянутый в корсете,
С утра до вечера тебя встречает в свете,
А я лишь час какой-нибудь на дню
Могу сказать тебе два слова.
Скажи мне это, я готова,
В деревне молодость свою я схороню;
Но что, меня умчало
Воображенье… и к чему?..
Положим, ты меня и любишь, но так мало,
Что даже не ревнуешь ни к кому.