Фридрих Шиллер - Смерть Валленштейна

Там есть вполне порядочные люди.
Не насмехайтесь!

Боже сохрани!
Они за дело правое вступились,
И этому от всей души я рад.

Как? Черт возьми!.. Вы не… А я на что вам?..

Чтобы ответить коротко и ясно:
Вы недруг императору иль друг?

Я, сударь, лишь тому готов ответить,
Кто вправе мне задать такой вопрос.

Пергамент этот вам все разъяснит.

Что… что? Рука монарха и печать!

«Всем командирам наших верных войск
Приказы генерала Пикколомини,
Как собственные наши, исполнять
Строжайше мы повелеваем…» Вот как!..
Да… я… Ах, поздравляю, генерал!

Вы подчинитесь?

Я?.. Так огорошить…
Хоть дайте время мне на размышленье…
 Надеюсь… я…

Извольте. Две минуты.

О, боже! Всё…

…так ясно и так просто!
Вам следует открыто заявить:
Изменник вы монарху или нет?

Изменник?.. Боже!.. Что там за измена?

Но герцог ваш — изменник! Он намерен
С войсками к шведам перейти. Ответьте:
И вы готовы изменить присяге?
Предаться шведам?.. Да иль нет? Скорей!

Да что вы, что вы! Изменить присяге?
Предать его величество? Когда
Я так сказал?

Еще вы не сказали,
Но, может быть, вы скажете сейчас.

Приятно мне услышать подтвержденье,
Что этих слов я вам не говорил.

Так, значит, граф, вы рвете с Валленштейном?

Раз он предатель… то всему конец.

И с ним сразитесь?

Если он злодей…
То хоть немало мне добра он сделал,
Будь проклят он! Ему я не должник.

Я рад, что мы во всем согласны с вами,
Так с легкой кавалерией неслышно
Сегодня в ночь вы с лагеря снимитесь,
Как будто герцог сам распорядился.
А местом сбора будет Фрауенберг,
Там Галлас даст вам новые приказы.

Исполню все. О рвении моем
Поставьте императора в известность.

Не премину.

Что, Бутлер? Позовите.

Простите, старина, мой резкий нрав.
О, боже! Разве мог я догадаться,
С какой персоной важной говорю!

Пустое, граф.

Я старый весельчак,
И если у меня порой срывалось
Про венский двор колючее словцо,
То, право, не со зла.

Не беспокойтесь!..
Тут полная удача. О, когда бы
Мне так же и с другими повезло!

Я здесь к услугам вашим, генерал.

Полковник, будьте гостем дорогим
И другом!

Много чести для меня.

Я выказать вчера старался вам
Мое расположение, но тщетно:
Вы всё сочли учтивостью пустой.
Поверьте мне, я искренне стремился
К сближению, — порядочные люди
Теперь должны держаться заодно.

Да, если не расходятся во взглядах.

Всегда во взглядах честные сойдутся.
О людях я сужу по тем поступкам,
Что совершались трезво и спокойно;
Слепому заблуждению поддавшись,
И лучшие сбиваются с пути.
Вы ехали чрез Фрауенберг. Граф Галлас
Не делал вам секретных предложений?
Он друг мне.

Он бросал слова на ветер.

Как жаль! Благой отвергли вы совет, —
И я вам посоветовал бы то же.

Напрасный труд… С прискорбием призна́юсь:
Я ваших добрых слов не заслужил.

Не терпит время, выскажемся прямо.
Вам все известно: герцог замышляет
Измену. Даже больше вам скажу:
Он совершил ее, — в союз с врагами
Сегодня он вступил. Его гонцы
Уже несутся в Прагу, в крепость Эгер,
И завтра он нас поведет к врагу.
Но обманулся он, — настороже
Те, что монарху верность сохранили,
И все сильней незримый их союз.
Указом он объявлен вне закона
И с войска снят повиновенья долг.
Всем, кто престолу верен, надлежит
Вокруг меня сплотиться воедино.
Что ж, вы хотите с нами встать за правду
Или избрать злодея злой удел?

Его судьба — моя.

Вы так решили?

Решил.

Прошу вас, Бутлер, образумьтесь,
В груди моей навеки погребен
Ваш слишком опрометчивый ответ.
Опомнитесь! Еще не поздно. Встаньте
На лучший путь! Дурной избрали вы.

Что вам еще угодно приказать?

Свои седины, Бутлер, не позорьте!
Я жду.

Прощайте!

Как? Свой славный меч
Вы в этой распре обнажить хотите?
Вы прослужили честно сорок лет,
Чтоб на проклятья милость променять?

Ах, милости австрийцев!

Бутлер!

Что вы?

Так что же с графом было там?

Как, с графом?

Я речь веду о титуле.

Проклятье!

Вам отказали в титуле, я знаю.

Вы надо мной глумитесь? Шпагу вон!

В ножны! Успею вызов ваш принять, —
Сперва мне все спокойно расскажите.

Пусть знают все о слабости моей,
Которой сам себе я не прощаю!..
Да, признаюсь вам, я честолюбив
И не могу стерпеть пренебреженья.
Скорблю, что в войске титул, древний род
Гораздо больше ценят, чем заслуги.
Я не хотел быть хуже, чем другие,
И сделал я в недобрую минуту,
По простоте, тот злополучный шаг…
Но слишком я жестоко поплатился!..
Пусть отказали… Но зачем отказ
Сопровождать убийственным презреньем,
Зачем седого, верного слугу
В грязь втаптывать глумливою насмешкой,
Происхожденьем низким попрекать
Чуть только он в прискорбный час забылся!
Но даже пресмыкающимся жало
Дала природа, — только наступи!..