Джеймс Донливи - Сказки Нью-Йорка
Крисчен: Все выбрасывается на свалку…
Хоу: Да-да, но… а…
Голос Келли: Извините, что прерываю вас, мистер Хоу, но мистер Мотт просит вас сию же минуту подняться в его приемную комнату.
Хоу: (Крисчену) Ага-а. (по диспетчерской связи) Спасибо, мисс Келли. Отлично. Итак, Корнелий. Прошу вас. Позвольте мне завершить наше с вами дело. Будьте самим собой. Продемонстрируйте Мотту себя так же, как и мне. Только, умоляю вас, не говорите ему о вашей предыдущей профессии. Хоть он и не терпит, когда от него что-то скрывают, но в данном случае нам стоит пойти на риск. Войдите к нему с улыбкой на лице, я умоляю вас — сделайте хотя бы это. (Лицо Крисчена потихоньку мрачнеет.) Да не будьте же таким унылым!
Крисчен: Я в полном порядке, мистер Хоу. (Мягко звучит Бетховен.) Мой мозг работает. (Хоу тронут. Продолжительная пауза.)
Хоу: (растерянно) Ну. И обязательно озвучьте при нем еще раз ваши блестящие идеи.
Крисчен: О производстве?
Хоу: Да. Больше убежденности, веры в свои слова. «Изобретательность способна управлять…»
Крисчен: У меня есть уже кое-что получше. «Изобретательность управляет Моттом, а Мотт управляет всем производством».
Хоу: Мисс Келли, дайте мне что-нибудь от сердцебиения. Иначе сердце сейчас выпрыгнет от счастья из моей груди и разобьется вдребезги. Наш Крисчен вновь высказался. «Изобретательность управляет Моттом, а Мотт управляет всем производством».
Голос Келли: Сообщить об этом мистеру Мотту?
Хоу: Нет, ни в коем случае. У него тоже слабое сердце.
Занавес.
Сцена 3
Приемная мистера Мотта
Просторная комната. Мотт сидит нога на ногу в низком кресле. За ним окно. Рядом стол с множеством телефонных аппаратов. Мотт протягивает руку Крисчену. Крисчен проходит и пожимает ее.
Мотт: Ховард, ты заметил то, чего я не смог увидеть с первого раза.
Хоу: (слегка заламывая руки) Я сделал это не один, Стив. Мисс Келли точно подобрала музыку для этого случая.
Мотт: Присаживайтесь, Крисчен. (Показывая на отдаленный стул справа от себя. Хоу садится слева на том же расстоянии от Мотта.) Ну, так давайте вместе еще раз послушаем ваши чудесные идеи, Крисчен.
Хоу: Стив, только что он выдумал вещицу получше, мы не успели сообщить тебе.
Мотт: Скажите же мне поскорей.
Крисчен: «Изобретательность управляет Моттом, а Мотт управляет всем производством».
Мотт: Хорошо. Действительно недурно. Давайте еще раз, только громче. Как можно громче.
Крисчен: «Изобретательность управляет Моттом, а Мотт управляет всем производством».
Мотт: Здорово, черт побери. Превосходно. Молодежь вливает новое вино в наши устаревшие меха. Но, разумеется, вам не следует рассчитывать на большие деньги всего лишь за эту работу.
Крисчен: Я понимаю, но все же, согласитесь, что это действительно превосходно.
Мотт: О, да. Молодежь вливает новое вино. И я вижу, что вы не разыгрываете нас, дружище.
Хоу: Исключено, Стив.
Мотт: Да. Я менее всего желал бы солировать в этой беседе. И все же позвольте мне изложить вам вкратце мое отношение к вопросу. Сразу скажу, что всеми делами нашего предприятия я занимаюсь сам — и этим не пренебрегаю. Но не надо, однако, думать, что я считаю себя этаким королем своего производства, повелителем челяди. Я должен вовремя и регулярно получать сведения обо всех творческих планах и наработках, сделанных вне моего кабинета. К великому сожалению, не многие осчастливливают меня творческими идеями, а некоторые — если и осчастливливают, то идеями самого омерзительного толка. Такой способ работы мне откровенно осточертел. Мне безразлично, каково устройство вашей головы, но если в ней есть блестящие мозги, то я с радостью принимаю эту голову. (Крисчен ощупывает свою голову.) Да-да, Крисчен, с вашей головой все в порядке. Не нервничайте так. Голова — будь она хоть квадратная, или вытянутая на десять футов, или же похожая на пинг-понговый мячик — будет всегда хороша для меня до тех пор, пока она работает. И, прошу вас, не считайте меня своим повелителем. Я уверен в том, что вас ждет большое будущее, Крисчен. Давайте теперь поговорим о вашем прошлом.
Хоу: Стив, позволь Крисчену оставить его прошлое при себе.
Мотт: Если ты будешь молчать, Ховард, то это пойдет Крисчену только на пользу.
Хоу: Я хотел только сказать, что мы могли бы обсудить этот вопрос позже. Уверяю тебя, что его прошлое безупречно.
Мотт: Вот я и хочу это сейчас выяснить. Я помню, что на той вечеринке, Крисчен, вы высказали несколько очень верных мыслей, ну, разве что, быть может, в несколько неуместной обстановке. Так и где же вы работали до последнего времени?
Хоу: Стив?!
Мотт: Ховард, я не с тобой разговариваю.
Хоу: Стив, у нас очень мало времени, чтобы обсуждать сейчас эти вопросы.
Мотт: Я привык обсуждать все вопросы сразу, чтобы затем к ним больше не возвращаться. Я знаю, что вы, Крисчен, были исключены из университета?
Хоу: Но ведь Крисчен — особый случай.
Мотт: Почему же?
Хоу: Потому что он уникален в своем роде.
Мотт: Да, это так, но…
Хоу: Ну ты же сам видишь, Стив, что это (показывая рукой на Крисчена) богатейший кладезь мыслей и идей.
Мотт: Ховард, нажми, пожалуйста, ту кнопку, которая раздвигает шторы. (Хоу подходит к пульту в стене, шторы распахиваются, у окна висит бинокль.) Я не часто показываю это своим людям. Но я хочу, чтобы ты взглянул сюда, Ховард. Ты видишь баржи, которые проходят мимо статуи Свободы. Ты знаешь, что это за баржи?
Хоу: Знаю, Стив.
Мотт: Это мой маленький урок тебе.
Хоу: Я все понял, Стив.
Мотт: Сегодня ты еще здесь, но завтра можешь быть там.
Хоу: Я все понял.
Мотт: Ну, раз всем все понятно, то давайте все же выясним, каково прошлое Крисчена. В конце концов, я не покупаю это прошлое, я беру себе только будущее. Тем не менее, прошлое дает некоторое представление о будущем.
Крисчен: Мистер Мотт, я принимал посетителей корпорации «Лесные звезды». Посетителей похоронного бюро.
Мотт: (поворачиваясь от Крисчена к Хоу) Ховард.
Хоу: Да, Стив.
Мотт: Ховард!
Хоу: Да, Стив.
Мотт: Ховард, я с вами разговариваю!
Хоу: Я слышу, Стив.
Мотт: Как ты ко всему этому относишься?
Крисчен: Меня исключили из школы за ложь и жульничество. Я не получил университетского диплома. В последнее время я делал все, чтобы сопроводить людей к их последнему пристанищу. И до сих пор ничто не омрачило моих трудов — я не считаю свою прошлую деятельность неприличной или недостойной меня. Кроме одного момента.
Хоу: Но это в природе человеческих отношений, Стив.
Мотт: Ховард, у меня есть глаза и уши. Исключения — в природе всяческих отношений. Запомните три вещи. Жизнь существует для того, чтобы жить. Десять центов это всегда десять центов. Последнее и главное: доллар всегда доллар. Когда я говорю о деньгах, это с моей стороны не признак меркантильности. Я меняю сорочку три раза в день. Вчера я летел на самолете из Вашингтона, и стюард спросил меня, не имею ли я отношения к дому Моттов, у которых есть семейный склеп на кладбище Троггс-Нэк. Когда я подтвердил это, он сообщил мне, что его отец заботится о нашем склепе. Вот такой вот жизненный курьез. И сейчас молодой человек по имени Крисчен говорит мне, что он лжец и обманщик, не имеет образования и легко может сопровождать людей к их последнему пристанищу. Вы очевидно полагаете, что империя Мотта — это морг. Да за кого вы меня принимаете в конце концов? Почему вы сразу не сообщили мне эти факты?
Хоу: Не позволяй фактам водить тебя за нос, Стив.
Мотт: Успокойся, Ховард!
Хоу: Я всегда думал, что новые факты имеют весомое преимущество над старыми.
Мотт: А я всегда думал, что старые факты влияют на новые, и не нужно быть королем, чтобы сметь думать так.
Хоу: Ты ошибаешься.
Мотт: Повтори, Ховард.
Хоу: Ты несправедлив к людям.
Крисчен: (медленно подымаясь) Мне лучше уйти.
Мотт: Постойте, Крисчен. Мы еще не закончили.
Крисчен: (стоя) Но я не хочу быть камнем преткновения между вами. Не хочу разрушать вашей дружбы. (Мотт и Хоу переглядываются. Мотт издает сдавленный смешок, фыркает. Хоу раскрывает рот от удивления.) Я понимаю, что здесь империя, но разве в ней нет места для хорошей мужской дружбы?
