Неустановленный автор - Шелковый фонарь
Первая девушка. Госпожа… Кажется, здесь. Видите? Вот этот дом.
Вторая девушка. Здесь? Уже? (Всматривается.) Да, как будто этот.
Первая девушка. Тише, госпожа! Ведь молодой господин уже, наверно, спит.
Вторая девушка. Смотри, у него горит «огонек встречи».
Первая девушка. Значит, и он ждет. Идемте, госпожа! Я пройду вперед.
Вторая девушка. Я за тобой.
Подходят к калитке.
Первая девушка. Вот и калитка. Сейчас попробую – закрыта или нет.
Вторая девушка. Закрыта?
Первая девушка. Как будто бы закрыта.
Вторая девушка. Пусти! Дай я попробую.
Слышно движение, потом скрип калитки.
Открыла! Да… Если сильно захотеть – откроется и запертая дверь.
Обе девушки проходят в сад. В этот момент облака рассеиваются и лунный свет озаряет их фигуры.
Вторая девушка (тихим голосом). Синдзабуро-сама!
Молчание.
Синдзабуро-сама!
Молчание.
Синдзабуро-сама!
Голос Синдзабуро (из темноты). О-Цую-сама!
Вторая девушка (тихо). Синдзабуро-сама, вы слышите меня?
Голос Синдзабуро. Слышу, О-Цую-сама.
Вторая девушка (первой). Слышишь, он назвал меня по имени.
Первая девушка. Он услышал вас, госпожа.
Вторая девушка. Синдзабуро-сама! Вы не ждали меня?
Голос Синдзабуро. Ждал, О-Цую-сама.
Первая девушка (хватая вторую за руку). Госпояса, он ждет вас!
Вторая девушка. Ждете меня? Всем сердцем?
Голос Синдзабуро. Жду всем сердцем.
Тучи окончательно рассеиваются, и галерея освещается. Синдзабуро стоит на самом ее краю, весь обращенный в сторону пришедших.
Девушки, видя его, делают движение.
О-Цую.
Скалистых нет
Меж нами гор
Нагроможденных.
А катятся лишь дни
Без встречи, но в любви.
Синдзабуро.
Ужаснее, чем горы,
Преграды между нами,
Преграды не от нас.
Ночей прошло так много
В разлуке, но в любви.
Пауза.
О-Цую. Синдзабуро, милый… Цую – здесь.
Синдзабуро. Да, видит сердце, это ты. Вот и О-Емэ…
О-Цую. Она… О-Ёмэ. Верная моя служанка. Дозволь войти к тебе.
Синдзабуро. Ты спрашиваешь дозволенья! Ведь я же ждал тебя… все время ждал.
О-Цую. Войдем, О-Ёмэ. Слышишь, войдем.
О-Ёмэ. Господин так добр. Входите, госпожа.
О-Цую, за нею О-Ёмэ поднимаются на галерею. О-Цую ставит фонарь на перила.
Синдзабуро (простирая к О-Цую руки).
Глаза мои видят,
Но руки коснуться
Не могут тебя.
Ты – будто лавр,
Что растет на луне.[33]
О-Цую.
Так близок ко мне ты
И все ж для меня
Так далек!
Что облачко в небе —
Рукой не достать!
Синдзабуро. О-Цую-сама, неужели это вы? Сердце говорит: да, это она, но я никак не могу поверить… исполнению несбыточной мечты… Ведь с того самого дня мы разлучились с тобой и больше не встречались…
О-Цую. С того самого дня, Синдзабуро-сама. Да… с того самого дня… О, сколько дней прошло.
Синдзабуро. Помнишь, О-Цую-сама… Этот ужасный день… Я до сих пор не могу вспомнить его без трепета.
О-Цую. Не вспоминай, милый! Ведь это все позади! Теперь пред нами жизнь иная.
Синдзабуро. Жизнь иная? Да… но все-таки…
О-Цую. Что, милый? Ты весь дрожишь. Успокойся. Ведь я с тобой. Твоя О-Цую. Я так давно сюда стремилась. К тебе. Но всё препятствия мне на пути стояли.
Синдзабуро. Не я виновен в них. Мое сердце давно уже тебе дорогу открыло.
О-Цую. А сегодня огонек зажжен – «огонек встречи». И вот я у тебя.
Синдзабуро (привлекая ее к себе). Милая…
О-Цую. Синдзабуро.
Пауза.
Синдзабуро.
Если б летняя ночь
Стала долгой такой,
Как осень велит!
Хотел бы, чтоб длилась она
Как тысяча долгих ночей.
О-Цую.
Если б летняя ночь
Стала долгой такой,
Как осень велит!
Пусть тысяча их пройдет,
Но мигом покажутся мне.
Пауза.
О-Ёмэ, порадуйся со мною. Синдзабуро-сама – мой! Он любит меня.
О-Ёмэ. Вижу, госпожа! И не знаю, как выразить свою радость. Конец вашим страданиям.
О-Цую. Да, Синдзабуро теперь не оставит меня.
Синдзабуро. О-Цую-сама. Ведь я всегда ждал тебя. И сердце мое всегда будет открыто тебе.
О-Цую. Слышишь, О-Ёмэ?
О-Емэ. Слышу, госпожа, но… простите меня: ведь все может быть на этом свете… Надо, чтобы господин пообещал всегда пускать вас к себе…
Синдзабуро. Конечно! Разве я препятствую? (Молчание.) О-Цую, ты помнишь, в тот ужасный и прекрасный день ты дала на память мне… Помнишь?
О-Цую. Тебе на память?…
Синдзабуро. Да! Вот это! (Вынимает крышку от курильницы.) Это вещь твоей матери. Я не расстаюсь с ней ни на миг. Но это только – половина. И ей тоскливо одной…
О-Цую (пошарив у себя за пазухой). А вот вторая половинка. Видишь, милый?
Синдзабуро. Она с тобой?!
О-Цую. Всегда.
Синдзабуро. Милая! (Привлекает ее к себе. Пауза.) Я буду вечно любить тебя и встречать тебя с любовью.
О-Цую (радостно). Ты слышала, О-Емэ?
О-Емэ. Все же этого мало. Простите, госпожа… Но нужно другое. Нужно, чтобы господин поклялся… своею жизнью.
Синдзабуро вопросительно смотрит на О-Цую. Она опускает голову.
Синдзабуро. Ты хочешь этого, О-Цую-сама?
О-Цую молчит.
О-Ёмэ. Госпожа… Что же вы молчите?
О-Цую. Да, хочу… и прошу тебя, милый.
Синдзабуро. Я готов. (Поднимая руку к фонарю.) Даю клятву на этом огоньке, что буду вечно любить О-Цую-сама и встречать ее с любовью…
О-Емэ (подсказывая). Когда бы она ни пришла…
Синдзабуро. Когда бы она ни пришла…
О-Ёмэ (подсказывая). И как бы ни мешали этому другие…
Синдзабуро. И как бы ни мешали этому другие…
О-Ёмэ. Вот и хорошо! Теперь вы, госпожа!
О-Цую (протягивая руку к фонарю). На этом огоньке даю я клятву, что буду всегда любить Синдзабуро-сама и никогда не оставлять его.
О-Ёмэ. Союз заключен и скреплен клятвой! Госпожа, какое счастье!
О-Цую (приникая к Синдзабуро). Милый!
Синдзабуро. О-Цую-сама…
Они замирают друг у друга в объятиях. О-Ёмэ выпрямляется во весь рост и высоко поднимает сверкающий шелковый фонарь. Набегают тучи, и все погружается в темноту.
ЗанавесДействие третье
Картина первая
Небольшая улица. Обитатели окрестных мест отдыхают возле своих домиков после дневных трудов, наслаждаясь вечерней прохладой. Тут же жилище Юсая; в нем горит свет. В глубине возвышается дом Синдзабуро с большим овальным окном на переднем плане – оно освещено. Справа – сад.
Первый сосед. У молодого господина свет! Еще не спит.
Второй сосед. У него, кажется, гости. Давеча я шел мимо, слышу – голоса.
Парикмахерша. Это – Ямамото-сан. Я видела, как он входил к нему.
Первый сосед. А, этот лекарь! Что же он – лечит, лечит и никак не вылечит.
Парикмахерша. Он всегда так: только языком молоть да деньги брать.
Старушка. Ну уж это вы напрасно. Ямамото-сан прекрасно лечит.
Парикмахерша. Лечит да и залечит.
Второй сосед. Именно. Видно, черт, что заправляет могилами, дал ему хорошую взятку!
Общий смех. Пауза. Слышен шум шагов и голоса. На сцену выходит группа молодых людей.
Первый молодой человек. Нет, нет! Это его лучшая роль!
Девушка. А страшно как!
Второй молодой человек. Ну, тоже мне – страшно!
Третий молодой человек. Конечно, страшно. Прямо жуть временами берет.
Девушка. В особенности когда появляется это привидение – все в белом… Ох!
Первый сосед. В театре были?
Третий молодой человек. В театре.
Первый сосед. А что играли?
Третий молодой человек. «Духи горы Асама»[34] – знаете?
Первый сосед. Знаю, знаю… Занятная пьеса. Я тоже ее видел.
Парикмахерша. Да в чем там дело?
Девушка. Понимаете, там есть молодой самурай…
Парикмахерша. Ну и что же?
Девушка. И вот влюбилась в него одна девушка, да не обыкновенная, а привидение. И так она его любила, так к нему стремилась, что все преграды смела. Как ни охраняли его, все равно она к нему проникла.
Второй сосед. Вашу сестру разве удержишь? Сквозь огонь и то пройдете…
Девушка. Ходит она к нему, ходит, а он все худеет и худеет.
Парикмахерша. Ясно – кровь высасывает.
Рассказчицу понемногу обступают заинтересованные слушатели.
Девушка. Стали его всячески спасать. А он и скажи: по мне лучше смерть – только с ней, чем жизнь без нее.
Парикмахерша. Ах, ах, ах. Вот любовь-то!
Второй сосед. Да, от вас не убежишь… Цепкий народ, что и говорить.
Парикмахерша. Ну и чем же кончилось?
Девушка. Ясно чем – умер.
Парикмахерша. Ах, бедный!
Первый сосед. Ерунда! Охота смотреть!
Третий молодой человек. Почему ерунда? Все бывает на свете!
