Евгений Шварц - Приключения Гогенштауфена
Кофейкина. Гогенштауфен, вперед!
Упырева. Что такое? Все как сговорились сегодня: и вам, и вам, и вам! (Хохочет.)
Свист и шипенье. Арбенин, Журочкин, Дамкин читают письма. Начинают сначала улыбаться, потом хохотать. Потом, подозрительно взглянув друг на друга, быстро расходятся. Невидимые тоже прочли все письма. Только письмо Брючкиной не удалось прочесть. Она читала его осторожно. Прочтет слово – и прижмет письмо к бюсту. Стонет, раскиснув от смеха: «И зачем это ему нужно?» Уходит.
(В сильном возбуждении, почти прыгает). Мобилизована моя армия! Так их! Ату их! Крой! Рви!
Бойбабченко (Упыревой). Как ты это сделала?
Упырева. Пойдет путаница!
Бойбабченко. Зачем всем трем от Марусиного имени свидание в парке назначила?
Упырева. Ну, теперь никого нет, можно и закусить. (Достает гематоген.)
Бойбабченко. Зачем?
Упырева. Утихомирятся, с толку собьются, и я хоть квартал, а поцарствую. Стекла – в паутину, ступеньки – в зловещий вид, карболовый мой дух! Казарменная моя тоска! Страхолюдно! Уютно! Сотрудники рычат! Народ бежит!
Гогенштауфен. Это ее почерк! Ее! Ничего не понимаю.
Кофейкина. Сейчас я с нее собью спесь!
Бойбабченко. Покажешься?
Кофейкина. Нет, у нас установилась с ней другая связь. Невидимая. Беспроволочная – что твое радио! (Говорит негромко, но отчетливо.) Алло!
Упырева вздрагивает.
Алло!
Упырева. Да, я слушаю.
Кофейкина. Узнала?
Упырева. Узнала.
Кофейкина. Страшно?
Упырева. Ничуть!
Кофейкина. Встречу – убью.
Упырева. Мое время не пришло.
Кофейкина. Ан пришло!
Упырева. Ан нет.
Кофейкина. Ан пришло!
Упырева. Ан нет!
Кофейкина. Мои-то, живые, горы двигают.
Упырева. А мои-то, мертвые, их за руки.
Кофейкина. Мои-то, живые, выше неба взлетают!
Упырева. А мои-то, мертвые, их за ноги!
Кофейкина. Однако растем!
Упырева. А мы вас, однако, держим!
Кофейкина. Мои такую бурю раздули, что тебя любой волной захлестнет!
Упырева. А мы на волны маслицем, маслицем, и все уляжется.
Кофейкина. Ан врешь!
Упырева. Ан нет!
Кофейкина. Ан не уляжется!
Упырева. Ан уляжется! Впервой ли нам? Подымается волна, а мы следом. И ну ее приглаживать, прилаживать, причесывать, укладывать, рассасывать, зализывать – и все в порядке. Выкусила?
Кофейкина. Против кого идете?
Упырева. Врешь, мы не против идем. Врешь, мы следом идем! Человек дело сделает, человек слово скажет, человек сдуру запоет, а мы сейчас же, что притушим, что придушим, что заспим, а что и передразним, передразним, передразним, да так передразним, что даже ты живое от мертвого не отличишь. Выкусила?
Кофейкина. А вот и не выкусила.
Упырева. А вот выкусила!
Кофейкина. А вот и не выкусила.
Упырева. А я говорю – выкусила!
Кофейкина. А я говорю – нет! Ты паразит!
Упырева. Меня словом не убьешь.
Кофейкина. Ты грязь на колесе!
Упырева. Ан я потяжелей.
Кофейкина. Упырь!
Упырева. Карьеристка!
Кофейкина. Я живому служу!
Упырева. И я вокруг живого. Мертвым не пропитаешься!
Кофейкина. Сама знаешь – конец тебе приходит!
Упырева. Приходит, да не пришел. Я еще свое высосу.
Кофейкина. А Гогенштауфена я тебе не дам! (Стучит по столу.)
Распахиваются окна. Светит солнце. Музыка.
Упырева. Что? Ты так близко?
Кофейкина. А ты думала?
Упырева. Я думала – ты за тридевять земель!
Кофейкина. А я возле хожу.
Упырева. Я думала – ты на периферии!
Кофейкина. А я в самом центре! (Пляшет от возбуждения. Поет.)
Дрыхнет в тине сытый гад,
Завтра ты умрешь!
Упырева. Навряд!
Кофейкина.
В море соль и в шахте соль –
Завтра будет бой!
Упырева. Изволь!
Кофейкина.
Пляшут зайцы у межи,
Жизни я служу!
Упырева. Служи!
Кофейкина.
Суслик жирный гложет рожь –
Смерти служишь ты!
Упырева. Ну, что ж!
Кофейкина.
Нам недолго воевать –
Ты обречена!
Упырева. Плевать! (Пляшет.)
У реки, у реки,
Тонут в тине рыбаки,
Догорают огоньки,
Умирают угольки.
Выкусила? (Убегает.)
Бойбабченко (мечется в азарте). Ну, это я уж не знаю, что это! У меня от злости все ругательства в голове перемешались! Что крикнуть? Какое слово в таком случае надо сказать? (Кричит в дверь.) Можете в автомобиле ездить… Нет, не то. (Кричит.) У меня у самой ребенок дома, а я не лезу без очереди – и это не то. Вагон не резиновый, дура такая! Я…
Кофейкина. Успокойся. (Свистит.) Ну вот, мы снова видимы. Бежим искать Марусю. Надо их мирить – с этого начнем. Жди нас здесь. Ах, заведующий, где ты? Жди.
Гогенштауфен. Ладно!
Кофейкина и Бойбабченко убегают.
(Садится, задумывается, поет). «Мы – красная кавалерия, и про нас…» Да что же это, братцы-ы, будет, а? С Марусей я поссорился, а как – не понимаю, ах, «былинники речистые ведут рассказ». Быть Может, я с ума сошел, сама Маруся пишет им, свиданье назнача-а-ет всем троим. Ее знакомый почерк и знакомые слова, несчастная моя го-го-ло-ло-ло-ва-ва! Увидел я конверт в ее руках врагов, и сердце оборвалось, я ругать ее готов. Ее знакомый почерк, ее слова, несчастная моя го-го-го-го-ло-ло-ва-ва.
Входит Брючкина.
Брючкина. Ах, вот вы наконец! Зачем вам это надо? (Хохочет.) Мы одни?
Гогенштауфен (встает). Как будто… А что?
Брючкина. Ну, в таком случае… (Обнимает его.) Да! Я получила письмо! Да!
Гогенштауфен. Чего – да?
Брючкина. Да! Я отвечаю тебе на письмо – да! Ах ты какой! Добился-таки своего!
Гогенштауфен. Чего – своего?
Брючкина. Любимый! (Обхватывает его. Громко стонет.)
Гогенштауфен. Почему? Что вы меня давите?
Входит Упырева. Ведет за руку Марусю.
Упырева. Ах какой пассаж! (Хохочет. Свист и шипенье. Уходят.)
Гогенштауфен. Маруся! Маруся!
Брючкина. Ну, дорогой, чего ты кокетничаешь? Давай уславливаться! Ведь я с тобой…
Гогенштауфен.
Маруси нет, я с Брючкиной бесстыжей.
Все спуталось, ах, будь ты трижды рыжей!
Картина вторая
Парк. На заднем плане портик в фанере. Это сцена. Густые кусты. В кустах – небольшая статуя фавна.
Упырева (быстро ходит взад и вперед). Очень хорошо! Это очень хорошо! Это превосходно! Прекрасная честность этой волшебницы довела меня до предела. Раз в сто лет, раз в сто лет прихожу я в бешенство – это очень хорошо. Что моя вчерашняя злоба? Кошачье мяуканье, воробьиная драка, мелкий дождик, змея шипит из-под камня, сырость ползет из болота – это все только капельки. А мое сегодняшнее бешенство? О, мое сегодняшнее бешенство! Это пожар, землетрясение, наводнение, обвал, раз в сто лет, раз в сто лет! Она меня предупредила! Она мне сказала – я здесь! Она честно борется, старая дура! Ну и хорошо! Ну и превосходно! Раз в сто лет прихожу я в бешенство – и тоже творю чудеса. Раз в сто лет!
В портике – взрыв нестройных звуков – репетируют трубачи.
Оркестр репетирует, а я готова. А вдруг нет… Вдруг мне это кажется? Попробуем… Я чувствую, чувствую, знаю – сегодня я тоже могу творить чудеса! Раз в сто лет! Раз в сто лет! Попробуем! (Останавливается перед статуей фавна.) Стоишь?
Фавн. Стою!
Упырева. Отвечает! Прекрасно. Ну, дорогая ты моя волшебница, я в полном бешенстве. Теперь увидим, кто кого. Стоишь?
Фавн. Зачем вы меня, мадам, дразните?
Упырева. Побегать хочется?
Фавн. Натюрельман! Дорожки хороши, поворачивают, так бы и побежал, елки-палки!
Упырева. Это что за слова?
Фавн. В парке стоим, – приучились. У меня много их, слов-то, а какие когда говорить – не знаю. Сто десять лет слушаю. Сто десять лет молчу, сто десять лет стою. Меланхолия гложет, пароль д'онер. Вы, извините за выражение, волшебница?
