Виктор Славкин - Взрослая дочь молодого человека
Голос Прокопа: «Да нет нигде…»
Поищи там, под окном. Или в стороне. На спички. (Бросает в окно спички.)
Игорь. Оперетта!
Голос Прокопа: «Да нет нигде».
Бэмс. Хорошо, будем ломать дверь. Толя, помоги мне, от стены разбегись – и ногой, а я плечом сбоку.
Толя не двигается с места. Бэмс разбегается, неуклюже бьет ногой в дверь. Дверь не поддается.
Игорь (Элле). Поздравляю тебя с таким папашей!
Бэмс, обессиленный, присаживается на тахту.
Бэмс. Ну что с тобой происходит? Что происходит?.. Я не знаю… Цветы… ключ… Что это?..
Элла. Мы отметили юбилей.
Бэмс. Какой?
Элла. «Бум отчислять».
Бэмс. Кузьмича?
Игорь. Да не было у него никакого юбилея!
Элла. Мы его выдумали. Намекнули, что пора, мол, на пенсию отваливать.
Бэмс. Оригинально, черт… Оригинально… Мы в наших пятидесятых до такого бы ни в жисть бы не додумались. Куда нам…
Игорь (показывает). У него челюсть на лекции вываливается… Он ее на лету ловит, обратно в рот втыкает и продолжает говорить. Мрачок!
Элла. Маразм!
Игорь. Цирк!
Бэмс. Послушайте старого студента… Все-таки я тоже был студентом, учился в том же институте. Потерпите, потерпите немножко… Знаете, что он с нами делал, Кузьмич ваш? Ну хорошо, ну в деканате там зверствовал, а то на факультетский вечер отдыха пришлепает, встанет около нас и следит, чтобы играли только то, что утверждено. Чтоб никакой джазяры! Ни одной ноты чтобы лишней! Вот хмырь! И жена рядом стоит. Он на вечера всегда с женой приходил. Между прочим, хорошенькая… Мы всегда удивлялись, как такая пупочка за такого хмыря пошла. Однажды я подошел, и пригласил ее танцевать, и повел стилем, назло Кузьмичу, а она ничего, ее ведешь, она слушается. Ох, я тогда умел эти дела! И вот тут медленная часть подходит, и она меня спрашивает: «Студенты любят Алексея Кузьмича?» А я возьми да брякни: «А вы?» Во плюшку выдал? «А вы?» – говорю. Ну, что ты… Она тут же руку выдернула и через весь зал к Кузьмичу пошла. Встала рядом, а у него от злости аж нос задергался. С тех пор больше тройки я от него не получал.
Игорь. Тоже, можно сказать, пострадали.
Бэмс. Во приложился! И трояк только со второго захода давал.
Игорь. Мрачок!
Бэмс. Кранты! Любимая фраза: «Бум отчислять».
Элла. Сейчас тоже.
Игорь (подражая голосу Кузьмича). «Бум отчислять».
Бэмс. Нет, не так. В нос больше: «Бум отчислять». «Бум»… «Бум»…
Игорь (пробует). «Бум»… «Бум»…
Бэмс. Вот, уже лучше!
Игорь. «Бум отчислять».
Бэмс. О! Молодец! Похоже. (Элле, про Игоря.) Хазанов! Очень похоже! «Бум отчислять».
Игорь и Бэмс (вместе подражают декану.) «Бум отчислять… Бум отчислять… Бум отчислять…»
Бэмс. Двадцать лет прошло… Наверно, она постарела и они сравнялись. Ты ее на вечерах не видела?
Элла. Я не хожу на вечера.
Бэмс. Почему?
Игорь. Скука.
Бэмс. А у нас было весело…
Игорь. Танцы с женой декана – возбуждает!
Бэмс. Очень было весело…
Игорь. Извините, не знаем.
Бэмс. Что вы вообще о нас знаете?
Игорь. Я понимаю, я все понимаю. Вы, Ивченко, Кузьмич ваш, деканша… Прокоп этот… с ключом – все одно и то же! (Пародийно поет.) «Возьмемся за руки, друзья, возьмемся за руки, друзья…» У меня отец целыми днями крутит: «…чтоб не пропасть поодиночке…» Одна компания!
Толя. А кто твоя компания? У тебя хоть она есть?
Игорь. Я – моя компания! Я!
Толя. И все?
Игорь. И все!
Бэмс. Все-таки очень было весело…
Толя (Игорю). А что ты тут про моего отца говорил? Ты что, его видел, знаешь?.. Лично я своим отцом доволен. Это вы своих родителей ненавидите.
Элла. Почему ты так думаешь?
Толя. Ты же сама говорила, что всех ненавидишь. Значит, и родителя.
Элла. Всех – да.
Толя. Значит, и родителя.
Бэмс. Поговорите… (Отходит.)
Элла. Всех вместе я ненавижу, а каждого в отдельности – люблю.
Толя. Так не бывает.
Элла. Бывает! Каждого в отдельности я люблю, а всех вместе – ненавижу. Если бы в течение моей жизни все люди – знакомые, родственники, незнакомые, – все подходили бы ко мне по одному…
Толя. Через твой отдельный выход?
Элла. Да, через мой отдельный выход! Я бы ко всем к ним относилась бы хорошо, я бы всех их любила. С каждым можно договориться. Но когда все вместе лезут на тебя, прут… Даже с Ивченко, я уверена, можно договориться.
Игорь. С Ивченко?
Элла. Да. Если взять его одного как такового, голенького… Даже с ним.
Игорь. «Возьмемся за руки, друзья, возьмемся за руки, друзья…»
Элла. Но в том-то и дело, что он никогда не будет один, он всегда будет со всеми. Никогда один на один ни с кем не встретишься.
Бэмс. Прав Ивченко – чужие вы, холодные.
Игорь. Я просто ни в ком не хочу копаться. Все равно, кроме дерьма, ни в ком ничего не найдешь. Одна компания. Только один «чу», а другой «ча». И все! И каждый человек готов. С первого класса готов. И к каждому я имею свое отношение. Тебя я люблю, а его ненавижу. Ладно, пошли отсюда! (Прыгает на подоконник и ступает на карниз.)
Голос Прокопа: «Бэмс!.. Бэмс!.. (Пауза.) Я не могу попасть в квартиру. Они не открывают, Ивченко и Люся. Они заперлись». Игорь снова впрыгивает в комнату. Пауза. Бэмс подходит к двери.
Бэмс. Ивченко!.. Ивченко!.. Ты этого длинного черненького, Игоря этого, – гони ты его. Гони к шутам собачьим! Хотя нет, не гони – на картошку лучше упеки на два месяца, пусть в навозе поковыряется. А может, там на него нечаянно трактор наедет, отдавит ему кое-что… или ногу… Или руку до плеча на заводе под прессом, на практике. (Пауза. В сторону окна.) Прокоп, кинь спички!
Голос Прокопа: «Держи!»
В окно летят спички.
(Игорю.) У тебя закурить есть?
Игорь через комнату кидает Бэмсу пачку сигарет. Бэмс закуривает.
Голос Прокопа: «Так что мне делать, Бэмс? Я поднимался, звонил, они не открывают – Ивченко и Люся… Они заперлись. Изнутри».
(Подходя вплотную к двери.) Люська… Ты что там затеяла? Люська, открой, не бойся… Ты что там? Ивченко… Воспользовался… Убью! Люська, убью!.. Открой дверь, открой! (Стучит в дверь.)
Элла. У нее нет ключа.
Бэмс (резко оборачивается). Где ключ?! Как вы меня… (Начинает изо всей силы и всем телом биться в дверь. Вдруг останавливается, прислоняется к стене, обмякает.)
Элла. Что происходит? Я не понимаю, что происходит?
Бэмс. Японский городовой!.. Плохо мне. Сердце… Элка, воды!
Элла (подходит к двери). Мама!.. Мама!.. Ты слышишь меня?
Бэмс. О, стреляет!.. (Падает.)
Элла. Папа!.. Воды!.. А, черт, дверь!..
Игорь. Так. Хватит. Надоело. Отойдите от двери! (Мощно бьет в дверь ногой.)
Дверь не поддается. Игорь отходит подальше, разбегается, теперь уже к нему присоединяется Толя. Вместе они штурмуют дверь. Наконец она рушится. Игорь и Толя прорываются в смежную комнату. Элла склоняется над отцом. Из смежной комнаты возвращается Толя.
Толя. Вот… вода… Дай ему выпить.
Элла (отцу). Полежи… Тебе надо полежать. (Отходит к Толе.) Что там?
Толя. Никого нет.
Элла. Никого?
Толя. Было пусто.
Элла. Пусто?
Толя. Стол стоит. Игорь побежал.
Элла. Куда?
Толя. Сказал – догонит. Побежал. Сказал – знает, где его искать. Вашего Ивченко.
Элла. Вмешался все-таки!
Толя. Энергичный.
В комнату за своей сумкой возвращается Игорь.
Игорь. Я его теперь из-под земли достану. Я его достану… (В сторону Бэмса.) Я его достану, приведу и поставлю перед вами. Вот так – он, вот так – вы. Стенка на стенку. И мы посмотрим… Бэмс, «Чу-чу»… (Элле.) Дала ему воды? (Убегает.)
Появляется Прокоп.
Прокоп. Бэмс, что с тобой? Бэмс…
Элла. Ему плохо.
Прокоп. Ты чего, старичок? Ты чего?
